Страдание Виктории

Я аж замерла, и сказала:

– Павел Викторович! Вы что-то путаете. Я не страдаю никаким слабоумием, у меня нет никакой тяги к наркотикам, и меня сюда насильно затащил обманом мой теперь уже бывший друг.

– Все так говорят. У вас есть еще и симптомы галлюцинаций, потому что вы сюда сами пришли! Вас никто сюда не затаскивал.

– Что? Что вы вообще такое говорите? Я абсолютно здорова! Выпустите меня отсюда.

– Ага! Еще и признаки агрессии. Так и запишем…

Далее он крикнул: «Санитары! Бегом в 20 комнату!».

Через 2 минуты в палату зашли два здоровых лба и доктор скомандовал:

– Вот эту буйную на койку в комнату изоляции на вязки и 2 укола внутривенно.

Я кричала, вырывалась, но они были слишком здоровые и слишком сильные, а я – всего-навсего хрупкая девушка.

Они затащили меня в темную-темную комнату, где свет работал совсем чуть-чуть. Дальше я уже не сопротивлялась. А какой был смысл?

Зашла медсестра и вколола мне поочередно два каких-то укола. Затем меня положили на кровать и привязали. Потом закрыли дверь, и я продолжила лежать.

Спустя 5 минут по мне расплылось плавно и осторожно некое непонятное спокойствие. Мне было безразлично на то, что я нахожусь в темной комнате, привязанная. Мне было просто легко и хорошо. Даже голова прошла. Я просто лежала и смотрела в одну точку на потолке, и меня ничего не тревожило. Я летала в своих мыслях, просто получая удовольствие и не чувствуя ничего плохого.

Глава 2

Я проснулась лежа в кровати, на которой просыпалась в самый первый раз.

Чувствовалось легкое покачивание и некоторый звон в голове. Тошнота подбиралась все быстрее и быстрее. В итоге меня стошнило прямо на пол рядом с кроватью.

– Воу, воу, воу! Милочка, ты чего блюешь? – спросила сидящая рядом женщина.

Я даже ее не заметила, а ведь она сидела прямо напротив меня.

Вытирая свой рот, я заметила, что она очень пристально на меня смотрит. Мне это показалось весьма подозрительным.

«Хаааааа, подруга! Говори… Давай уже… За что сюда попала?», – поинтересовалась она.

Она пугала меня все больше и больше, но деваться было некуда.

Я подумала, что мне все-таки придется ей ответить, и я тихо прошептала:

– Меня предал друг.

– И все? У, какая ты скучная! О, время уже 10 часов! Пошли на завтрак. Конечно, он полное дерьмо, но есть можно.

Как тебя зовут-то? – решительно спросила она.

– Виктория. А тебя?

– Алина, но друзья зовут меня проще – Ай.

Познакомившись с этой чудаковатой дамой, мы вместе пошли с ней в столовую, но мне все равно было не совсем комфортно. Странно, что я попала в это место, ведь я здоровая, а тут все люди будто на голову долбанутые.

Мы сели с Ай за один стол. Рядом было еще одно пустое место. И тут к нам подходит какая-то очень худая девушка. С виду можно сказать, что у нее анорексия.

«Мммммм… Можно… сссссссс… с вами сесть?», – сильно заикиваясь, и, при этом, очень сильно моргая глазами, спросила она.

– Хаааааааааа, нет конечно! Пошла от сюда вон!! – проорала Ай, доведя девушку до слез.

В испуге, девушка с подносом убежала.

Приготовленную еду было невозможно есть! Подумать только – на завтрак зачерствевшие булки с явно протухшей колбасой. Я сразу это поняла, потому что очень сильно воняло.

Я решила воздержаться от еды и все отдала Айе. Она съела с удовольствием.

Тут в зал вошла медсестра с дубинкой и с двумя санитарами, которые ранее меня волокли в карцер.

«Она?», – с диким видом спросила она.

«Оооооооона…», – ответила девушка с подносом.

Медсестра раз пять ударила дубинкой по пальцам Айе. Она аж вскрикнула от боли. Шуму было очень много. Потом ее скрутили санитары и куда-то поволокли.

Затем медсестра ушла, а заикающаяся барышня мерзко и ехидно улыбнулась мне прямо в лицо и проследовала за ней. Я же буквально сразу пошла к другой медсестре, которая сидела в углу.

– Здравствуйте. Можно мне как-то поговорить с врачом? – спросила я.

– Пошла в палату быстро! Врач ходит по расписанию!!! – огрызнулась она в ответ.

Я не стала отвечать ей, как я это делаю обычно, а просто молча пошла в свою палату, надеясь на то, что мой врач мой делает обход и по утрам.

И, бинго… Он пришел снова спустя 10 минут.

Павел Викторович снова, как и прежде, молча вошел и сел, а потом заговорил со мной.

– И снова здравствуйте, Виктория. Как ваше самочувствие?

И тут я, не выдержав, стала ему все высказывать! Я говорила о том, как мне тут плохо и что я хочу домой. Я была в сильной истерике и даже не знаю как это у меня вообще получилось. Но я начала рыдать и не могла остановиться.

Павел Викторович замолчал и спустя 10 минут воскликнул: «Санитары! В 20 палату. Бегом в комнату на ток!».

Я немного успокоилась, но снова впала в слезы. Я поняла, что сопротивляться санитарам бесполезно. Я и не сопротивлялась, но когда они меня уводили, я оглянулась посмотреть в лицо врачу и увидела – как он пустил слезу.

«Что? Что это может значить? Он что-то знает? Или скрывает?» – подумала я.

Потом меня посадили на стул, привязали, подключили мне к голове ток и начали пропускать через меня высокое напряжение.

Я кричала так, что надорвала свои связки.

А потом… Я просто отключилась.

Глава 3

Я очнулась от мощного потока холодной воды, которым меня хорошенько поливала медсестра. Сознание было слегка затуманенным. Ощущалась сильная слабость.

Я закрыла лицо руками, пытаясь избежать воды, и нервно крикнула: «Хватит!».

– А ну закрыла свои рот и убрала руки!!! – прошипела она.

Сидя в душе на плитке, я просто опустила руки. Мне оставалось только терпеть, в то время как меня окатывают очень холодной водой.

«Стоп душевые процедуры!» – раздался голос медсестры.

Она повесила душ и ушла, а я осталась сидеть и дрожать от холода. Свет так и не погасили.

Я прилегла на плитку. Мне очень хотелось спать, и было уже все равно на то, что она холодная. Ведь я могла попросту простудиться и заболеть. Но я не думала об этом. Мне просто хотелось спать.