Стоящий у Солнца

А еще Русинов пил чай и твердил себе, что он — жених Ольги, и никто больше.

Поступать следовало соответственно.

С самого утра над поселком залетал вертолет. Пока сидели за столом, дважды садился и взлетал где-то на окраине, затем ушел на северо-восток, в сторону Кошгары, и вернулся часа через полтора. Сел и замолк. И наступила тревожная, выжидательная пауза.

— Тебя ищут, — вдруг сказала Любовь Николаевна и пошла на улицу.

Русинов смешался, затем бросился к окну. Старуха поставила на дорожку во дворе маленькую скамеечку и, сидя, трогала руками головки цветов. Она ощупывала их, как недавно лицо Русинова — едва касаясь пальцами. Озноб пробежал по спине — у старухи были зрячие руки! В этот момент вертолет взревел турбинами и, скоро поднявшись, заложил круг над поселком и потянул на юг. А через несколько минут прибежала Ольга.

— Зямщица поймали! — сообщила она возбужденно. — Ужас! Оброс шерстью, как обезьяна!

— Ты видела его? — оживился Русинов.

— Да! Мы с мамой делали промывание желудка! — засмеялась Ольга. — У него острое отравление, иначе бы не поймали.

— Это он консервами!

— Не знаю чем. Потерял дар речи, не разговаривает, а только мычит, —рассказывала она. — На слова не реагирует. Короче, пациент вашего профиля. Повезли в Пермь, оттуда — в Москву...

— Больше никого не поймали? — поинтересовался Русинов, думая о серогонах.

— Нет, папа уже вернулся, — обеспокоилась Ольга. — И снова собирается в ночь. Давай-ка я тебе руки обработаю и смажу!

Он подставил ей обожженные ладони.

— Оля, может быть, мне выйти и сдаться?

— С ума сошел?

— Иногда кажется, сошел, — подтвердил он. — Все признаки психического заболевания. Так что твой папа недалеко от истины: маниакальные идеи, подозрительность, поиск тайных организаций, заговоров... Все симптомы.

— Это уже серьезно! — засмеялась она.

— Помнишь, я тебе говорил, что везем сигнал — вербный мед? Теперь ты убедилась, что это не плод моей фантазии?

— Все очень странно, — проговорила она, смазывая ладони пахнущей рыбьим жиром мазью. — От тебя действительно хотят избавиться... И мой папа в том числе.

— С папой все понятно, — попробовал оправдать его Русинов. — Он исполняет свой служебный долг. К тому же боится, что сумасшедший залетный... турист увезет единственную дочку.

— Допустим, этого он боится меньше всего, — уверенно сказала Ольга. — Он знает, что я никуда не уеду.

— А если сойдешь с ума? Вместе с туристом?

— Ничего, турист уедет, а я все равно останусь... Но тот турист, которого я выберу, никогда не захочет уехать отсюда.

— Это не слишком самоуверенное заявление? — спросил Русинов.

— Нет... В нашей семье принято, что женщины выбирают себе мужей. Папу моя мама привезла из Красновишерска, — она забинтовывала ему ладони. — А моя бабушка была замужем трижды. И всех троих мужей выбирала сама.

— В вашей семье настоящий матриархат, — засмеялся Русинов.

— Не совсем так, — серьезно заметила Ольга. — Но последнее слово за женщиной.

— Ты меня уже выбрала? — тихо спросил он и обнял ее забинтованными руками.

— Увы! Ты же уедешь, — проронила она. — Мне же придется остаться...

— Все ясно. Твой отец недоволен выбором!

— Не было выбора! — Ольга освободилась из его рук. — Это шутка!.. Просто жалко тебя отдавать в руки твоих коллег. А я выйду замуж за снежного человека.

— Но последнего снежного человека только что поймали! И у него острое отравление!

— Это был Зямщиц... Кстати, у него в логове нашли картинки из твоей машины. Голенькие девицы! Ничего, да? Вы чем-то похожи! — засмеялась Ольга. — Оба сексуальные маньяки!.. А я найду себе настоящего снежного человека.

— Что же, ищи, — обиделся он. — Я пойду в лес, разденусь, обрасту шерстью...

— Надо сначала сдвинуться, потом идти.

— Я уже сдвинулся, — проговорил Русинов. — Когда меня заперли в пещере. И не заметил когда...

— Кто тебя запер? — удивилась Ольга.

— Не знаю... Из меня хотели сделать такого же сумасшедшего, как Зямщиц. Только я вырвался! Но, как говорили в старину, разум повредился, — он повертел пальцем у виска. — Потому мне кажется, что здесь у вас существует тайная организация, эдакий орден хранителей «сокровищ Вар-Вар». Авега из них, дядя Коля-Варга тоже. — Русинов показал на улицу. — И Любовь Николаевна... Они все жили в пещерах, как в монастыре. Потому все так странно встречают солнце. Пока не посидишь в каменном мешке, не поймешь, что значит видеть свет... А на поверхности живет обслуживающий персонал, группа обеспечения, к которой принадлежишь и ты, Оля... Ну что? Как можно расценить человека, который выдумал это? Душевнобольной.

Ольга тихо подошла к окну, поглядела на Любовь Николаевну, «рассматривающую» цветы, затем присела на корточки возле Русинова, посмотрела в глаза.

— Прошу тебя, — умоляюще проговорила она, — никогда и никому об этом не говори! А лучше забудь все и не вспоминай этих имен.

— Значит, у меня с головой все в порядке? И это не бред сумасшедшего?

— Поверь мне, тебе опасно знать... Хотя ты прав, я принадлежу... Только не спрашивай ничего больше!.. Это не орден, не организация. Это образ мышления! Мы не такие, как все, — в ее глазах стоял страх. — Не ходи дальше, Саша! Остановись, прошу тебя!.. И лучше уезжай. Тебе все равно не дадут здесь жить. О тебе все знают!

— Ты же мне поможешь? — с надеждой спросил Русинов.

— Не смогу помочь, — сказала она тихо и уткнулась в его колени. — Ты пробудешь здесь три дня... Потом все равно придется уходить. А в горах они тебя поймают. Если уже запирали в пещере, значит, все... Уезжай!

— Пока я не найду сокровища — не уеду, — твердо заявил он. — Тем более сейчас!

— Зачем тебе сокровища? — Ольга подняла голову. — Я же чувствую, ты не хочешь золота, камней, богатства... Тогда зачем тебе это?

Он сжал ее лицо запястьями рук — ладони в бинтах...

— Понимаешь, для меня это тоже образ жизни. Образ мышления. Я столько лет искал сокровища, столько лет жил в прошлом... Мне даже прозвище дали Мамонт.

— Я слышала...

— От кого ты слышала? Меня называли так только близкие друзья.

— Еще в детстве, — призналась она. — Каждой весной говорили — скоро приедет Мамонт. А мне хотелось так посмотреть, что это за человек, которого боится папа.

— Но ведь я в этом районе никогда не был!

— Пока ты был далеко — тебя не трогали...

— Значит, я сейчас приблизился вплотную? — спросил он. — И сокровища где-то близко?

— Ничего не могу сказать, потому что не знаю, — проговорила Ольга. — Я просто лечу людей. И моя мама лечила... Иногда они появляются из-под земли, как дядя Коля. Пещеры высасывают из них здоровье. Любовь Николаевна ослепла возле сокровищ...

— Возле них можно ослепнуть! А потом и жить слепым...

— Ты сумасшедший!.. Мне же хочется просто жить, как все люди, — она чуть не плакала. — Как снежный человек...