Страна Арманьяк. Компиляция. Книги 1-7

– … я горю как в аду, ежедневно подвергаемый чарам вашей дивной красоты, мои чувства к вам подобны земным и небесным стихиям, но я не достоин даже вашего взгляда. Ваша участь – любить королей…

– Кого мне любить, я решу сама… – перебила Мария. – Но… но…

– Контесс… Прошу вас… – Я расслышал приближающийся топот лошадей и подвел Марию к Папильоне. – Соблюдем приличия, а вечером, во время бала, я буду счастлив, в случае вашего на то желания, продолжить беседу…

Ф-фух… съехал-таки…

Дальше были охи и ахи вельмож, готовые распрощаться со своей жизнью егеря и бледный как смерть главный лесничий Отеля, обещающий мне за спасение своей чести немыслимые дары.

Не волнуйся, граф, я в общем-то некорыстный человек, но обещанное без зазрения совести стребую. Людишками, к примеру…

Охота с триумфом закончилась, и мы вернулись в замок. Я напоследок блеснул куртуазностью и подарил Папильону Марии. В отдарок получив трех породистых беарнских жеребчиков-двухлеток и лично ею вышитую коттдарме. В данном моменте я действительно не исхожу из корыстных мотивов: Машка – жуткий сорванец, подобные коленца она уже не раз выкидывала, так что теперь я поспокойнее буду, осознавая, что под ней моя иберийка. Немного жалко кобылку, но жеребцы хороши! Со временем пойдут на племя в баронии.

Вечером состоялся бал. Ну что могу сказать? Воистину, Бургундский Отель – самое куртуазное и блистательное место в Европе. Черт… я даже удивляюсь, как Карл умудряется воевать при таких расходах. Взятый мною за жабры казначей что-то лепетал про пару миллионов дефицита в бюджете. Если так, то это полный звенздец. Сколько это? Да примерно эшелон золота. Но предписанную деньгу и долг за мои поставки, стервец, выдал. Значит, можно с чистой совестью предаться развлечениям.

– Баронесса, вы сегодня хороши как никогда! – Как бы невзначай провел пальцем по запястью статной пышной блондинки в эннене, усыпанном золотыми звездами и полумесяцами.

– Ох-х… барон!.. Вы невозможно куртуазны!.. – Баронесса Вальпургия фон Шауэнбург, изящно отставив ножку в парчовой туфельке, крутнулась в па кароля. – Сегодня в полночь, в моих покоях…

Я почувствовал в своей руке небольшой ключик…

– Всегда к вашим услугам…

– Вот ключ от черного хода в мой будуар, а пока отведите меня к столу… мой сатрап на нас смотрит…

– Вы просто прелесть, Вальпургия…

Раскланялся с «сатрапом», перемолвился с ним парой словечек и украл Логана у камер-фрау графини Люксембург.

– Договорился, братец?

– А как жа… – Уильям влил в себя целый кубок мозельского и впился зубами в ногу косули под шафраном. – Это пфосто рай какойфто! Оторфусь на пофную катуффку…

Ну да… действительно рай. Мужья все на войне, а жены просто дуреют от такой невостребованности.

– На постой роту определил?

– Ну да. В казармы городской стражи. Нам под личный состав целый барак выделили. А сержанты на квартирах устроились. И конюшни…

– Молодец. С завтрашнего дня начинай заниматься…

– Барон, – прозвучало за моей спиной.

Обернулся и сразу склонился в поклоне, обмахивая паркет беретом.

Свет сотен свечей отразился миллионами солнечных зайчиков в усыпанном драгоценными камнями и шитом золотом платье герцогини Мергерит – жены Карла Бургундского. Мраморная кожа, высокий лобик, очень правильные, даже можно сказать – классические черты лица и то величие, которым писатели любят наделять лиц королевской крови. Думал, врут, но убедился сам: так все и есть. Хороша чертовка, вот только надменна – этого не отнять. И породиста – сестрица нынешнего кинга Англии.

Герцогиня, чуть тряхнув уложенными в золотую сетку волосами, кивнула мне:

– Барон ван Гуттен, я признательна вам. Мария мне все рассказала.

– Мой долг – служить короне Бургундии, ваша светлость.

– Я же говорю, он очарователен, но скромен… – рассмеялась появившаяся рядом с ней Мария и кокетливо оправила изумрудное бархатное платье. – Очень скромен…

– Пожалуй, я соглашусь… – Мергерит обратила на меня пристальный взгляд.

Такой пристальный, что я почувствовал себя привязанным к столбу на невольничьем рынке.

В ответ как мог обаятельнее улыбнулся герцогине. Без малейшего намека, просто чтобы показать свое расположение к ней.

Предвещая улыбку, на щечках Мергерит проявились очаровательные ямочки, большие карие глаза немного прищурились, уголки губ поползли вверх, но вдруг все бесследно пропало – и явилось красивое, но холодное и беспристрастное обличье.

– Барон ван Гуттен, мы довольны вами… – герцогиня без малейшего намека на приязнь чеканила слова, – …и вашей службой на благо Бургундии. Но государственные дела требуют вашего присутствия в Кастилии. Извольте отправиться немедленно. Наш камергер ждет вас с инструкциями. И еще…

Из рукава появился невесомый батистовый платочек, продетый в массивный перстень.

– …это уже знак моей личной признательности.

Герцогиня, передавая дар, слегка пожала мне руку, а затем резко обернулась и ушла, придерживая падчерицу за рукав платья и подергивая ее при попытках оглянуться.

Вот так. Классика. Это называется: каждый сверчок знай свой шесток. Очевидно, Машка поделилась своими чувствами с мачехой, с которой, по слухам, очень неплохо ладит. Вот и итог. Готов поспорить: Мергерит как женщина понимает падчерицу и, кажется, даже сама не против оказаться на ее месте. Все же ясно читается в ее глазах! Но! Но она в первую очередь не мать, а герцогиня, жена герцога Бургундии и, конечно, не может допустить такого мезальянса, пускай даже платонического, тем более не имеет права на вольное проявление своих чувств. Видимо, не очень уверена в девчонке, за которую всецело отвечает во время отсутствия мужа. Возможно, не уверена и в себе, но тут уже я сам не очень уверен. Взяла и благородно турнула опасного для девичьей чести барона от греха подальше, при этом выполнила задание мужа: отвлекающим маневром заслать ван Гуттена на Пиренейский полуостров.

Черт… немного обидно, но просто гора с плеч свалилась. В топку млядки и куртуазию, тем более с лицами королевской крови. Опасное и непредсказуемое это дело. Где бездельники Иост и Клаус? Домой, собираться. Рано утром отбываем. Вперед, в баронию.

Но помешали пажи герцогини. Они проводили меня в небольшую комнатку, где личный майордом Мергерит вручил мне большую шкатулку, полную блестящих свежеотчеканенных гульденов. Сопроводив это уверениями, что герцогиня Мергерит, внемля просьбе своего мужа, в свое время с удовольствием примет моих дочурок к себе в свиту.

Обида сразу пропала. Вернее, не пропала, а ушла далеко-далеко в глубины сознания. Да, вот такой я меркантильный. Не о себе, а о деле радею, коему деньги только способствуют. От полноты чувств подарил своим челядникам по золотому и отправил их домой собираться, оставив при себе только Иоста. Логана тоже не стал трогать, пусть всласть погромит оборонительные порядки бургундских дам – заслужил, чертяка. А сам, погуляв до полночи в саду, полез в покои баронессы. Так сказать, отметиться перед отъездом.