Сто ложек кофе

Он стоял на верхней площадке, в тихой и немноголюдной зоне вип-столиков. Облокотившись на перила, Винсент наблюдал за небольшим залом, наполнявшимся народом. Сегодня должна была играть группа, название которой Уэйнфилд слышал впервые в жизни, но похоже, поклонников у них было предостаточно. Приложив некоторые усилия, он отыскал в толпе и Кристину. До этого она была с Уэйнфилдом, но, увидев каких-то знакомых, отправилась к ним.

Казалось, и не прошло недели с тех пор, как они точно также вечером пришли в Куб после того, как Винсент рассказал Кристине о произошедшем в доме Дианы. За это время новость о громком убийстве успели помусолить все известные и не очень газеты и сайты. Последние Уэйнфилд любил больше печатных изданий - хотя бы за оперативность. Поэтому он уже был в курсе, что Эван Грэй находится под следствием, но конкретных улик против него нет. Хотя записка и вправду принадлежала ему, она могла быть написана в любое другое время. А Грэй хоть и не отрицал, что был у мисс Уилсон, утверждал, что наносил визит на день раньше. Свидетелей, увы, не оказалось. Вообще никаких.

Винсент невольно улыбнулся: свидетелей никогда не бывает, никто не хочет вмешиваться. По крайней мере, из тех, кто действительно что-то мог видеть.

– Ох, Винс, почему бы тебе тоже не прогуляться вниз?

Кристина вернулась и, судя по всему, внизу ее успели угостить еще парой коктейлей. Винсент едва сдержал улыбку: забавно, он еще не видел Кристину пьяной, обычно она предпочитала очень ограниченное количество алкоголя.

Уэйнфилд облокотился на перила спиной:

– Внизу слишком много народу. Я не люблю толпу.

– Иногда она может быть очень веселой.

Винсент пожал плечами, но Кристина и не ждала ответа. Она подошла ближе, так что Уэйнфилд хорошо мог разглядеть ее блестящие глаза. Аккуратно она сняла темные очки с глаз Винсента, и он инстинктивно зажмурился.

– Не думаю, что это хорошая мысль.

– Но мне хочется видеть твои глаза. Как насчет того, что желания имеют наибольшую ценность?

– Только если они не противоречат чужим.

Он мягко взял очки из ее рук и вернул их на место. Несмотря на то, что порой Винсент уставал от темных стекол, большую часть времени они даже нравились ему. Уэйнфилду казалось, что скрытые глаза не смогут ничего рассказать о нем собеседнику, зато сам Винсент прекрасно мог видеть чужие взгляды.

Кристина хотела надуться, но потом передумала и с неожиданным напором поцеловала Винсента - ему даже пришлось обеими руками упереться в перила, чтобы не упасть вниз. Но происходящее ему, разумеется, нравилось. Особенно тот факт, что это была целиком и полностью инициатива Кристины. Слишком напористые девушки Винсенту не нравились, но подобное взятие дела в свои руки - изредка - весьма возбуждало.

– Как жаль, ты уже занят, - пробормотала Кристина.

Винсент поморщился.

– Давай не будем об Анне, хорошо? Тем более, ты знаешь, меня с ней почти ничего не связывает.

– Почти? Что же это за 'почти'?

Не ответив, Винсент отвернулся, чтобы снова облокотиться на перила, рассматривая народ внизу. Он и раньше считал, что слишком зависим от собственного настроения, но на этот раз перепад был слишком разительным. Он даже не думал, что напоминание об Анне может настолько его... разозлить?

– И так - всегда!
– не унималась Кристина.
– Ты предпочитаешь попросту не отвечать на не удобные для тебя вопросы, прикрываясь тем, что кому-то что-то не нужно знать.

– Обещание.

– Что?

– Обещание. Я с Анной из-за обещания, данного, кажется, давным-давно.

Кристина молчала, так что Винсент снова развернулся к ней лицом. Похоже, она не совсем понимала, что он имеет ввиду.

– Обещания? Данное кому?

– Лукасу. Он просил, чтобы я позаботился о его сестре, был с нею до следующего Хэллоуина.

– Следующего? То есть...

– Этого. Через пару дней я смогу с чистой совестью послать ее к черту.

***

Рабочий телефон разрывался, но впервые в жизни Фредерику не хотелось отвечать на звонок. Он знал, кто это, и догадывался, по какому поводу. Дэвис, их старый редактор, наверняка обеспокоен тем, что оба брата неожиданно исчезли, оставив только сообщения о том, что решили устроить отпуск. Разумеется, они делали так и раньше, но обычно не оба сразу, и уж тем более не Фредерик. Это было, скорее, в духе Винсента: бросить все и на недельку отправиться в Амстердам, чтобы не думать ни о чем и предаваться собственным порокам. Впрочем, надо отдать ему должное: подобным образом Винсент поступал только в те моменты, когда не было никакой срочной работы или дел. Поэтому и Фредерик, и Дэвис, и все остальные благополучно закрывали глаза на подобные выходки.

Однажды Винсент вообще исчез в неизвестном направлении, а спустя сутки позвонил и сообщил, что он решил 'навестить Токио' и будет не раньше, чем через недельку-другую.

Но Фредерик никогда не мог позволить себе поступать подобным образом. Он был всего на десять минут старше Винсента, но почему-то всегда ощущал себя именно старшим братом. Впрочем, нет, не всегда. Скорее, это ощущение пришло в тот момент, когда братья взяли в руки дело отца. Но может, причина еще и в том, что Винсент предоставил именно Фредерику решать все важные дела внутри компании, его самого больше волновали внешние связи. В рекламе и продвижении Фредерик ориентировался не очень хорошо, поэтому был только рад подобному распределению обязанностей.

Как однажды сказал брату Винсент:

– Ты просто более ответственный, Рик. В этом твое преимущество. И твоя проблема.

Теперь Фредерик был вынужден констатировать еще один факт: он слишком зацикливается. Смерть Дианы выбила его из колеи, прервала привычный ход жизни. Внезапно он словно остановился посреди потока, представлявшего его жизнь: работа, семья, прошлое, воспоминания, тайны, планы. И когда он остановился, то услышал шепот. Фредерик снова медленно двинулся вперед, только шепот никуда не исчез. Он продолжал следовать за Уэйнфилдом, окутывать его и звать, звать, звать... от того, что он узнал имя своего призрака, легче не стало. Скорее, наоборот.

Фредерик бросил попытки читать: он никак не мог сосредоточиться на тексте, который был перед ним. Поэтому отложив книгу в сторону, он наконец-то покинул комнату и отправился в гостиную, где надеялся застать Винсента. Несмотря на поздний час, он действительно был там. Устроившись на диване, тоже читал.

– Не спишь?
– Фредерик, кажется, задал самый идиотский вопрос из всех возможных.

Винсент опустил книгу.

– Нет. На самом деле, я надеялся, что ты придешь.

– Правда?

– Хотел поговорить с тобой.

Фредерик пожал плечами и уселся напротив брата. Единственным источником освещения во всей комнате была лампа рядом с Винсентом. Но, по крайней мере, дома он всегда ходил без темных очков - что делало Уэйнфилдов зачастую практически идентичными друг другу.

– Что происходит, Рик?

– О чем ты?

– О тебе, разумеется. Я же вижу, что-то происходит. Точно не из-за Дианы. Ее убийство прискорбно, только тебя волнует что-то иное.

Вздохнув, Фредерик сказал:

– Что ты подумаешь, если я скажу, что меня беспокоит призрак?

– Призрак?
– Винсент нахмурился.
– Ты это серьезно?

– Не знаю. Либо это призрак, либо я схожу с ума.

– Гм... при таком раскладе привидение уже не кажется невероятным вариантом.

Некоторое время они сидели молча, не было слышно даже городского шума - хорошие окна и выход на Гайд-парк гарантировали уединение.

– У тебя Кристина?
– спросил Фредерик.

– Да, она спит. Только какого черта ты переводишь разговор? Меня беспокоит твой призрак.