Столкновение
Шрифт:
Пока Элиэль мылась, Ируэль освежевал подстреленного ученицей час назад жирного зайца, натер тушку смесью специй, чуть подсолил и насадил на толстый прут. Через минуту у костра в землю были вбиты две рогулины, и ужин занял положенное ему место над раскаленными углями. Вскоре над поляной поплыл вышибающий слюнки аромат зайчатины. Казалось, что эльф целиком и полностью погрузился в приготовление пищи, подкидывает в костер ветки, выгребая из него палкой горячие угли и подкладывая их под пекущееся мясо, но открывшаяся постороннему взгляду картина не соответствовала бы истине. Кашевар внимательно следил и за охранной
– Какой аромат! – раздалось в какой-то момент за спиной, и острый кинжал кольнул эльфа между лопаток. – Умираю с голоду.
Ируэлю стоило больших усилий сохранить маску невозмутимости. Оставив вместо себя фантома и незаметно накрывшись пологами, воспитанница застала его врасплох. Что ж, ему стоит похвалить их обоих: Элиэль оказалась прекрасной ученицей, а он – отличным наставником. Девушка с блеском усваивала преподаваемую науку; если так пойдет и дальше, то скоро ему нечего будет передавать воспитаннице. Дальнейшими наставниками девушки станут опыт и набитые от собственных ошибок шишки.
– Очень хорошо, поздравляю!
– Спасибо, наставник, – улыбнулась Элиэль, радостная оттого, что ей наконец-то удалось перехитрить учителя.
– В следующий раз добавь в мыльный порошок больше толченого корня белолиста – тебе надо лучше скрадывать запах. У меня не волчий нос, но запах фиалок я почувствовал за три метра, – выкрутился Ируэль, плеснув добрую ложку дегтя в бочку меда.
Улыбка сошла с лица эльфийки, как сходит прошлогодний снег на горных склонах. Жестоко? Да, но только так можно заставить ученицу держать себя в постоянном тонусе и непрерывно совершенствоваться.
– Наставник, я когда-нибудь смогу вас превзойти?
– Сможешь, – улыбнулся Ируэль, – первый шаг ты сделала. Должен сказать – очень хороший шаг. Действуй в том же духе, и ты превзойдешь меня, – добавил он, памятуя о том, что ученик (в его случае – ученица) должен видеть планку, которую желает достичь. Нельзя, чтобы он разуверился в собственных силах. В наставничестве для достижения результата похвальба и порицание должны уравновешивать друг друга.
– Садись кушать, – сказал эльф, ткнув острой палочкой в пропеченный бок зайца.
– Божественно! – обгрызая с задней лапы румяную корочку, Элиэль довольно щурила глаза. – Почему у меня не получается так вкусно?
– Благодарствую. Что я могу сказать… приготовление пищи – это тот секрет, который нельзя передать; либо ты умеешь готовить, либо нет. Этому нет рационального объяснения. Тут нужна душа.
– И заяц.
– И заяц; да только зайчик, приготовленный без души, по вкусу будет не слаще конского яблока. Любое дело спорится, если к нему с душой подойти. Доедай и ложись спать, нам надо выйти до восхода.
– Почему они его убили? Наставник, почему?
Ируэль, откинув плащ, приподнялся на локте и посмотрел на дочь владыки Ратэля. Бывшего владыки… Небольшие язычки пламени, мелькавшие между расклиненными бревнышками, давали немного света, но их было достаточно, чтобы разглядеть кроваво-красные отблески
в глазах Элиэль и лихорадочный румянец на ее щеках. Сколько раз она задавала ему этот вопрос? Сто? Двести? Ируэль перевернулся на спину, направив взор в звездное небо, которое иногда перечеркивали красные искры, отрывающиеся от танцующих язычков пламени.– Страх и власть. Их гнал страх потерять власть. Они не так испугались драконов, как боялись потерять власть. Твоего отца назначили виновным во всех поражениях, к тому же он неосторожно показал, что у него достаточно сил и влияния, чтобы избавиться от опеки Совета владык – вот этого ему не могли простить. Стая мелких шакалов может растерзать пещерного волка. Владыки набросились на Ратэля, как бешеная стая, им нужна была голова на кол, чтобы показать ее драконам. Лианам-убийцам без разницы, кого душить…
– Но почему, он ведь мог…
– Мог, но тогда бы на поверхность выплыли бумаги хельратов, которые перехватил владыка Гитаэль. Не знаю, почему, но «измененные», которые координировали разведку в Тантре, предали твоего отца. Бойня на школьном полигоне и компрометирующие бумаги – это звенья одной цепи.
– Они все равно выплыли, и мы два года бегаем от ищеек владык.
– Выплыли, но мы получили фору и успели покинуть Лес. Отец спасал тебя.
– Если бы он не связался с этими тварями, то не пришлось бы никого спасать и, глядишь, сам бы жив остался!
– Если бы он не связался с хельратами, то у него бы не родилась неблагодарная дочь, которая корчит из себя обиженного ребенка! Не смей тявкать на память предков!
– Как? – Элиэль вскочила со скатки. Прозвучавшее в ее голосе удивление можно было резать ножом. – Почему мне раньше об этом не говорили?
– Твои отец и мать очень хотели детей… – глухо, под нос, произнес Ируэль, поняв, что в запале проболтался и одновременно ощущая острое чувство вины и странного облегчения. Несколько десятилетий хранить в себе тайну оказалось очень тяжело. Эльф незаметно пожал плечами: может, он не сдержался оттого, что давно хотел раскрыть секрет, а тут такой случай и возможность?
– При чем здесь хельраты?
– Слуги Смерти продали твоему отцу снадобья из крови и плоти дракона. Мириэль полгода пила настойки, только тогда она смогла понести…
– Близнецы всемогущие… – пораженно выдохнула эльфийка. – Я… я… у меня…
– Да, в твоих венах есть частица драконьей крови. Ты пахнешь цветами… фиалками… Ни люди, ни эльфы не пахнут цветами. Теперь ты знаешь, откуда произрастают корни ненависти некоторых владык.
– Я – дракон?
– Нет, конечно. Мы проверяли. Ты – эльф, чистокровный эльф, но с некоторыми специфическими изменениями. К примеру, магически и физически ты сильнее обычных эльфов.
– Почему ты раньше ничего мне не говорил? – Похоже, что сегодняшней ночью это был самый популярный вопрос.
– Подумай и скажи: что-нибудь изменилось бы?
– Пожалуй, нет, – после недолгого раздумья ответила Элиэль.
– Ты сама ответила на свой вопрос. А теперь не соблаговолишь ли принять горизонтальное положение и не стоять надо мной мрачной тенью? Не забывай: нам завтра… точнее – уже сегодня, рано вставать. Спи!
Элиэль плюхнулась на скатку и завернулась в плащ.
– Какие у вас, наставник, планы на завтра?