Сто тридцать четвёртый

От такого вопроса джедайка повторно растерялась и откровенно залипла, замерев на секунду в положении полуприсяда и совершенно не заметив заботливо отставленного под ней стула, управляться с которым по правилам этикета мы знать совершенно не должны.

– Но у нас нет бога, мы служители древнего ордена рыцарей, который изучает Силу.

– То есть в вашем храме бога нет?
– смотрю как заинтересованно на нас поглядывают остальные наши офицеры. А уж как для уроженки Чаллакта, чья религиозность славится ничуть не меньше, чем их терпение, этот вопрос звучит, я даже представить боюсь.

– Сила вездесуща, коммандер, но об этом вам лучше поговорить с нашим Гранд Мастером Йодой. Думаю, он сможет вам рассказать об этом гораздо больше, чем я, чьи познания скромны и в этом аспекте.

Зашибись, она хоть сама-то поняла, что мы услышали, как она только что назвала себя недоучкой?

– Как скажете, мэм, - чуть отстраняюсь, позволяя нашему дроиду расставить тарелки и приборы перед генералом.

– Оу! Это же "Катхиитиё", только цвет какой-то... непривычный, - сказала она, забив паузу ложкой супчика.

– Да мэм. И всё же, у вас были вопросы, как мне показалось?
– хорошее настроение и так показывало дно, так чего тянуть кота за жабры? Пусть покушает да послушает.

– Да, мне бы хотелось услышать вашу версию произошедшего на вашем последнем задании с того места, как рыцарь Тассу был ранен.

Хм. Пересказывать собственные отчёты ещё более скучно и флегматично? Люблю, умею, практикую.

***

– Да-а, коммандеры. Ситуация действительно выглядит неприятной, - спустя пару часов и море уточняющих вопросов об одном и том же, только разными словами, резюмировала джедайка.
– Уверяю, мы с этим обязательно разберёмся и найдём виновных в гибели гражданских.

Да мне похрен, кого вы там найдёте. Могу вон даже адресок чиркануть, тут не особо далеко. Кажется, генеральша только что заметила совершенный скепсис и пофигизм на наших лицах.

– Ну что ж, тогда вопросов у меня больше нет. Кстати, с миссией вы почти угадали. Я бы хотела сначала взять вас всех с собой, но, услышав вашу точку зрения, пришла к выводу, что сделаю всё сама. Хотя охрана не помешала бы.

– Если у вас миссия с режимом секретности, мэм, рекомендую вам людей коммандера Грома. Высококлассные диверсанты, умеющие неплохо маскироваться, - подключился с другого края стола Мочила.

– О да, мэм, мои парни действительно таковы.

– Ну, раз вы настаиваете, - джедайка натянуто улыбнулась.
– Всего доброго, коммандеры.

И она легко сиганула сразу с балкона. И чего их всех тянет попрыгать тут? Колышков, что ли, набить внизу?

***

С уходом джедайки пьянка набрала обороты. Я только своих предупредил, чтобы не нажирались, а так-то стресс им снять будет где и чем. Многозначительно поиграв бровями, оставил их недоумевать. Но один вопрос мне таки не давал покоя.

– Хнюфть, а чё ты "Хнюфть", а?
– спросил я уже изрядно подпитого зама Грома. Народ аж замолчал.

Не то, чтобы это не принято, просто как-то не приветствуется у клонов спрашивать, почему и откуда у тебя появилось имя.

– Здлбали. Кмандыр, йа ща, - и виляющей походкой он вывалился на улицу, чуть не убившись на лестнице.

– Зря ты его спросил. Щас демонстрация будет. Нам лучше выйти наружу, а то он...

Речь Грома была прервана Хнюфтем, уронившим на входе монструозного, но знакомого вида пушку. С удивлением узнал в конструкции джеонозианский звуковой бластер, но переделанный к фигам с помощью, похоже, напильника и изоленты с проволокой.

– Я не знаю, что это, но у меня самогонный аппарат выглядит лучше.

– А у тебя есть самогонный аппарат?
– удивился Чаар.

– А что вы, по вашему, пили весь вечер?

Через минуту мы нестройной шатающейся толпой, отмахнувшись от попыток Хнюфтя забраться по ставшей непреодолимым препятствием лестнице, спустились на плац перед ангаром. Общим консилиумом для демонстрации в качестве мишени был выбран ящик из-под сухпайков, который кто-то оперативно притаранил.

Шатающийся Хнюфть отошел в нашу сторону метров на десять от цели и мгновенно преобразился в профессионала, став в стойку с упором и вскинув оружие.

"Хниууфть!" - от ящика осталась маленькая расплавленная тлеющая лужица. А сам Хнюфть после демонстрации мгновенно превратился в шатающуюся соплю и широко улыбнулся.

– Всё, убирай свою "хнюфть" на спидер, - скомандовал ему Гром, и тот, прокозыряв, потопал в сторону, отведенную под стоянки возле туалета имени Пикассо.

– Я ему как-то ляпнул, тащи свою "хнюфть" сюда, так он аж на глазах преобразился. С тех пор только на это имя и отзывается, - ощерился Гром.

– Деня, у тебя появился собрат по кличке, - повернулся я в сторону нашего бомбера.

– Я есть Дэнч, - ответил тот, смешно выпятив челюсть.

Поднявшись в столовую, мы снова предались праздному ничегонеделанию. Хотя это не так. Я как раз насел на народ, обрабатывая их на предмет утрофеивания необходимого с целью продажи и пополнения личных запасов всякими нужными приблудами. В момент, когда парни уже готовы были согласится пойти завтра со мной проходить обязательную регистрацию в ближайшем отделении юстиции, в ангаре снова зазвучал голос дежурного:

– Сми-ирна! Генерал Дженг в расположении!

Я аж, блять, протрезвел за секунду. За ту секунду, что осознавал крик дежурного.

Ступор прошел одновременно у всех и сразу. Вообще у всех, стоило нам перегнуться через перила, как нам открылась умилительная картина. Наша, именно НАША, генералочка скромно и как-то нерешительно, с грустной улыбкой на осунувшемся личике, обводила взглядом резко вставших по стойке смирно клонов.

– Вольно, - еле слышно выдохнула она и... что тут началось. Гвалт вопросов от сорвавшихся рядовых и взводных, поздравления с выздоровлением. Всё-таки эта девушка всех успела чем-то зацепить, и сейчас, глядя на то, как народ ей радуется, кроме как желания удочерить её всем корпусом, джедайка не вызывала.

Единственным элементом, который выбивался из общего её стиля одежды, была странная металлическая конструкция на спине, которую удалось разглядеть и то - только сверху. Мы все спустились в резко освободившейся проход.

– Генерал Саррисса, рады приветствовать вас. С возвращением, - тепло улыбнулся я на правах хозяина.

Девочка замялась, и было видно, что её сейчас раздирают самые противоречивые эмоции, но она, что-то для себя решив, подняла твёрдый, исполненный решимости взгляд и сначала тихо, а потом громче стала говорить.