Стоянка запрещена (сборник)

– Неправда! – воскликнула я.

– Чистая правда! Выдрала тебя как сидорову козу, чтоб извращенкой не стала.

– Ты меня выдрала единственный раз, когда я разбила хрустальную вазу.

– Синюю с красным? Которую дед привёз из Германии? Разве ты её кокнула?

– Здравствуйте! – возмутилась я. – Ты гонялась за мной по дому с ремнём и кричала так, будто я всего добра лишила.

– Красивая ваза была, но путаешь, внученька, из-за такой ерунды не стала бы я за ремень хвататься.

– У нас с мамой то же самое, – прервал Костя наш спор. – Она помнит из моего детства одни случаи, я – другие. Мне врезались в память события, которых мама не помнит, она мне рассказывает про меня истории, которые я точно в первый раз слышу.

– Интересная мысль, – сказала я. – Избирательность детской памяти и взрослой.

– Большое спасибо за ужин, Вера Петровна! Мне пора. Ася, на минутку…

– Ой, засиделась! – подхватилась бабушка. – В магазин надо. Посуду потом помою. Часа на два уйду. Хватит? – спросила она Костю.

Мы с ним прыснули. Стар – что млад.

– Уложусь в пятнадцать минут, – пообещал Костя. – Поздновато в магазин идти.

«Несчастных пятнадцать минут?» – мне с трудом удалось не выказать разочарования.

В своей комнате я забралась на тахту с ногами. Костя молчаливого приглашения устроиться рядом не понял. Он вообще сегодня был исключительно туп в смысле разгадывания моих желаний. То ли разучился читать по моим глазам, то ли не доверял себе. Походил по комнате, посмотрел на корешки книжек в стеллаже, на картинки на стенах. Уселся на подоконник.

– С буквой «ё» глупость полнейшая? – спросил Костя.

– Почему же? Напротив. Ты меня поразил… восхитил…

«Какие ещё слова требуются, чтобы дать ему понять: пора переходить к делу? Что мне теперь – похлопать ладонью рядом с собой?»

– Ладно насмехаться! Но в какой-то момент мне действительно стало интересно.

– Это прекрасно. Рада за тебя.

«Время-то бежит, от пятнадцати минут стремительно секунды убавляет. Сижу млею, а он и в ус не дует».

– У нас с тобой как-то… несовременно… идиотски. Идиотски несовременно, – сформулировал Костя.

– А как надо?

«Слава богу, хоть что-то, заговорил о нас».

– Нормальные парень и девушка встречаются, чувствуют друг к другу симпатию. Текст про «ты мне нравишься» вполне корректно произнести после поцелуев и тэ дэ. Лучше, конечно, до тэ дэ.

«Тогда чего ты медлишь? Я хочу быть современной, аж поджилки трясутся. «Поджилки» – наверное, интересная этимология. Пошёл он к чёрту, русский язык!»

– С тобой не так! Будто в девятнадцатом веке: он ей объясняется в любви, стоя на коленях. Она вспыхивает, убегает, но потом при каждой встрече дарит целомудренный поцелуй. Он убеждает её выйти за него замуж не мытьём, так катаньем. Откуда это выражение?

– Было у нас в одной из передач. А дальше?

– Идут под венец. Конец дамского романа. Моя мама их десятками скупает, хотя умный человек. Я несколько прочитал – дурилки, но с эротическими сценами. Мама говорит: «Конечно, сказки. Но кто сказал, что любить сказки хуже, чем страшилки, кровавые детективы?» Ася! Самое сложное наступает, когда человека узнаешь, распробуешь.

«Начни немедленно. К чему теории, когда девушка готова предаться практике?»

– С чего ты решил, что я тургеневская барышня? – спросила я.

– Со всего! – воскликнул Костя с жаром. – С того, как ты говоришь, как смотришь, как двигаешься, как реагируешь на остроты и как на пошлые шутки. Наконец, с того, как ты необъезженной кобылой отбрыкивалась от моих попыток целовать тебя.

«Честно говоря, я слегка объезженная, не девственница. Не строй иллюзий, Костя. Ты меня всего два раза пытался целовать. Третья попытка даже в сказках бывает успешной».

– Ася, ты родилась не в то время, не в ту эпоху. Ты вообще не могла родиться у земной женщины, тем более воспитательницы детского сада. Извини! Не хмурься, забудь. Потому что ты – неземная, ни на кого не похожая. А с другой стороны, нормальная и естественная. Эталон, богиня, ёшкин рог… Ты мне нравишься! Мягко говоря: очень, сильно, глубоко и другие что?..

– Синонимические наречия.

– Уже несколько месяцев хожу… синонимически. Но я не бухнусь перед тобой на колени, не предложу стать моей женой на веки вечные. Чёрт! Благодаря твоим передачам я стал выражаться как пыльный академик. И друзья заметили…

«В этом нет ничего плохого. Если в компании, где принят молодёжный сленг, кто-то начинает изъясняться архаически, то набирает очки. По себе знаю».

– …и мама удивляется, когда я начинаю исправлять её речь.

Костя помотал головой. Словно я засела у него в мозгу и он хочет вытрясти меня. Вот уж нет! Не вылезу. Мне вдруг открылось, что мои томления ничуть не слабее Костиных, что ему требуется помощь, спасательный круг. В каком виде?

– Костя! Мне кажется, что, расставляя точки над «ё», готовясь к сегодняшнему разговору, ты всё продумал. Но не договорил, сбиваешься.

– Ещё как сбиваюсь. Когда тебя вижу, у меня инстинкты уступают место интеллекту. Наоборот: интеллект – инстинктам. Да вообще ничего не остаётся. Рога рассасываются. Почему ты сегодня странно смотришь? Весь вечер! Я ни черта не понимаю. С тобой я становлюсь недоумком, дебилом. Но я же умный?

– Не просто умный. Твой уникальный ум обрамляют потрясающие мужественность и благородство.

– Серьёзно так думаешь? – нахмурился, пристально глядя на меня, Костя.

– Абсолютно! – рассмеялась я.

Рассмеялась, потому что льстить в глаза неловко, хотя и произносишь чистую правду.

– Итак, замуж не зовёшь. (В кокетстве, оказывается, есть весёлая прелесть.) Пятнадцать минут назначил, осталось сколько? – Я посмотрела на часы. – Меньше четырёх.

– Ася, да я!..

«Мог бы не тратить время на «ё», на бабушкин ужин, на болтовню. Но кому, как не мне, знать, что глупые домыслы способны исковеркать жизнь».

– Да ты! – передразнила. – Сейчас мне озвучишь, что хотел. На строчке после «замуж не зову».