Сто градусов

Послышалось тонкое шипение, какое-то странное клокотание под сердцем...

Довольно, не верю... Схватился за сердце - ничего страшного, это в кармане трепетала авторучка. Я вытащил ее и, обжигая пальцы, снял металлический колпачок. Кипящие зеленые чернила со свистом и паром выплеснулись мне прямо в лицо.

С треском лопнул стоградусный термометр. Я приподнялся, собрал все градусники, засунул их в карман и начал вытирать лицо. В кармане что-то хрустнуло, резкий щелчок, еще и еще. Это лопались термометры максимальные и минимальные, комнатные и медицинские, спиртовые и ртутные.

А на земле они не лопались... Значит, стоило их поднести близко к моему телу, горячий спирт и обезумевшая от жары ртуть начали рвать хрупкие стеклянные стенки. Неужели в моем теле появилась столь необыкновенная тепловая энергия? Это какая-то страшная сказка! А может быть, градусники попались особенные?

Я лег на траву. Надо ждать. Наступила томительная, назойливая тишина.

Но вот послышались слабые крадущиеся шаги. Она? Нет! Мелькнула чья-то тень, остановилась, потом пригнулась к земле и поползла под проволоку. Вот она взметнулась черной птицей на высоком каменном заборе.

Сухой треск беспорядочных выстрелов!

Тень заметалась, скользнула вниз, запрыгала, как гигантская лягушка, и полезла обратно под проволоку.

Это был мужчина в темном пальто и надвинутой на глаза шляпе. Он поднялся с колен, в этот момент увидел меня и поднял руки.

– Добрый вечер. Вы не ушиблись?
– участливо спросил я.

– Я не стрелял, я не хотел этого. Я болен, пустите меня!
– хрипел он, пугливо вздрагивая и озираясь.

– Что вы? Вам необходима врачебная помощь.
– И, увидев подбегавших милиционеров, я добавил: - Вот и санитары. Смотрите, как быстро!

Нас провели в комендатуру. Проверили документы. Комендант допрашивал неизвестного:

– Зачем вы начали стрелять, когда поднялись на забор?
– Я не стрелял...

– Вот ваш браунинг. Нетрудно определить, что из него только что стреляли.

– Я не стрелял, - упорно твердил тот.

– Значит, вы были не один?

– Нет, один. Пистолет сам стрелял.

– Маловероятно и весьма странно. Расскажите по порядку. Итак, вы подошли к заграждению...

– Я ничего не знаю. Я ничему не верю!
– задыхаясь и разрывая воротник, кричал незнакомец.
– Здесь живет сам дьявол! Я прятался в тени у забора, но фонарь загорелся сам. Понимаете - сам, чтобы выдать меня! Я не мог его погасить и растоптал... Вот здесь, в рубашке, я зашил немного золота. Но деньги эти жгли меня.

– Честность заговорила, значит. Что ж, продолжайте вашу образную речь. Такие деньги, конечно, беспокоят, - заметил комендант.

– Вы меня не так поняли, я говорю буквально. В кармане был золотой портсигар, его мне подарили...

– За честную работу, я так понимаю.

– Он обжигал мне руки, пришлось бросить. Когда я поднялся на стену, то чуть не потерял сознание... Сдирал кольца, запонки, хотел вырвать золотые зубы, они жгли мне рот. Везде было золото. Я все делал ради него... Я отдал ему все - сотни жизней, честь, друзей, близких. Всего себя. За что же оно мне так мстит?

Перед нами сидел человек в растерзанном костюме. Он брызгал слюной. В черном провале рта его блестели золотые челюсти. Клочки жидких рыжеватых волос еле прикрывали уродливый голый череп.

– Я что-то подобное читал в сказках, - усмехнулся комендант.

– Все это очень интересно, но ближе к делу: кому и зачем вы бросали монеты, которые мы нашли у забора на территории предприятия?

– Там никого не было. Я же говорю: золото меня жгло. Я не мог вынести эту пытку.

– Хорошо. Но почему вы испытали это моральное потрясение именно на стене? Что вы увидели во дворе?

– Я же вам говорю: там никого не было. Это не моральное потрясение, это физическая боль.

– А как вы думаете, - обратился ко мне комендант, - можно этому поверить?

Я замялся:

– Видите ли, хоть это очень странно, но вполне возможно. Я сам...

– Что вы сами?
– перебил меня комендант.
– Впрочем, продолжайте, пожалуйста.

– Я сам чувствовал на том месте...

Комендант внимательно посмотрел на меня:

– Простите, у вас щека в чернилах.

– Ручка закипела - и прямо в лицо.

– Так...
– задумчиво произнес комендант.
– А почему у вас карманы полны битого стекла?

– Градусники полопались от жары.

– Какой жары?

– Не знаю. Возможно, от моей температуры... Сто градусов.

– Неужели такая высокая?

Комендант вскочил со стула и зашагал по комнате.

– Если вы утверждаете, что такая вещь возможна, будьте любезны пройти с нами на то место, где якобы наблюдаются столь невероятные явления... Этого гражданина под стражу, - указал он на неизвестного.

Мы вышли за ворота. Светила луна. Горели капли росы, расстилался сизый туман.

– Товарищ сержант, где вы их встретили? Здесь?
– нарушил молчание комендант.

– Так точно!
– глухо раздалось в темноте.

– Подтверждаете?
– повернулся комендант ко мне.

– Да. Подойдем ближе. Вы ничего не чувствуете?

– А что именно?
– удивился комендант.

– Ну, что-нибудь странное.

– Вы правы: мне кажется очень странным...

– Что?

– Ваше поведение.

Тусклый лунный диск катился по верху стены. Черная тень рядом грозила бездонной пропастью. Казалось, оступишься - и упадешь в ее немую глубину.

Кто мог предугадать такой разворот событий? Как я поддался сумбурным ощущениям тревожных минут ожидания? Нет, ничего этого не было. Хотелось бы не верить, но осколки градусников доказывали реальность этих странных явлений. И потом безумец с его рассказом о мести золота... Непонятное совпадение.

Позади я слышал неторопливые шаги. Комендант оглядывал меня с ног до головы. Интересно, что он сейчас обо мне думает? Впрочем, не все ли равно?..

Ну и луна! Мне казалось, что до сегодняшней ночи я ее никогда не замечал. Странно! Оказывается, ночью трава голубая.

На пригорке - две березы, словно мраморные колонны, а между ними - синий бархат неба, как театральный занавес. В небе висит лунный прожектор.

От колонны отделилась белая фигура, подняла руку, как бы уцепившись за несуществующий занавес, и быстро сбежала вниз.

Это была та, которую я ждал. Я протягивал ей осколки термометров, минимальных и максимальных, комнатных и медицинских... На землю падали капли. Она не заметила их.