Сто сорок бесед с Молотовым
Шрифт:
– Это не поддерживалось открыто, а фактически тянулись к этому. Тянулись, да. Неустойчивость была в этих вопросах.
До сих пор ведь многие одобряют этот доклад. В лучшем случае мог произойти раскол – я этого тоже боялся. Открытый раскол, его залечить было бы очень трудно.
В партии это было как раз закручено под настроение. Я считаю, что при том положении, которое тогда было, если бы мы, даже я выступил с такими взглядами, нас бы легко очень исключили. Это вызвало бы, по крайней мере, в некоторых слоях партии раскол. И раскол мог быть очень глубоким. Вот Тевосян, тогдашний министр черной металлургии, он мне кричал: «Как это так? Как это так?» Он сталинист, да. То же самое Юдин,
Лучше признайте! Некоторые, стоящие примерно на такой же точке зрения, предъявляют Молотову обвинение: «А чего же вы молчали на XX съезде?» Значит, это не так просто. А разве правильно было молчать? Так нельзя просто. Молчание – знак согласия, обыкновенно говорят. Вот и получилось, что молчал, значит согласился. Никто, даже противники, в том то и дело, не могут мне предъявить, что я был согласен с Хрущевым, а вот то, что промолчал, – это факт. (Л. М. Каганович в беседе 7 октября 1989 года сказал мне, что Молотов, Ворошилов и он не согласились с закрытым докладом Хрущева на XX съезде, с которым Хрущев дал им возможность лишь бегло ознакомиться в перерыве между заседаниями. «Президиум ЦК не поручал Хрущеву выступать с этим докладом, как он утверждает в своих мемуарах, – говорит Каганович, – он сам взял на себя это. И мы тогда не выступили открыто лишь потому, что не хотели раскола партии». – Ф.Ч.)
– Спрашивают: «Как позволили Хрущеву выйти с этим докладом?»
– Большинство. Все голосовали… Я не помню, читали ли мы доклад, но в общем, докладывали.
– Этот доклад перевернул всю политику. С него началось.
– Не перевернул, а помог. Не с него началось. Если подумаете, тоже вспомните. Началось это раньше, конечно. Югославский вопрос был в 1955 году. На год раньше, до XX съезда. Я считаю, что уже в югославском вопросе поворот был совершен. Конечно. А я сделал попытку выступить – все против меня, все, в том числе и те, которые через год-полтора поддержали.
Поворот-то был раньше сделан, а поскольку поворот был сделан, Хрущев подобрал на XX съезде такой состав, который орал ему «ура!». Я выступил против него открыто.
– Почему он против Сталина пошел так?
– Потому что у него другая политика. Он правый… Правые и троцкисты сходятся. В период 30-х годов мы считали главной опасностью правых, а не троцкистов. Связаны с деревней. Опора на кулачество. Не-е-ет, он имел корни.
– Говорят, Поспелов писал доклад?
– Кажется, да. Или он, во всяком случае, принимал участие. Тоже не особенно оснащенный в теории, но все же… Сталинист такой был…
08.01.1974, 11.03.1983
– Хрущев в душе был противником Сталина. Сталин – все и вся, а в душе другое. Личное озлобление его на любые шаги толкает. Озлобление на Сталина за то, что его сын попал в такое положение, что его расстреляли фактически. После такого озлобления он на все идет, только бы запачкать имя Сталина.
– Никита от сына отказался, да?
– Да.
15.08.1972, 08.01.1974
– У него сын был вроде изменника. Это тоже о нем говорит. Хорош политический деятель, у которого даже сын и тот…
Жена Хрущева ничем не выделялась, но так более или менее честно вела себя. Она живет у нас в поселке. Она здесь очень изолирована, никто с ней не хочет контактировать, никто не становится с ней в очереди… Она сама требовательная… Полине Семеновне в первый период деятельности Хрущева говорила, что Никита Сергеевич волнуется, очень вопросы сложные, не все хорошо получается, не уверен по югославскому вопросу. Боялась, что он перебарщивает и может
попасть не туда…А он не только перебарщивал. Но она ничего не могла сделать, она не разбирается.
По Хрущеву еще придется высказаться.
30.06.1976, 30.10.1980
– Сталин сына его не хотел помиловать, Хрущев лично ненавидел Сталина Это добавилось. Но не это главное. Он не революционер. В 1918 году только в партию вступил – такой активный! Простые рабочие были в партии. Какой же это у нас лидер партии оказался! Это абсурд. Абсурд.
16.06.1977, 09.12.1982
– Он на четыре года меня моложе, но он не был ребенком. Первая революция у нас была февральская, 1917 год. Активный человек, он был в Юзовке, а это меньшевистский центр…
19.02.1971
– Хрущев против Сталина пошел и против ленинской политики, он хотел изменения ленинской политики, которую проводил Сталин, которую поддерживали мы вместе со Сталиным, в конце концов. Вы знаете, чего хотели правые? У нас в партии? Правые хотели, чтобы мы не нажимали на уничтожение кулака, – они поборники этой политики. Но уже кулак был уничтожен, а политика-то, конечно, у них оставалась правая. И вот они говорили, что Сталин перегнул палку, что это ошибка. Мы замечали это у Хрущева и говорили, и даже открыто это было признано ЦК еще при Сталине. Ошибки бывают у каждого. Были ошибки у Ленина, и у Сталина были ошибки, у Хрущева, у каждого, у меня были ошибки – мало ли ошибались? А если он хочет хорошего, но ошибся, поправить его надо.
Советская власть не может не перестраивать свои моменты и настраивать по одному направлению – идет борьба. Борьба – от нее никуда не денешься.
08.01.1974
– Хрущев намекнул, что Сталин убил Кирова. Кое-кто до сих пор в это верит. Зерно было брошено. Была создана комиссия в 1956 году. Человек 12 разных, смотрели много документов, ничего против Сталина не нашли. А результаты не опубликовали.
– А кто был еще в этой комиссии?
– Помню, что был Шверник, были, по-моему, Суслов, Каганович, Фурцева, прокурор Руденко, потом этот, в ЧК тогда работал, как его… Человек десять-двенадцать. Точно не помню, пожалуй, был Микоян. Но точно не могу сказать. Ворошилов, по-моему, не был в комиссии. Может быть, забыл. Не всех помню.
Докладывал Комитет Государственной Безопасности. Группа Руденко материалы проверяла, рассматривала. Довольно много материалов. Все, какие нам давали материалы и какие сами находили возможность прочитать, использовали.
Комиссия пришла к выводу, что Сталин к убийству Кирова не причастен. Хрущев отказался это опубликовать – не в его пользу.
01.07.1979
– Заключение комиссии по делу об убийстве Кирова до сих пор не обнародовано.
– И оно, оказывается, формально и не утверждено. Я входил в эту комиссию, знаю.
01.01.1983
– Хрущев прошел, потому что у нас много было хрущевцев. Была крепкая рука у Сталина, крепкая рука, вот был Сталин, и все равнялись на крупную руку. Как только ослабла рука, запели своим голосом.
В 1957-м Хрущев был снят на три дня. На одном заседании он был снят. Надо было объявить, да. Он председательствовал тогда на заседании Политбюро. Его сняли только с поста председателя на заседании. Больше ничего не было. Его не освободили. И освободить его не могли. Это решает пленум. Как это можно освободить?