Стокгольм

— Ох, мой хороший, я полностью разделяю твои чувства… — сына чуть ли не трясёт в моих руках, я поглаживаю его по спинке, пытаясь успокоить, но это бесполезно. — Мы должны с этим что-то делать, Теодор. Пора вернуть блудную мамочку домой, но прежде — прекрати плакать, ты же взрослый мальчишка, Тедди!

Я дал тебе сутки, Анастейша. Достаточно.

Тедди продолжает орать, сидя на диване и внимательно наблюдая за мной, пока я ищу его теплый комбинезон, бегая из гардероба в детскую и обратно. Но плачет он уже из вредности, не потому что я сделал ему больно или что-то не так. Эту маленькую, толстую и хитрую… Я уже очень хорошо изучил Теодора, поэтому чувствую себя с ним более-менее уверенно, как бы меня сейчас не разрывал на части его плач, я не бросаюсь утешать его.

Пора вернуть нашу маму домой, хоть я и не должен этого делать.

Нашу маму… Мою малышку, одинаково целующую меня и сына в лоб по утрам, пока мы ещё спим, а она уже проснулась.

«Никогда не думала, что в своей жизни я буду любить двух мужчин, одновременно и одинаково сильно».

О, чёрт возьми, я соплежуй. Но почему бы им и не быть, когда люблю я, и, впервые в моей жизни, в ответ так же сильно любят меня.

Анастейша просто… просто слишком молодая. Ей чуть больше двадцати, ей ещё нужны драмы, а побег — единственный выход из стрессовой ситуации, который она знает.

Мои уши поражает новый истеричный визг, когда я, наконец, укладываю сына на диван и пытаюсь одеть его. Теодор дерется, сильно пинает меня ногами, царапается и жутко ворочается, пытаясь сбежать. Бессонная ночь, плохое настроение, я понимаю его. Я не злюсь. Я. Не. Злюсь.

За всем разнообразием звуков, что способны издавать семьдесят два сантиметра и десять килограмм человека, я не замечаю ничего вокруг, поэтому вздрагиваю, когда понимаю, что мы больше не одни в зале.

Медленно оборачиваюсь, ожидая увидеть только Анастейшу, потому что мне нужна она, буквально нужна, во всех отношениях, и… о, да.

Состояние не лучше чем у Теодора: зарёванная, явно не спала полночи, вся дрожит… боится моей реакции.

Господи, что за дурёха.

Смотрим друг другу в глаза, я даже не слышу плачь сына, и не решаюсь первым открыть рот, позволяю Анастейше начать.

Вместо слов из малышки вылетает всхлип, глаза полны новых слёз, и она подходит ко мне, так же опускаясь на колени перед диваном.

— Я очень виновата перед Тедди, но ещё больше я виновата перед тобой, — хриплый шёпот почти не слышен, я протягиваю ладонь, чтобы смахнуть слёзы с щек моей малышки, и Анастейша резко дергается, «пряча» от меня голову, ко мне же на колени. — Нет, не надо, пожалуйста! Пожалуйста, только не лицо!

— Ана, посмотри на меня. Посмотри на меня!

Мою жёсткую просьбу Ана выполняет как приказ, во все глаза смотря на меня и вытирая слёзы.

— С Теодором ничего не случится, если он немного побудет один. Пойдём, — на счастье всхлипающего комка, раздеваю его до ползунков и усаживаю в ходунки. Смс дежурному охраннику, чтобы просмотрел за малышом, и, взяв Ану под локоть, я веду её в спальню, которая изначально была её. Так нужно.

Анастейша не вырывается и не возражает, когда я полностью раздеваю её, пока набирается ванна. Лишь следит за моими руками и очень хочет прикрыть свою наготу, но не решается. Боится меня до чертиков.

— Вот так, моя девочка. Забирайся. Тебя нужно выкупать, а потом отдохнуть.

— Кристиан, пожалуйста…

— Ни о чём не думай. Молчи. Поговорим позже, просто расслабься.

И мою просьбу расслабиться малышка воспринимает настолько буквально, что от моего легкого массажа её красивого тела, пока я намыливал её, просто засыпает. Тёплая вода разморила её. Но благодаря сыну, я умею купать даже спящих, и Ана не просыпается, даже когда я укладываю её в постель.

Оставляю халат и домашнюю одежду на прикроватной тумбе и тихо выхожу из комнаты, плотно закрыв дверь.

Чёрт возьми, мисс Стил!

***

Это уже третий стакан виски, а мне «никак». Теодор спит в одной постели с Аной; выключился, лишь только устроился у неё под боком, а я праздную Рождество.

В конце концов, Лейла добилась успеха: она нас поссорила, она испортила нам праздник, она — в нашем доме, даже когда она на другом конце материка. Не получила денег, но хоть не сильно потратилась, она довольна, думаю.

Я люблю Анастейшу. Я прекрасно понимаю, вижу по её состоянию, что у неё просто не выдержали нервы, и даже не знаю, как бы поступил я на её месте, если бы её бывший маячил рядом и покушался на ребенка, которого я бы считал своим. А она нашла в себе силы вернуться и даже пыталась извиниться… Она просто должна доверять мне, и вместе мы избавимся ото всех её страхов.

Господи, просто дай мне сил. Это был слишком насыщенный год.

***

— Доброе утро, — Ана ставит поднос на прикроватную тумбу и садится рядом со мной, поглаживая плечи. — Я видела бутылку, поэтому решила, что легкий завтрак и облегчение головной боли тебе не помешает.

— Ох, малышка…

— Спасибо за всё, Кристиан. За то, что простил, принял… и выкупал, — Ана усмехается, но берет себя в руки. — Теодор спит, солнышко. Не отпускал меня, даже когда уже уснул в пять утра, когда покушал.

— Анастейша, я… я даже не знаю, что тебе сказать.

— Я просто дура.

— Больше твоего очередного побега меня обидело то, что ты вела себя так, будто я могу ударить тебя, Ана, — сажусь в кровати, рассматривая мою девочку, и Ана тяжело вздыхает.

— Прости. Просто…

— Я не Дьюис, Ана. Меня зовут Кристиан Грей, у нас с тобой сын, и я люблю тебя. Когда ты это запомнишь — я не знаю.

— И я тебя очень сильно люблю. Прости, что я заревновала тебя и сына к этой… Это наша спальня, я знаю, Кристиан.

— Точно?

— Да.

— Тогда к чёрту завтрак, мисс Стил.

— Около окна мы ещё не делали спальню нашей…

— Анастейша!

Малышка хихикает, когда я набрасываюсь на неё, и крепко обнимает меня, мешая мне раздевать её, зацеловывая моё лицо.

— Я люблю тебя, Кристиан. И больше ни за что на свете не оставлю тебя…

— Мне просто нужно чаще трахать тебя, чтобы у тебя даже сил не было думать о том, чтобы сбежать.

— Дурак!

Комментарий к

хотите посмотреть на вашего автора? пожалуйста: http://savepic.ru/10423664.jpg

следующая глава будет с к о р о. всем спасибо за ожидание, и простите!

========== Часть 23 ==========

— Поверить не могу, что Теодору уже целый год… Я так отчетливо помню твой звонок, Кристиан, — мама сжимает мой локоть, обняв, и я киваю, не перебивая подвыпившую бабушку. — Господи, я не представляю, как мы жили без него… и без неё, — мама следит за моей реакцией, кивнув на Ану, болтающую с Миа, и я улыбаюсь, снова кивая. — Ты сам-то понимаешь, насколько ты счастливый человек, Кристиан Грей?