Сто кило историй

Чтобы показать, что бояться нечего и чувства взаимны, Вика пошла в атаку. Арсений окопался на своем участке, заманил колбасой туда же Дружка и на улицу носа не казал. Вика повязала в волосы бант, накрасилась красной помадой (мама уже три дня пыталась найти тюбик, но дочь пока не подозревала) и перемахнула через невысокий забор.

Арсений был на пороге педагогического прорыва. Дружок с интересом обнюхивал обруч и явно раздумывал, прыгать или нет. Жажда нового читалась в его добрых глазах. Вдруг по макушке больно ударило яблоко. Арсений оглянулся. Над ним нависала Вика, улыбаясь кровавыми губами, как вампир из недавнего ужастика. Арсений понял, что спасения нет.

Глядя на перепуганного принца, Вика поняла, что он скован робостью и смущением, как и описывали в том романе про своенравную огневолосую Летицию и мужественного Марка. Роман она стащила с маминой тумбочки и проглотила за вечер.

Вика притянула Арсения к себе за майку, поцеловала его в губы, аккуратно положила обратно на траву, потрепала разомлевшего на солнце Дружка по загривку и с чувством выполненного долга, походкой от бедра, как репетировала перед зеркалом, отправилась назад. Дома подошла к зеркалу и поняла: принц был не настоящий. Придется искать дальше…

Лет через двадцать, привольно расположившись на поскрипывающем от натуги диване, Вика говорила очередному поклоннику:

– Знаете, я до сих пор уверена, что с первым поцелуем женщина понимает все самое важное о мужчине… – и лукаво прикрывала глаза.

– Ой дура, – думал, не переставая улыбаться, поклонник, – но, боже мой, какая же у нее роскошная грудь.

Про личную жизнь и пирожки

Шесть дней в неделю, с понедельника по субботу, Лиза жила легко и беззаботно. С воскресеньем все было иначе. В этот день Лиза отправлялась в гости к маме. На пирожки.

Лиза терпеть не могла пирожки в принципе и особенно с капустой, но именно их мама пекла ей каждое воскресенье, потому что «как же для ребенка не расстараться». 26-летний ребенок, отягощенный двумя высшими (одно пока не законченное), престижной работой и английским в совершенстве, понимал: не съесть пирожок означает плюнуть маме в самое сердце.

Лиза приезжала, бросала сумку, целовала маму в щеку дежурным поцелуем и проходила на кухню. Там уже дожидались пирожки и горячий чай. Лиза брала один пирожок и начинала мучительно есть.

Мама садилась рядом, подпирала подбородок рукой и говорила, ни к кому особенно не обращаясь:

– Наверно, не доживу.

Лиза начинала жевать быстрее, делая вид, что не понимает, о чем идет речь.

– А ведь в детстве ты меня любила, – задумчиво продолжала мама. – Почему дети так жестоки?

Лиза брала второй пирожок и запихивала его в рот.

– Ты знаешь, когда в роддоме я увидела тебя в первый раз, я заплакала. Ты была такой крошечной, так нуждалась во мне. Я прижала тебя к сердцу и пообещала, что всегда буду с тобой.

В этот момент в руках у Лизы третий пирожок, а в желудке комом стоят предыдущие. И тут мама грозно спрашивала, как будто увидев Лизу впервые:

– Ты можешь не есть, когда разговариваешь с матерью?

Лиза вряд ли назвала происходившее разговором, но у мамы было свое мнение по этому вопросу. А также по тому вопросу, когда приличная женщина зрелых лет должна, наконец, стать бабушкой. А также по вопросу, как назвать неблагодарную дочь, который год отказывающуюся предоставить внуков.

За пять лет желание выдать дочь замуж из сильного стало нестерпимым, и Лиза познакомилась с Андрюшенькой, Костиком, Славиком, Володей, Максимом и Святославом. На этом сыновья маминых подруг закончились, и Лиза опасалась, что женихи пойдут по второму кругу.

Андрюшенька успел надоесть ей за первые полчаса общения (поскольку рассказывал на свидании об устройстве карданного вала). Костик был глуп, Славик позвонил маме, чтобы уточнить, в какой карман ему положили деньги на такси, а Максим мечтал о собственной фирме, а пока работал в компании своей матери бухгалтером. Причем бухгалтеров в фирме у Натальи Алексеевны было два: одним был Максим, а второй делал всю работу.

Поэтому когда мама упомянула, что на днях встретила Андрюшеньку, который помог донести ей сумки и передавал Лизе пламенный привет, Лиза не выдержала и сказала:

– Мам, очень приятно, конечно. Но вообще-то я тут недавно с парнем познакомилась, так что приветы Андрюшеньки мне без надобности.

И тут Лиза увидела, как в мамином взгляде разом засветились две противоречивые мысли «Господи, какое счастье!» и «Я не знаю, кого ты там нашла, но он мне уже не нравится».

* * *

Из отчего дома Лиза выкатилась не без потерь. Во-первых, ей пришлось описывать воображаемого парня в мельчайших подробностях (А кем он работает? Где вы познакомились? А где это? А что ты делала в баре совершенно одна? С подругами? А что за подруги? Я их знаю? А почему из всех свободных девушек он выбрал тебя? В смысле, спасибо, мама?), во-вторых, она пообещала в следующее воскресенье привести под светлые мамины очи натуру.

Вот здесь была загвоздка. Несмотря на высокохудожественное и точное описание парня по имени Дима (высокий, светловолосый, живет один, работает программистом, не женат и не был, счастлив будет познакомиться, очень любит домашние пирожки), в природе его не существовало.

В понедельник, вторник и среду Лиза жила спокойно, но утром в четверг проснулась в холодном поту: ей приснилось, что мама, узнав, что дочь ее обманула, превратила ту в лягушку с условием, что чары может разрушить поцелуй прекрасного принца Андрюшеньки. Весь сон Лиза в обличье лягушки изо всех лап ускакивала от прекрасного принца, но чувствовала, что Андрюшенька все-таки догоняет…

Проснувшись утром, Лиза поняла, что жениха надо хоть из рукава, но доставать. Во время обеда она задумчивым взглядом обвела зал столовой, и взгляд ее уперся в русый затылок младшего менеджера Юры. Юра под недобрым Лизиным взглядом почесал затылок, но беды не почувствовал и есть не перестал.

В описании гипотетического Димы и вполне реального Юры был один-единственный совпадающий факт: оба они очень любили домашние пирожки. Этот же факт давал мощный рычаг для мотивации Юры: весь офис знал, что за пирожки Юра может не то что Родину продать, но даже сделать что-то требующее значительных усилий (например, выполнить-таки свои прямые обязанности не как получится, а хорошо и в срок).

Лиза подошла к Юре и кратко описала ему ситуацию: в воскресенье ему нужно будет пойти с Лизой в гости, где его будут называть Димой, там надо будет любяще смотреть на Лизу и преданно – в глаза мамы, отвечать на каверзные вопросы и постараться выжить. Будут пирожки. Юра посидел, подумал немного и спросил: