Страна Арманьяк. Компиляция. Книги 1-7

шато (фр. Chateau) — замок, укрепленная усадьба

шаутбенахт (от нидерл. schout-bij-nacht — ночной наблюдатель) — первично — адмиральский военно-морской чин в Нидерландах, соответствующий генерал-майору, а в других флотах мира — контр-адмиралу. До XVII в. шаутбенахтом называли офицера, ответственного за несение и организацию ночной службы, после — любого старшего офицера флота рангом ниже вице-адмирала. В русском флоте в первой половине XVIII в. соответствовал чину контр-адмирала

шебека — парусно-гребное судно. Трехмачтовое судно с косыми парусами. Применялось в Средние в. и в Новое время на Средиземном море для военных и транспортных целей, а также для пиратства

шотландский, гэльский (англ. Gaelic, или Scottish Gaelic) — один из представителей гойдельской ветви кельтских языков, носители которого — кельтская народность гэлы — традиционно жили в горной Шотландии и на Гебридских островах

штеххелм (нем. Stechhelm) — тип шлема конца XV — всего XVI в. для копейной сшибки на турнирах с мощной защитой шеи и лица. Неподвижно крепился к кирасе

экю — название средневековых золотых и серебряных монет Франции. Свое название они получили по названию экю — рыцарского щита, изображенного на них. При Людовике XI «экю с изображением солнца над короной» стал основной золотой монетой королевства. Вес экю составлял 4,532 г, диаметр монеты — 27 мм

эскюэ — оруженосец

эспада (исп. espada) — испанский одноручный меч с прямым узким обоюдоострым клинком. Мог оснащаться сложной корзинчатой гардой

ют (нидерл. hut) — кормовая надстройка судна или кормовая часть верхней палубы

юшман — кольчато-пластинчатый доспех, отличавшийся крупными передними пластинами, вплетенными с небольшим нахлестом. На спине пластины, как правило, были меньше, чем на груди, и их число было больше. Всего на юшман уходило около 100 пластин. Общий вес доспеха составлял от 12 до 15 кг. В большинстве случаев это был распашной доспех с осевым разрезом, застегивался на груди

ятаган (тур. yatagan) — клинковое колюще-режущее и рубяще-режущее холодное оружие с длинным однолезвийным клинком, имеющим двойной изгиб; нечто среднее между саблей и тесаком

Великий посланник

Пролог

– Ваньша, Вань, глянь-ка... – белобрысый мальчишка в домотканой рубашонке, подпрыгивая от нетерпения, дергал за рукав своего более старшего товарища, замершего с острогой в руке на берегу протоки.

– Отвянь, малявка... – Ваня не обращал никакого внимания на мальчонку, полностью поглощенный своим делом.

– Да глянь же... – все не унимался меньший, тыкая ручонкой в сторону моря.

– Ну чего тебе, егоза... – в сердцах выпалил парнишка, повернулся, и замер, прикрывая от солнца глаза ладонью. А уже через мгновение ухватил своего младшего товарища за шиворот и бесцеремонно затащил его в кусты, где торопливо зашептал: – А ну, Егорка, лети ветром в обитель, да скажи там, что мурмане пожаловали. Шибче давай. Шибче...

– Ага, скажу, мурмане, значица! – торопливо закивал Егорка и преисполненный важностью поручения мигом скрылся в зарослях жимолости.

Ванятка проводил его взглядом, потом осторожно раздвинул ветки и затаив дыхание уставился на четыре больших корабля, причаливших к берегу.

Каждый мальчишка в прибрежных поселках знал, что на таких ходит народ с Мурманского берега, с которым, у местных, не всегда складывались отношения.

Тем временем, с одного из кораблей на берег сошло несколько человек. Один из них, худой жилистый мужик в странном, напоминающем оладью, головном уборе на патлатой башке и длинным узким мечом на перевязи, неторопливо огляделся, после чего упал на колени и размашисто, истово перекрестился.

– Латинянин! – ахнул Ванятка, развидев, что незнакомец крестится не по православному. Мальчишка никогда в жизни не видел католиков, но в его воображении они выглядели наподобие чертей из ада, так как батюшка Пров любил стращать ребятню, рассказывая всякие ужасы о нечестивцах, крещеных по латинскому обряду.

Вслед за патлатым все его сопровождение опустились на колени. Вперед вышел крепенький толстячок в серой рясе с капюшоном и стал энергично размахивать руками, что-то завывая при этом.

Ванятка сообразил, что тот правит службу и в ужасе несколько раз перекрестился:

– Свят, свят, свят, изыди нечистый...

Со временем, немного успокоившись, мальчишка продолжил наблюдение и стал подмечать некоторые несообразности в гостях.

Часть команды стругов выглядела как мурмане – кряжистые, заросшие по самые глаза бородищами, суровые мужики, в нормальной одежде, то есть штанах, рубахах и сапожищах, а вот остальные, довольно сильно отличались от них, в первую очередь одеждой и бритыми мордами. И еще, неслыханное дело, Ванятка приметил среди гостей девку. Статная, с толстенной русой косой до пояса, полная достоинства и властности – она выглядела настоящей боярыней. Что подтверждалось почтительным отношением к ней остальной ватаги.

– Вот же нехристи!.. – пробурчал мальчишка и совсем уже было решил подобраться поближе, но не успел и взлетел в воздух, подхваченный за шиворот сильной рукой...

Глава 1

Признаюсь, я никогда не горел особым желанием оказаться в родных пенатах. Нет, в душе свербило, но не настолько, чтобы я бросил все и сорвался на Русь. Не ближний путь, в самом деле. И главное – зачем? Нас и в Европах неплохо кормят. Но, с недавних пор, все поменялось. Чертов Феб... Упомянул, царственная зараза, об экспедиции – и все. Как занозу в душу загнал. И вот... Не выдержала душа поэта. Кавалер всяческих орденов, граф Жан VI Арманьяк, пэр Англии граф Албемарл, граф де Граве, сеньор де Молен, барон ван Гуттен, наконец-то пожаловали домой.

Но вот незадача, ничего особенного я при этом не почувствовал. Думал, в душе полыхнет, на глаза слезы навернутся, ан нет. Аж обидно. Но посмотрим. Может потом проймет.

– Сир!..

– Слушаю... – я поднял голову и увидел двух своих дружинников, отправленных получасом ранее в секрет. Один из них держал за шиворот мальчонку лет двенадцати-тринадцати возрастом. Белобрысого, босого, в драной замызганной рубашонке и таких же портках. Пацан шипел словно дикая кошка и все пытался пнуть ногой своих обидчиков.