Сто тридцать четвёртый

Само прибытие тоже вызывало вопросов больше, чем ответов. То, что нас не засекут по прибытию в систему - да быть того не может. А летели мы на Аккламаторе, ибо так тоже оказалось дешевле, чем гнать туда же три пехотных транспорта типа СR-25.

И если в звёздную систему Каттеллина мы ещё могли войти незамеченными под углом от звезды к планете, то подойти к ней незамеченными, сбросить десант и уйти таким же образом - хрен там. Застревать же на неопределённое время на агрессивном куске камня под чутким и бдительным надзором дроидов, партизаня по лесам - спасибо, не вариант. У нас же дипломатическая миссия в конце концов, или я чего-то не знаю?

Вот, собственно, с этим вопросом я и постучался в каюту джедайки, совершенно не обратив внимания на время. Открыло мне дверь абсолютно домашнее и совершенно лохматое нечто в пушистом халатике и тапочках, в чьём заспанном лице с трудом, но через пару секунд опозналась наша джедючка.

– Коммандер Кэп? Четыре утра корабельного времени, мы в гипере. Что случилось?
– промямлил мне этот бесформенный комок сна.

– Мэм, прошу прощения, нам лететь меньше суток, а я очень хочу знать - как вы спланировали высадку и как вы планируете возвращаться?
– и тут до меня дошло, что я как-то не сильно вовремя.

– Кэп... Давай утром, - ответила джедайка и закрыла дверь перед носом.

Ну, могло бы быть и хуже... В принципе генерал не обязан отчитываться перед нижестоящими, но вот ставить в последнюю очередь в известность своих подчинённых о собственных планах - не лучший способ угробить этих самых подчинённых.

Нет, находясь ногами на твёрдой поверхности планеты, я бы не так сильно паниковал. Всё на самом деле просто. Космос меня завораживал и пугал - своими расстояниями, пустотой, холодом, безжалостностью, и я бы себе в этом никогда не признался до того момента, как услышал истории флотских о том, как сгорают в атмосфере ещё живые клоны, вылетая в космос с подбитых канонерок, притянутые гравитацией планеты. Без шансов на спасение. А как минимум, противометеоритная защита на платформах геосинхронной орбиты или спутники с соответствующей начинкой быть должны - обязательное требование любого населенного мира с населением более двухсот тысяч. Навести её пушки на управляемые десантные канонерки или челноки на автозахвате - нефиг делать.

Что творится в голове у этой попадьи - хрен пойму. Мне страшно, я нервничаю. Джетпаков, по крайней мере, заставил набрать всех. Это увеличит обоз без посадки Аккламатора, в случае чего, но лучше пусть будут, чем не будет вообще. А уж по сравнению с тем количеством взрывчатки, что набрали ребята Грома - так я ещё и мелочусь. Там вообще столько барадия, что хватит миниапокалипсис устроить, просто сбросив его с нижних слоёв атмосферы.

Вот такая у нас дипломатическая миссия. Такой вот нехитрый "си вис пацем - пара беллум"*, впрочем, Республике это не особо-то и помогло.

От нечего делать - спустился в десантный отсек и занялся проверкой и перепроверкой снаряги для своих парней, да ещё и дежурных под это дело запряг. Парой часов спустя выловил в столовой отвратительно бодрого Фару и пристал на предмет навешать ракет на крылья LAAT-ам. Был мягко послан... за разрешением к генералу. От такой же отвратительно бодрой генеральши был послан в лазарет за успокоительным, и только профилактики ради наширявшись седатиками и скопировав заключение меддроида о своём шикарном состоянии здоровья - вернулся и начал опять кипишевать в ангаре.

Наткнулся там на Дэнча, который по какой-то непонятной причине тоже был весь дёрганый, и тоже проводил инвентаризацию и проверку снаряги. В таком состоянии нас увидел Заур, и не придумав ничего лучшего - позвал начальство.

Саррисса застала нас, спорящих о дополнительном наборе гранат на разгрузки. Я был против из-за и так суровой массы носимого, Дэнч был против моего мнения, исходя из логичного "боезапаса много не бывает".

– Да что на вас обоих нашло?
– пронёсся и затих в глубинах десантного ангара её звонкий и громкий голос.

– Мэм, я боюсь, мы оба в порядке, но мне почему-то неспокойно. Предчувствие, понимаете?
– и сунул ей в нос справку с медблока.

На секунду зависнув на чтении мелких строчек с датапада, джедайка моментально посерьёзнела и, ничего не сказав, уселась медитировать прямо на ящиках со взрывчаткой. Ну да, у нас предчувствия, а у них это - целый культ околохламидиозный, простихосспыдя.

Спустя час ожидания её из астрала к нашей кипучей деятельности были припряжены все, и нервозность передалась всем, и надо было нашему "генералу" в этот момент выйти из медитации и сообщить, что таки да, она тоже что-то такое, неопределённо смутное, почувствовала.

Спустя ещё полчаса мы все стояли на мостике "Гордости" под обратный отсчёт оператора о выходе из гиперпространства.

И, пять, четыре, три, два - смазанное синее марево обрело очертание далёких звёзд, а светофильтр обзорной панели моментально сработал на понижение светочувствительности от звезды, чьё имя носила вся система.

Яркий красный диск Каттеллины расплылся слепящим пятном справа по борту, а по кораблю прошла легкая вибрация, возвещающая об удачном переходе, и сработавших демпферах в те несколько секунд, когда корабль ещё летит с недоступной ни одному субсветовому двигателю скоростью. Сразу же по коридорам крейсера разнеслась боевая тревога, как того и требовали протоколы безопасности нахождения во враждебном пространстве. Маршевые двигатели, мигнув, погасли, как и все системы, не отвечавшие прямо за живучесть и огневые установки корабля, оставляя маленький, но критичный энергетический резерв для щитов.

И тишина.

Напряженно вглядывались в аппаратуру операторы систем раннего и дальнего обнаружения, сканируя пространство во всех доступных диапазонах. В наблюдаемом диапазоне активных работающих систем, испускающих сигналы, пока обнаружено не было.

И да, мы таки были не в курсе всех возможных манёвров. Джедайка скомандовала капитану корабля лечь в дрейф, прижавшись максимально плотно к астероидному кольцу, расположенному от нас в зоне видимости.

Пшыкнули маневровые и тормозные двигатели, постепенно выравнивая скорость корабля с потоком давно разбитого гравитацией солнца на осколки планетоида, образовавшего вокруг него кольцо из здоровых острых булыжников. Напряженные взгляды пилотов и доклады о телеметрии корабля не прерывались ни на секунду, а я поймал себя на том, что понимаю чуть меньше половины из их лексикона - летать в атмосфере - это не полёт в трёхмерном пространстве космоса, где условного пола и потолка просто не существует, и ориентироваться приходится по обозначенным навигаторам точкам.

Семисотпятидесятиметровая туша корабля, казалось, легко нырнула во внутреннюю сторону астероидного кольца, с лёгким толчком сработали тормозные двигатели на носу, окончательно выравнивая нас по скорости вращения с кольцом. Началось часовое ожидание в дрейфе при отключенных активных щитах, оружейных системах и двигателях, пока мы не выйдем в горизонт наблюдения за планетой нашего назначения. Мостик никто не покидал, погрузившись в тягостное молчание и предаваясь своим мыслям.

Минуты растягивались резиной. Обшивка стала нагреваться, и мощности корабельной системы охлаждения скоро перестанет хватать, придётся включать щиты. Это значит - уходить и откладывать миссию на неопределённый срок.

Медленно опустилась переборка, отрезая мостик от транспаристилового обзорного экрана, превращая корабль в бронированную крепость, а вместе с ним развернулась голограмма движения корабля с полосками векторов угла обзора и какой-то непонятной ещё ерундой.

Спустя время, как оказалось, наш манёвр был ненапрасным. Пискнула система раннего оповещения и обнаружения - возле Атракена на геостационарной орбите находилась целая флотилия. Небольшая, но уверенно разобрать один не в меру хитрый Аккламатор их бы хватило. Нет, сорваться в гипер мы могли меньше, чем за минуту - нас бы они засекли и однозначно определили бы, что мы тут были, не успев ничего предпринять. А теперь мы вынуждены медленно поджариваться на орбите солнца, прячась в кольце астероидов, пока они не уйдут. И судя по всему, точнее по тяжело поднимающемуся с поверхности транспорту - погрузка в самом разгаре и займёт ещё минимум пару часов.