Стилист. Том II

Кстати, после вчерашней потасовки у пиджака под левой подмышкой слегка разошёлся шов. Так вроде не видно, но всё равно неприятно. Ладно, дома попрошу Лену заштопать.

Ещё глодала мысль, как тащить выигранные вчера призы. Впрочем, Еким, услышав мои размышления вслух, махнул рукой.

— Ничего, помогу тебе дотащить до автобуса и сдать в багаж твою технику… Кстати, вчера о нечего делать листал русского-немецкий разговорник. Оказывается, фамилия твоей блондинки Шварц переводится как Чёрный, ну или Чернова. Ей бы больше подошла фамилия Вайс, — хмыкнул он. — Ну так что, может, накатим по одной, простимся с немецкой землёй?

Вот тебе и «женщина в чёрном». Видение Мессинга не обмануло. Да уж, если бы я знал более-менее немецкий — вряд ли был бы таким беспечным с этой фрау. А так ведь, если подумать, и в названии «Schwarzkopf» что-то настораживает, и ресторан, где мы вчера зажигали, назывался «Schwarzwaldstuben». На почве конспирологии можно свихнуться, будем считать, что знаменитый экстрасенс что-то там увидел, и это воплотилось во фрау Шварц. Вообще-то может быть, что настоящая её фамилия звучит по-другому, но в любом случае неприятности на мою голову свалились именно при её непосредственном участии.

Ладно, всё хорошо, что хорошо кончается. Мелькнула мысль, не наведаться ли к дому Ингрид, поспрошать у соседей, где её квартира, и выяснить, вернулась ли она после ночных событий, и если вернулась, то как себя чувствует. Хотя вряд ли она рискнёт сейчас сунуться в ГДР, учитывая, что я мог по возвращении сразу же отправиться в полицию, и дело к утру могло приобрести серьёзный размах. Опять же. ключи-то от бункера, идущего под стеной, я у неё конфисковал. Да и некогда уже проверять, пора спускаться вниз, и думать, как мы с Екимом будет грузить в автобус аудиотехнику.

Глаза страшат, а руки делают. Полтора часа спустя мы уже сидели в самолёте, державшем курс на Москву, а в 15.30 по Московскому времени спускались по трапу в «Шереметьево».

А на выходе из аэропорта меня подловила телевизионная бригада программы «Время». Как они вычислили в толпе мою физиономию — для меня так и осталось загадкой. Еким, помогавший мне нести коробки, вынужден был тоже притормозить.

— Товарищ, отойдите, вы в кадр попадаете, — обратился к нему оператор.

Пришлось рассказывать о своей победе в ГДР. Пообещали, что вечером сюжет выйдет в эфир. Хоть бы подвезти предложили… Хотя с нашими коробками не во всякую машину влезешь.

Поймать такси было той ещё задачей, нужно было отстоять под дождём, что в компании коробок и сумок меня н прельщало. Хорошо, что тут же тёрлись и частники, один из них на 24-й «Волге» за четвертной согласился доставить прямо к подъезду. С Екимом мы сердечно попрощались, а телефонами обменялись заранее, и я помчался домой.

Лена на работе, Наташка в садике, разве что любопытные соседки, которым нечем заняться на пенсии, таращатся в окна. Таксист мне даже помог занести в квартиру вещи, после чего я принялся распаковывать магнитофон и аудиосистему. Визуально вроде всё в целости и сохранности. Подключил, поставив бобину с последним альбомом «Цветов», презентованным Наминым… Вот это я понимаю — ЗВУК! Такой акустикой можно наслаждаться вечно. На другой бобине проверил работу микрофона, и качество записи также оказалось потрясающим, это даже учитывая, что плёнке не один год. В очередной раз

Позвонил Лене на работу, минут пять трещали по телефону, и только после этого отправился в душ, а затем на кухню. Выгреб из холодильника две кастрюльки — одну с борщом, другую с котлетами. Пока грелся борщ, с голодухи съел холодную котлету. Борщ со сметаной зашёл неплохо, даже добавки подлил. Затем, разложив привезённые из ГДР подарки, а книгу Екима поставив на полку, под альбом «The Dark Side of the Moon» от «Pink Floyd» улёгся на диван, закрыв глаза.

Меня всё ещё не оставляли воспоминания о происшедшем прошлой ночью. Ещё и суток не минуло, а такое ощущение, будто было это целую вечность тому назад. Теперь на моей совести, если вспоминать Чикатило, два трупа, а если покалеченного Петера не додумаются искать в лаборатории — то и все три. Но кто посмеет кинуть камень в мой огород?! Перед собой я был чист, убийство будущего маньяка спасло жизни десяткам людей, а смерть Клауса… Как говорится, не я первый начал. На кону стояла моя жизнь, а своя шкура, как ни банально звучит, ближе к телу.

Интересно, если бы я отказался пересекать границу, как бы они меня вербовали? Возможно, у них был заготовлен запасной вариант. Но главным действующим лицом в этой пьесе, «медовой ловушкой» всё равно оставалась Ингрид.

Ингрид… Это отдельная история. Хороша всё же, чертовка! Немного жаль, что оказалась такой сукой. А с другой стороны — я жене не изменил, и это меня успокаивало. Разве только в мечтах, да и то осторожно.

За этими мыслями не заметил, как наступил вечер. А тут и звонок в дверь, к которой я кинулся сломя голову. Сначала закружил на руках визжавшую от восторга Наташку, потом осторожно приобнял и расцеловал беременную жену. Показалось, наверное, но живот у неё вроде как ещё больше округлился по сравнению с днём моего отлёта в ГДР.

— Через пару месяцев в декрет уже уходить, — просветила меня Лена, глаза которой уже светились при виде разложенных на столе гостинцев.

Вид подарков вызвал у моих женщин настоящую бурю второго. Прежде всего, конечно, у Лены. К магнитофону и акустике она отнеслась постольку-поскольку, подарили — и хорошо, а вот ухаживающая косметика и дорогущий парфюм стали предметом обсуждения на весь вечер. Лена всё не могла решить, что из привезённого оставить себе, а что подарить маме.

Наташку кое-как уложили, а сами сели смотреть программу «Время», в которой я не без удовольствия увидел себя любимого, причём кадры из аэропорта перемежались кадрами с чемпионата. А в целом скучная до тошноты передача, вот только альтернативы нет. Нет, всё-таки телевидение из моей прошлой жизни нравилось мне куда больше. Хотя, честно сказать, я предпочитал интернет, но современный обыватель даже слова такого не знает.

Потом перебрались на кухню, чтобы разговорами не будить дочь, и я всё рассказывал супруге про свою поездку, естественно, опуская кое-какие детали. Когда около полуночи уже собрались наконец идти спать, Ленка шлёпнула себя ладошкой по лбу:

— Лёша, совсем забыла! Позавчера звонил этот, как его, Говорухин, кажется, ты ещё помогал ему какие-то трюки для фильма ставить. В общем, у него в ближайшую пятницу премьера в кинотеатре «Октябрь», и он хотел тебя пригласить, ты вроде как там даже в титрах есть. А когда узнал, что я твоя жена, ещё и меня пригласил. Сказала, в кассе на нас будут выписаны контрамарки.

— Так пошли, — просто сказал я.

— Ага, а что я одену? — поджала губы жена.

— В смысле?

— Ну, мне какое-то платье надо…

— Да у тебя вроде в шкафу всего полно? К тому же там гардероба всё равно, наверное, нет, и раздеваться не придётся.

— В «Октябре» как раз есть. И живот уже не спрячешь, четвёртый месяц пошёл. Так на работу сходить у меня есть в чём, не критично, а на премьеру у меня, извини, ни платья, ни костюма брючного. Так что, наверное, придётся тебе идти одному.

— Ну уж нет, если Говорухин и тебя пригласил — то идём вдвоём. У нас ещё есть почти пять дней, сегодня, так что не спеши сдаваться.

— Предлагаешь посмотреть в московских магазинах?

— Кстати, на сколько тебя отпустят в декрет?

— По закону максимум полгода. А что?

— Хм, да нет, это я так спросил… И куда мы новорожденного денем?

— Так в ясли берут с 3-х месяцев.

— Серьёзно?

— Ну да, а что тут такого? Я и Наташку в 4 месяца в ясли определила.

— Так, ладно, с яслями ясно, а насчёт платья… ты ведь платье хочешь? Так вот, завтра нарисую эскиз, если он тебя устроит — пойдём в ателье.