Стопроцентная блондинка

– Боже, как я устала!

– Сиди, – кивнул Валдаев. – Я о тебе позабочусь.

– Серьезно? – удивилась Вероника. Перспектива анабиоза (пока гость будет возиться с угощением) ее воодушевила. – О, спасибо!

Саше понадобилось пятнадцать минут, чтобы накрыть стол. Он пожарил глазунью – она шипела и брызгалась, разморозил любимые Вероникины овощи (неужели она и вправду собиралась ужинать цветной капустой?!). Кроме того, нарезал окорок, открыл вино, распечатал конфеты – все это он принес с собой.

– О-о-о, – восхитилась Вероника. – Красиво! И сколько же здесь калорий? А холестерина?

– Не надо занудствовать, – остановил ее Валдаев. – Быстро за стол.

Глазунья и вино существенно улучшили настроение Вероники. Вскоре она уже хохотала, а Валдаев кормил ее цветной капустой, протягивая вилку через стол…

– Душ будем принимать вместе или раздельно? – посмотрела она на Александра. – Или сегодня ты снова не готов к сексу?

Валдаев поежился. Настойчивые Вероникины толчки в сторону спальни выбивали его из колеи. Соблазнять и уламывать – задача мужчины. Саша как минимум двадцать лет практиковался в этом виде спорта и уже превратился в супермегапрофи. А Вероника брала на себя его функции.

Конечно, о таких честных отношениях мечтают все мужчины – разве не здорово проскочить букетно-подарочный период и подрубленными сосенками упасть в кровать? Но Александра почему-то не покидало ощущение, что его тривиально хотят использовать.

– Слушай, у тебя проблемы с этим делом? – осведомилась Вероника.

«Приехали!» – подумал Саша.

– Да нет, – криво усмехнулся он. – Ладно, душ примем вместе.

Глава 20 К вопросу о детском пособии

Майор Здоровякин достал из шкафа костюм.

– А что это ты наряжаешься? – подозрительно уставилась на мужа Маша. Обычно Илья довольствовался форменным обмундированием или водолазкой с джинсами.

– Да так. Для разнообразия, – объяснил Илья. – Валдаев вон всегда при параде. А я что – рыжий?

– Нет, не рыжий, – кивнула Маша. – Но зачем тебе смотреть на Валдаева? У вас разные задачи. Его цель – подцепить очередную девочку. Твоя – не забыть купить памперсы.

– Памперсы, – вздохнул Илья. – Да, памперсы…

При упоминании о памперсах на Илью кучкой регбистов навалились мысли о деньгах. Зарплата разлеталась в мгновение ока. Хорошо, хоть Валдаев время от времени подкидывал другу энные суммы как внештатному сотруднику фирмы «Поможем!» Именно поэтому и вырвался вздох из груди майора.

Но Мария расценила дыхательный экзерсис Здоровякина по-своему. «Мы ему обуза, – с горечью поняла она. – Наряжается, чтобы выпендриться перед этой Орешкиной! Или кто там у него… С длинными волосами и вишневой помадой на губах. Он бы у нее и ночевать остался, наврав про задержание, слежку и прочие ментовские забавы. Но совесть не позволяет! И поэтому вечером он покорно придет домой, принесет памперсы и будет терпеть наше общество…»

– Маш, а давай это… Оформим детское пособие, – предложил почему-то Здоровякин.

«Зубы заговаривает», – поняла Мария.

– Детское пособие?

– Ага. Сколько там оно? У нас же четверо. Говорят, семьсот рублей. Смотри, получится в месяц… Людмила, дай калькулятор! О, две восемьсот! Слушай, а неплохо. На памперсы и сок, по крайней мере, хватит.

– Не семьсот, а семьдесят! – вклинилась в диалог супругов Люся. – Семьдесят рублей в месяц.

– Да брось, неправда! Что это за цифра?

– Семьдесят?! – изумилась Маша. Она тоже не знала, какой суммой спонсирует государство своих малолетних граждан. – Ты шутишь?

– Я знаю, знаю! – радостно трещала Люсьен. – Семьдесят рублей! Но вам не положено!

– Почему это? – хором спросили родители Здоровякины.

– Потому что семьдесят рублей платят только малообеспеченным семьям. А у вас доход на одного человека больше прожиточного минимума. Значит, вам не положено!

– Откуда ты знаешь, какой у нас доход? – с подозрением посмотрела на домработницу Мария.

– А… Ну… Я же вижу. Еда, игрушки… Ну и меня вы наняли… Я так, прикинула.

(Люсьен порылась в ящике, куда Мария складывала документы, чеки и платежки.)

– Ты не прикидывай, а лучше протри пол на кухне, – сухо приказала Маша. – Везде свой нос сует!

– Да, вот если бы мы получали эти деньги… – мечтательно сказал Илья.

– Двести восемьдесят рублей нас не спасут, – пожала плечами Маша.

– …я мог бы свернуть их трубочкой и засунуть в ж… тому уроду, который определил размер пособия.

– Я думаю, виноваты депутаты, – донесся с кухни голос Людмилы. – Но их же много.

– А я бы разменял десятками, – нашелся Здоровякин. – На двадцать восемь ж… хватило бы.

Илья похлопал себя по карманам и достал упаковку презервативов. Брови Здоровякина выгнулись удивленными дугами, и он несколько секунд озадаченно рассматривал находку.

– О, Маш, смотри-ка, завалялось с давних времен!

Здоровякины не пользовались презервативами по крайней мере год: сначала Маша была беременна, потом она сделала себе какой-то специальный укол.

– Спрячь, пригодится! – Илья бросил коробку жене…

– А вы знаете, Марь Анатольна, что просроченные презервативы использовать нельзя, – наставительно сообщила Люся, когда Илья ушел. – Пол я помыла.

Мария машинально вертела в пальцах разноцветную коробочку «Дюрекса».

– Почему ты думаешь, что они просроченные?

– Ну, раз они сто лет пролежали в кармане у Ильи Кузьмича!

Маша проверила дату. На коробке было напечатано: 03.01.04.

«Бог мой, их выпустили в прошлом месяце! – ужаснулась Мария. – И как же они могли «заваляться с давних времен»? Значит, он купил их совсем недавно? Но мы ими не пользуемся! Выходит, он купил их, чтобы без последствий развлекаться с подружкой?! Но зачем показал мне? А-а-аххххх… Он их достал случайно! И у него не было другого выхода, как наврать, что они валяются в кармане уже сто лет. Он ведь не смотрел на дату! О-оооо!!!»

– Марь Анатольна, Мария! Вы чего такая зеленая? – засуетилась Люсьен. – Вам плохо? Вы присядьте, присядьте!..

Валдаев сидел в офисе, откинувшись в кресле, и смотрел дневной сон. Ему мерещилось, что он бредет по колено в прохладной воде, проваливаясь в золотой песок. Под мерцающей гладью реки мелькают серые тени рыб, они приятно задевают плавниками стройные, чуть-чуть волосатые конечности Валдаева. Над водой вьется мошкара, легкие пылинки играют в лучах света. Солнце греет Валдаеву затылок и плечи, а над его головой сияет яркое, безупречно синее небо…