Стою за правду и за армию

2) Шанцевого инструмента недостаточно: вместо 60 лопат самое большее число их было в одной роте 32; топоров и кирок с мотыгами почти не было. Мне, впрочем, было доложено, что шанцевый инструмент из полка взят на дорожные работы.

3) Выведено было лишь по 12 рядов во взводах.

4) Обувь исправная.

5) Рубахи и подштанники до сих пор не приняты от интендантства; вследствие чего люди имеют только по одной рубахе, и то у некоторых сгнившей.

6) Больные в околотке помещены крайне неудобно: рядом с околотком отхожее место, содержащееся крайне неопрятно. Напоминаю приказы мои за № 37 и 50.

7) На произведенных ученьях: ротном 1-й роте, батальонном 2-му батальону и полковом, я нашел: 1) что хотя командир 1-й роты поручик Гернгросс [79] и знает свое дело, но, видно, с ротой занимался слишком мало; 2) что 2-й батальон учился порядочно, но командир батальона майор Бродский плохо знает свое дело, поручик Медников не знает команды, а поручик Бужинский не умел применять к местности сомкнутую часть и 3) полковое ученье ведено было хорошо.

8) Артиллерия представилась в хорошем виде во всех отношениях.

79

Александр Алексеевич Гернгросс (1851–1925) в годы Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. за боевые отличия произведен в штабс-капитаны. В 1900 г., уже в чине полковника, был назначен начальником гарнизона Харбина. Участвовал в Китайской кампании (подавлении Ихэтуаньского восстания) 1900–1901 гг. В 1904 г. произведен в генерал-лейтенанты. Во время Русско-японской войны 1904–1905 гг. командовал 1-м Восточно-Сибирским стрелковым корпусом. В 1910 г. произведен в генералы от инфантерии. В годы Первой мировой войны – командир 26-го армейского корпуса. После революции 1917 г. остался в России.

Углицкий полк, по состоянию материальной части, не может быть сравниваем с остальными полками дивизии.

Не сомневаюсь, что Углицкий полк в скором времени представится мне в том блистательном виде, в котором я привык видеть полки 16-й дивизии.

Хорошее состояние батарей обязывает меня благодарить генерал-майора Боретти и батарейных командиров.

II

63-го пехотного Углицкого полка ефрейтор Семен Зорин за отлично усердную службу производится мною в унтер-офицеры.

III

63-го пехотного Углицкого полка унтер-офицера из вольноопределяющихся Бровковича награждаю знаком отличия военного ордена [Святого Георгия] 4-й степени под № 64 579 за мужество и храбрость, оказанные им во время обложения Плевны.

Подписал: генерал-лейтенант Скобелев

Приказ по Авангарду действующей армии

11 апреля 1878 г. № 99 С[ан]-Стефано

I

6 сего апреля я произвел смотр 1-му батальону 61-го пехотного Владимирского полка и 3-му батальону 62-го пехотного Суздальского полка.

Смотр начался двухсторонним маневром.

Владимирский батальон окопался на избранной позиции, а Суздальский атаковал эту позицию; по окончании маневра Владимирский батальон проделал несколько уставных построений; в заключение оба батальона прошли церемониальным маршем.

Смотр этот доставил мне истинное удовольствие; обе части представились образцово; вид людей был очень хорош; шаг крупный и твердый; роты двигаются в порядке, несмотря на то, что в рядах их находится половина новобранцев; маневрирование и укрепление позиции производятся вполне осмысленно и старательно.

Некоторые замеченные мною мелкие ошибки не в виде порицания, а как совет указываю для будущего:

Вследствие торопливости в распоряжениях ложементы, расположенные вообще удачно, были построены Владимирцами только на правом фланге позиции; эта ошибка была исправлена позже, 3-я рота Владимирского полка рано и неудачно стала для стрельбы залпами; выстрелы первого взвода роты не могли попасть в неприятеля.

На «ура» кинулись Владимирцы тоже рано.

Командующий 3-м батальоном Суздальского полка, желая обойти левый фланг неприятеля, не задержал соответственно с этим своего левого фланга, так что значительная часть батальона не успела принять участия в атаке; батальон слишком растянулся; 11 – я рота залегла на совершенно открытом месте, хотя левее она могла бы скрыться от выстрелов с левого неприятельского фланга, двигаясь по косогору.

В батальонном учении батальона Владимирского полка была замечена некоторая нетвердость в знании устава.

Церемониальный марш был очень хорош.

Осмотренные наудачу ружья во Владимирском полку оказались в образцовом порядке.

По окончании смотра была вызвана по тревоге 3-я батарея 16-й артиллерийской бригады; батарея была запряжена быстро, без всякой суеты, все движения исполнялись вполне в порядке, ездовые и пешая прислуга видно, что отлично понимают дело.

Замечено только, что ящики двигались недостаточно быстро, что объясняется тем, что лошади еще не вполне поправились.

Найдя войска в прекрасном виде и полной боевой готовности, считаю приятным долгом выразить мою признательность командующему дивизиею генерал-майору Томиловскому, командиру 16-й артиллерийской бригады генерал-майору Боретти, полковникам: Аргамакову, Эрну, Савицкому [80] , подполковнику Маневскому, капитану Мицкевичу и всем господам офицерам. Молодцам солдатам мое сердечное спасибо.

II

[…]

Подписал: начальник Авангарда, генерал-лейтенант Скобелев

80

Людвиг Федорович Савицкий (1837–1905) – участник подавления Польского восстания и Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., во время которой в чине полковника командовал 4-м батальоном лейб-гвардии Егерского полка. За боевые заслуги награжден орденом Св. Георгия 4-й степени и Св. Владимира 4-й степени. С 1887 г. – командир 2-й бригады 38-й пехотной дивизии, с 1897 г. – 45-й резервной пехотной бригады. В 1897 г. произведен в генерал-лейтенанты. С 1898 г. – начальник 45-й пехотной дивизии.

П. А. Дукмасов. СО СКОБЕЛЕВЫМ В ОГНЕ. Воспоминания о Русско-турецкой войне 1877–1878 годов и о М. Д. Скобелеве его ординарца Петра Дукмасова

Предисловие к первому изданию

Предлагаемые воспоминания Петра Архиповича Дукмасова, бывшего ординарца одного из видных деятелей последней Русско-турецкой войны – Михаила Дмитриевича Скобелева, появляются в свет далеко не своевременно: много времени прошло уже с тех пор, как Россия вложила свой могучий и гигантский меч в ножны, закончив, на берегах Мраморного моря, славную, победоносную войну за освобождение от векового рабства своих младших братьев-болгар и даровав им свободную жизнь и почти независимого князя [81] . Много воды утекло за эти годы! Многих из участников войны, счастливо уцелевших от неприятельских пуль и снарядов, уже судьба унесла в могилу. Многие вышли из кампании с тяжелыми ранами или хроническими недугами, которые постоянно напоминают им о минувших боевых днях. Многие юные офицеры, прямо со скамейки попавшие на кровавый поединок креста с полумесяцем, уже стали солидными и опытными начальниками, командуют батальонами, батареями…

81

По условиям Берлинского трактата (1878) и Сан-Стефанского мирного договора, закрепившего результаты Русско-турецкой войны (1877–1878), Болгария вошла в состав Османской империи как автономное княжество, выборный глава которого утверждался султаном с согласия великих держав. Такое положение сохранялось до 22 сентября 1908 г. – дня провозглашения Болгарией своей независимости от Османской империи. (Здесь и далее, кроме указанных случаев, примечания редактора этого издания.)

Но, несмотря на такой значительный промежуток времени, русское общество, и особенно военное, находится еще под впечатлением давно пережитых тяжелых дней и живо помнит все подробности, все подвиги и временные неудачи на Балканском полуострове нашего славного оружия… До сих пор не только в военных кружках, но и в среде совершенно мирных граждан часто слышатся разговоры о разных эпизодах войны за освобождение Болгарии, о более или менее выдающихся деятелях ее. И такие имена, как Радецкий, Гурко, Тотлебен, Драгомиров, Скобелев, Струков, Куропаткин, Гейман [82] , Тергукасов [83] и др., не говоря уже, конечно, о двух августейших главнокомандующих [84] на европейском и азиатском театрах войны и об обожаемом начальнике Рущукского отряда [85] , на долю которого выпала такая тяжелая, хотя и неблагодарная, не бьющая в глаза роль… – все эти имена, повторяю, долго еще будут свято храниться в памяти народа, и особенно войска, а признательное потомство и история оценят их важные государственные заслуги и честную службу… Каждый из военных людей, который может хоть что-нибудь внести для будущего историка этих важных дней жизни России, для более полной характеристики и боевой деятельности этих важных деятелей войны, нравственно обязан это сделать, сообщая, конечно, лишь голую правду, действительные факты…

82

Гейман Василий Александрович (1823–1878) – русский военачальник, участник покорения Кавказа и Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Начинал службу унтер-офицером в Нижегородском пехотном полку. В 1872 г. произведен в генерал-лейтенанты. В ходе Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., командуя войсками на Кавказском фронте, нанес несколько поражений турецкой армии: при Ардагане, Авлиаре, Карсе. Во время осады Эрзерума зимой 1878 г. заболел тифом и вскоре скончался.

83

Тергукасов Арзас Артемьевич (1819–1881) – русский военачальник, герой Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Армянин по происхождению, окончил Корпус инженеров путей сообщения. Отличился в ходе Кавказской войны. В войне с турками был начальником Эриванского отряда. Провел несколько успешных сражений (под Баязетом, Эрзерумом, Алашкертом), в том числе и с превосходящими силами противника.

84

В рассматриваемый период времени обязанности Главнокомандующего русской армией исполняли император Александр II и Великий князь Николай Николаевич.

85

Начальником Рущукского отряда был наследник престола Александр Александрович, ставший позднее императором Александром III.

Будучи сам военным человеком и любя горячо свою специальность, я не мог не относиться с глубоким уважением к истинно военным людям, в особенности к более или менее крупным деятелям и талантам.

Принимая участие в минувшей кампании, мне пришлось совершенно случайно несколько раз сталкиваться с одним из выдающихся героев войны – с Михаилом Дмитриевичем Скобелевым. Но и эти короткие встречи оставили по себе глубокое впечатление и незаметно привязали мою, юношескую тогда, душу к этому замечательному человеку. В Плевне, после взятия этого города, мне пришлось завтракать у Скобелева, и здесь я, между прочим, познакомился с одним из ординарцев его – хорунжим Войска Донского П. А. Дукмасовым. Об этом офицере я слышал еще ранее от своих товарищей, как об отчаянном головорезе, который, не задумываясь, отправлялся в самые опасные предприятия.