Столетний старец, или Два Беренгельда

Молодой ямщик вывел из конюшни свежих лошадей, предназначенных для генерала, и вскоре экипаж Беренгельда продолжил свой путь. Прибыв на следующую почтовую станцию, генерал описал портрет старца и спросил, не проезжал ли здесь недавно человек с такой внешностью. Ямщик, к которому его отослали за интересующими его сведениями, сидел в трактире и был пьян как сапожник. Генерал сумел извлечь из него лишь одну фразу: «Ах! какой человек!.. какой человек!..»

Туллиус Беренгельд потерял след Беренгельда-Скулданса; впрочем, на следующей подставе ямщик признался, что отвез старца в великолепном экипаже в замок, бывшую королевскую резиденцию, расположенную в двух лье отсюда.

Тогда Туллиус, оставив карету под присмотром Лаглуара, сел на лошадь и приказал ямщику проводить его к этому замку. Через час Беренгельд ехал по широкой и мрачной аллее, обсаженной по меньшей мере двухсотлетними деревьями; в конце аллеи виднелось обширное строение, обветшавшие стены которого свидетельствовали о преступном небрежении его владельца.

Генерал спешился, попросил ямщика укрыть лошадей за деревьями и подождать его, а сам направился ко входу в это некогда роскошное жилище. Древние стены покрылись мхом, дорожка, ведущая к пристройке привратника, являла собой одну большую лужу с зеленой гниющей водой; по бокам ее высились заросли дикорастущих трав, валялись какие-то обломки и шныряли крысы. Большой и круглый, некогда вымощенный плитами двор сплошь зарос травой; на этом природном газоне еще виднелись следы колес, ведущие, как показалось генералу, в сторону конюшни. Окна замка, двери, ступени крыльца, ограда, крепостная стена — все пребывало в состоянии величайшего упадка, и хищные птицы давно уже облюбовали это некогда прекрасное строение для своих гнездовий. Невольный вздох сожаления вырвался у генерала при виде плачевного состояния замка. Поискав и не без труда обнаружив цепочку от колокольчика, он несколько раз дернул за нее. В звуках, разнесшихся по пустынному двору, Беренгельду послышался плач разрушавшегося камня. Затем наступила тишина, но никто не появился. Генерал позвонил еще раз и еще, но ни одно живое существо не откликнулось на его звонок. Беренгельд уже собрался перелезть через решетку ворот, когда заметил, как, медленно закрыв за собой дверь, из конюшни вышел крохотный старичок и неторопливым шагом направился к воротам. Генерал поторопился соскочить с забора.

Когда маленький старичок приблизился к ограде, генерал вздрогнул от изумления: карлик, которому явно было никак не менее восьмидесяти, лицом был похож и на генерала, и на огромного старика одновременно. Однако собранные воедино разрозненные черты лица его были настолько крохотны и непропорциональны, что являли собой зрелище отвратительное, в то время как крупные черты лица старца выглядели величественно и сурово. Глядя на этого уродца, вполне можно было усомниться, человек ли он.

Крохотный старичок устремил на генерала безжизненный угасший взор и спросил умирающим голосом:

— Что вам угодно?

— Скажите, правда ли, что в этот замок только что прибыла некая весьма примечательная личность?

— Возможно, — ответил крохотный привратник, разглядывая сапоги генерала и сохраняя при этом полнейшую невозмутимость.

— Это старик, не так ли? — продолжал расспрашивать Беренгельд.

— И это возможно, — сухо отвечал привратник.

— А кто владелец этого замка? — спросил генерал.

— Я.

— Однако, — удивился Туллиус, — я никогда не слышал о вас; напротив, все говорили о человеке значительно более высокого роста.

— Почему бы и нет…

Генерал начал терять терпение:

— Сударь, не позволите ли осмотреть сей великолепный замок?

— Зачем? — ответил маленький человечек, поправляя парик цвета испанского табака.

— Чтобы осмотреть его, — раздраженно ответил Беренгельд.

— Но вы видите его, а если созерцание фасада вам кажется недостаточным, пройдите по тропинке налево, обогните здание и полюбуйтесь другой стороной, выходящей в сад.

— Но внутренние помещения, их убранство…

— А! Понимаю, вы праздный любитель древностей.

— Именно так, — согласился генерал.

— Так вот, господин праздношатающийся, я не имею привычки пускать к себе любопытных, иначе бы они давно все здесь заполонили, а я этого не люблю.

— Сударь, известно ли вам, что я — генерал Беренгельд?

— Почему бы и нет.

— И что я могу получить приказ его величества…

— Почему бы и нет.

— Чтобы войти сюда силой…

— Почему бы и нет.

— Здесь происходят странные вещи…

— Возможно.

— Преступные…

— Не стану вам возражать, хотя весьма странно видеть чужестранца, явившегося оскорблять честного человека, который регулярно платит налоги, подчиняется законам и со всеми живет в мире. Но… почему бы и нет.

С этими словами крохотный старичок повернулся к генералу спиной и, заложив руки за спину, медленно, ни разу не обернувшись, направился прочь.

Судя по тону и манерам этого странного человеческого огрызка, генерал понял, что даже если он силой проникнет в дом, то все равно ничего там не увидит: видимо, старец предоставил его владельцу достаточно средств, дабы всевозможными способами отвращать любопытных. Итак, Беренгельд решил вернуться на почтовую станцию, а по дороге расспросить ямщика о замке и его обитателях.

— Генерал, — ответил провожатый, — по словам моей матушки, до революции замок принадлежал семейству де Р… Когда началась революция, герцог эмигрировал и замок был выставлен на торги; в тысяча семьсот девяносто первом году его купил маленький человечек лет пятидесяти, тот самый, с кем вы только что разговаривали: надо вам сказать, он крайне редко появляется на людях. Этот человек сам ухаживает за садом, засаженным яблонями, и за огородом, где растут разные кусты и весьма странные растения, употребляемые им в пищу; некоторые утверждают, что он колдун… Но вы-то меня понимаете, генерал, — добавил ямщик с лукавой улыбкой, означавшей, что сам он совершенно не верит ни в каких колдунов. — Ежегодно господин Лерданжен является к сборщику налогов и приносит ему деньги, дабы уплатить налог за парк и замок. Большинство считают его сумасшедшим; в свое время я слышал, как матушке моей рассказывали весьма странную историю о родителях этого господина, ибо известно, что он родом из здешних краев; по крайней мере, многие так считают.

— Могу я попросить вас пересказать мне эту историю? — спросил генерал.

— Речь шла, — начал ямщик, — о некоем человеке гигантского роста, в которого влюбилась мать владельца замка; каждую ночь этот незнакомец приходил к госпоже Лерданжен, однако она не знала, ни откуда он являлся, ни каким образом проникал в замок. По словам моей матушки, госпожа Лерданжен необычайно любила этого великана, хотя и виделась с ним исключительно ночью. Вы меня понимаете, генерал?

По словам моей матушки, в первый раз он появился в одну из зимних ночей, когда госпожа Лерданжен находилась в доме совсем одна; муж ее, занимавшийся торговлей, был в отъезде. Приготовившись ко сну, рассказывала моя матушка, госпожа Лерданжен, улеглась в постель, но тут дверь внезапно отворилась; на этом месте, генерал, моя матушка умолкала, потому что сама госпожа также не распространялась о том, что случилось дальше.

Госпожа Лерданжен была необычайно свежа и хороша, муж же ее, напротив, был ревнив, уродлив и груб. По словам моей матушки, этот уродливый ревнивец был готов загубить весь белый свет; жестокость его объясняли постоянным страхом, что его жена… Вы меня понимаете, генерал?

Госпожа Лерданжен любила украшения, и незнакомец всегда оставлял ей пригоршни золота: похоже, судя по словам моей матушки, неизвестный великан был весьма достойным человеком, и при этом… Вы меня понимаете, генерал?..

Взглянув на лукавую физиономию ямщика, генерал улыбнулся. Беспечное выражение лица его провожатого изобличало в нем записного сельского оратора; имея постоянную необходимость убеждать слушателей в правдивости своих рассказов, он, видимо, привык подкреплять слова ссылками на авторитет своей матушки.