Стракен

Глава 11

Когда весь покрытый рунами темный жезл начал светиться, Пен почти сразу же почувствовал некий сдвиг в пространстве и времени. Это было странное чувство, некое ощущение движения, похожее на слабую дрожь в земле в сочетании с едва заметным переходом света в темноту. Он моментально понял, что начала действовать магия и темный жезл откликнулся на его молчаливую мольбу о помощи. Никакого землетрясения не было, не было ничего поразительного и откровенно драматического, просто какой-то намек на то, что все меняется.

Он успел еще один раз взглянуть на Хайбер, которая стояла перед проемом, где раньше, до того, как она их сокрушила, находились двери в спальные покои Ард Рис; ее тело было напряжено, руки подняты с растопыренными пальцами, она была готова встретить все, что могло появиться в поле ее зрения. Он раскаивался, что оставлял ее среди стольких врагов — ненавидел себя за это, после всего, что она ради него сделала, — но не было ни времени, ни возможности как-то на это повлиять. Она приняла последствия своей участи, согласившись доставить его сюда, понимая, что должно произойти. Самое лучшее, что он мог сделать для нее, было самым лучшим для них обоих: пробраться в Запрет, найти Ард Рис и вернуть ее обратно в Четыре Земли.

Потом все произошло очень быстро. Под его пальцами загорелись руны, а сам посох засветился еще ярче от их сияния. Затем это сияние окружило его, обволакивая собой, скрывая его от окружающего мира. Комната и Хайбер исчезли. Он закрыл глаза, еще крепче сжимая посох, молясь, чтобы оказаться достаточно сильным для выполнения всего необходимого.

Гигантская рука сжала его тело так, что из его легких вылетел весь воздух. В ответ он вздохнул, стараясь дышать, борясь, чтобы удержаться от удушья.

Затем он оказался на сумрачной поляне с будто покрытой инеем травой и пустынной землей, окруженной редкими деревьями под небом с нависшими густыми тучами. Паранор исчез. Мир Четырех Земель исчез. Ничего, на что бы он ни смотрел, не напоминало ему о доме. За исключением, наверное, более мрачных мест, в которых он побывал, таких как Шлаки или Клу. С минуту он безучастно смотрел вокруг, сравнивая, отмечая различия в своей голове, медленно переводя взгляд.

Первое, что пришло ему в голову, касалось того, как же здесь темно. Сейчас явно была не ночь, однако солнца нигде не было видно, пасмурное небо походило на океан мутной воды. Деревья и трава имели размытую окраску, их зелень была какой-то тусклой, сероватой. Он посмотрел вдаль. Многого он не увидел, лес исчезал в меняющейся завесе тумана, а небо и земля через несколько миль превращались в какую-то сероватую дымку; горы выглядели суровыми и безжизненными, деревья в лесу больше напоминали какие-то скелеты. Он не мог представить, что могло тут жить. У него было такое чувство, будто большую часть времени он провел тут, сидя на корточках и настороженно озираясь.

Он почувствовал, что здесь все были или преследователем, или преследуемым, охотником иди добычей.

Я уже ненавижу этот мир, подумал он.

Он с такой силой сжимал темный жезл, что руки заболели. Он ослабил хватку на посохе и заставил себя сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Он осуществил переправу; магия посоха сделала свое дело, перенеся его из Четырех Земель в Запрет. Он едва мог в это поверить, а если по-честному, то мог и не поверить, если бы все вокруг не выглядело именно так, как должно выглядеть в Запрете. Несмотря на гнетущее давление от окружающей обстановки, он ощутил странное чувство облегчения, как будто завершилась самая трудная часть задания, возложенного на него Королем Серебряной Реки. Но он понимал, что это не так, что самое трудное лежит впереди. Он многого добился с тех пор, как покинул Патч Ран. Он прошел половину Четырех Земель, чтобы найти темный жезл и принести его в Паранор. Он пережил такие тяготы и лишения, которые не каждый выдержит. И раз за разом он убегал от своих врагов.

Однако, чтобы выжить здесь, в этом мрачном месте, потребуются все силы, что у него есть, а потом еще немного.

Он закончил осмотр окружающей обстановки, не найдя ничего полезного, еще немного постоял, потом присел, чтобы собраться с мыслями. Ненадолго он вспомнил о своих родителях. У них не будет возможности узнать, что с ним случилось, если Хайбер не сможет до них добраться. По крайней мере, они сбежали из Паранора и от друидов. Больше их уже не обманут ни Шейди а'Ру, ни ее приспешники. Его по-прежнему тревожил тот факт, что Королю Серебряной Реки не удалось их предупредить, как он обещал ему. Если только, конечно же, они не стали внимать этому предостережению и решили помочь ему, несмотря на риск. Его мать именно так и поступила бы. Ради него она будет бесстрашной.

Как и любой из его друзей и спутников в этом путешествии, подумал он. Как все они. Он обнаружил, что сильно скучает по ним — по спокойному Тагвену, храброму Кермадеку, находчивой Хайбер и даже свирепому Аталану. Но больше всего он скучал по Синнаминсон. Одна лишь мысль о ней пробудила в нем такую боль, какую он никогда не испытывал. Он попытался представить ее такой, какой лучше всего ее запомнил — свободной и жизнерадостной, улыбающейся ему с палубы «Скользящего» и протягивающей к нему свои руки. Он постарался не думать о том, где она оказалась и что с ней стало. Но полностью с этим справиться ему не удалось.

Он сжал свои губы в тонкую линию и заставил себя думать о совершенно других вещах. В данный момент он остался один, по крайней мере до тех пор, пока не отыщет свою тетю, и ничего не мог сделать, чтобы это изменить. Он надеялся, что с остальными все в порядке, что они сумели справиться со своими затруднениями, однако, как ему показалось, не были ли эти мысли о них еще одним отвлечением от главного.

Ибо он должен думать о том, чтобы найти свою тетю, Ард Рис, и вернуть ее обратно невредимой.

Он вздрогнул, когда его ладони ощутили внезапное тепло. Это засветились руны темного жезла, наполняя посох теплом. Он быстро вскочил на ноги и огляделся, считая, что посох предупреждал его о скрытой опасности. Но ничего не почувствовал. Он еще раз посмотрел на посох, но руны погасли и древесина снова остыла.

В замешательстве он нахмурил брови. Что-то вызвало эту реакцию, но что именно? Он снова огляделся. Ничего.

Он опять посмотрел на посох. Что-то было внутри его самого? Посох реагировал на него? Он уже знал, что они связаны, настолько, что он смог найти посох, когда его отобрал Траунт Роуэн, и инстинктивно понял, как призвать его магию, когда переходил из своего мира в этот.

Посох реагировал на то, что ему было нужно. Происходило ли здесь то же самое? Реагировал ли он на то, что ему нужно найти Грайанну Омсфорд?

В качестве эксперимента он вернул свою мысли к тете, спрашивая себя, где она находится и как ему ее отыскать. В то же мгновение руны ярко запылали, пульсируя под его руками, окутывая весь посох красным свечением.

Он усмехнулся. Теперь он понял, что мог делать посох. Однако до сих пор не знал, как извлечь из этого практическую пользу.

Серость дня стремительно исчезала с приближением ночи, небо потемнело и мрак начал накрывать этот мир. Пен осмотрелся, думая, что ему не хочется оставаться на этой поляне, как только опустится ночь. Ему нужно найти укрытие, но сначала стоило определить, в какую сторону ему следует идти.

Для этого ему нужно выяснить, как пользоваться темным жезлом.

Он снова посмотрел на него, отгоняя мысли о своих поисках, наблюдая, как исчезает яркость рун. Может быть, если он попросит его показать, где находится его тетя, посох покажет ему. Если он подумает о том, в какую сторону ему отправиться, как он думал о том, чтобы ее найти, то, наверное, руны что-нибудь покажут.

Он решил попробовать. Он подумал о тете, о том, как ему нужно ее отыскать, наблюдая, как руны снова вспыхнули, потом начал думать о том, в каком направлении ему искать, представляя себя идущим сначала в одну сторону, а потом в другую.