Странник

Минуту или две он слушал, потом продолжил:

– Хорошо, я буду у тебя, как только первая порция материалов будет готова. Теперь второй вопрос. Ты звонил мне на квартиру, какой там номер? – обернувшись к Люсе показал, что надо записать, повторил пятизначный номер и, уже в трубку, – Спасибо.

Нажав на рычаг, Крымов прервал связь, потом набрал короткий номер, попросил соединить его с городом и продиктовал пятизначный номер.

Когда на том конце провода ответили, он сказал в трубку:

– Это Крымов, – и тут же отдёрнул её от уха, – Не ори ты так, небось на улице слышно. Значит так, берёшь ноги в руки и идёшь в новое здание, четвёртый этаж, из лифта направо, по коридору до конца и направо, последняя дверь налево. Только не бежать, не привлекать внимание.

Повесив трубку, Крымов прошёлся по комнате, что-то прикидывая, взял у Люси лист бумаги и карандаш, сел за свободный стол и стал что-то писать. Меньшов пришёл только минут через пятнадцать, когда Сергей Петрович уже дочитывал расшифровку стенограммы. На недовольный взгляд Крымова он вытянулся по стойке и смущённо сказал:

– Извините, я удостоверение забыл, а без него не пустили.

– Горе луковое. Сейчас я пойду по начальству, а вы пообедаете и будете ждать меня здесь. Сергей Петрович, Вы закончили?

– Да, всё правильно, переделывать не надо. Мне это подписать?

Крымов задумался.

– Не знаю, наверно нет. Когда закончим с формированием и станет понятно, кому именно мы будем передавать Ваши рекомендации, я это уточню. Люся, мне придётся взять твою папку.

Сняв со связки один из ключей от комнаты, он пару раз перевёл взгляд с Меньшова на Сергея Петровича и обратно и протянул ключ последнему:

– Похоже, у Вас будет сохраннее. Как только получу копии приказов, проведу вводный инструктаж. До этого работать нельзя. И расходиться нельзя.

Крымов сложил отпечатанный текст в папку, одел фуражку, взял папку в левую руку и вышел.

Сергей Петрович, спохватившись, быстро подошёл к двери, выглянул в коридор и громко сказал:

– Виктор, пожалуйста, не забудьте про речь Сталина.

Закрыв дверь, он подождал, пока Люся складывала бумаги, забрал черновики и спрятал их в наиболее защищённый карман безрукавки.

– Ну что ж, пойдёмте поедим. Не знаю как Вы, а я проголодался.

Выйдя из двери последним, он её запер, положил ключ в карман и закрыл его на молнию. По дороге к столовой Люся и Меньшов познакомились, а сев за стол продолжали о чём-то болтать. Сергей Петрович попытался слушать, надеясь получить какую-то информацию о довоенной жизни в 1941 году, но очень скоро понял, что это трёп ни о чём и перестал прислушиваться.

***

Автор, чтобы, в будущем, не тратить время на описание любовной истории, рад сообщить читателю, что через пять месяцев, в конце ноября, они сыграют скромную (а какую ещё, если враг в 100 километрах от Москвы?) 24 свадьбу и проживут долгую и, в основном, счастливую жизнь. Людмила Григорьевна Меньшова умрёт в глубокой старости успев подержать на коленях праправнучку. Когда умрёт Игорь Степанович Меньшов, автор не знает.

24

В конце ноября 1941 года, через пять месяцев после начала войны, наступление немцев было остановлено в 30 километрах от Москвы.

***

Подавальщицу, явно, удивила компания штатских, но задавать вопросы она не стала.

На обед был суп гороховый с копчёностями, поджарка свиная с рисом (Люся взяла сырники со сметаной), компот из сухофруктов и булочка с изюмом (свою булочку Люся отдала Игорю). После обеда вернулись в «свою» комнату. Молодая парочка продолжила своё щебетание в одном углу комнаты, а Сергей Петрович сел в другом и попытался отвлечься, раскладывая пасьянсы на телефоне. Но через пару минут это ему надоело, он убрал телефон, подошёл к окну и стал наблюдать за происходящим на улице. А там была обычная мирная жизнь: ходили пешеходы, время от времени проезжали машины, как правило, легковые, иногда – набитые людьми автобусы. Как будто вдоль всей западной границы страны не полыхала уже самая страшная за всю историю человечества война.

Сергей Петрович вспомнил о бушующей в 2021 году пандемии COVID-19 и вновь задумался, не является ли он, в этом времени, носителем биологического оружия. Но потом решил, что недавно законченная вакцинация от этой заразы практически полностью исключает опасность того, что он мог бы занести сюда инфекцию.

Крымов вернулся примерно в половине четвёртого. И не один, а с хмурым человеком лет сорока с тремя кубиками в петлицах.

– Значит так, вы все переведены в штат Особой консультативной группы при Секретариате НКВД СССР. Распишитесь в копии приказа, что ознакомлены.

Сергей Петрович привычно потянулся к карману с шариковой ручкой, но заметив, что хмурый мужчина выложил на стол чернильницу-непроливайку и пенал с перьевыми ручками, не стал её доставать. После того, как все, в том числе и Сергей Петрович, расписались, Крымов продолжил:

– Работа группы будет связана с секретами высшей государственной важности. Учитывая условия военного времени отказаться, вы не можете. Поэтому должны дать подписку о неразглашении.

Хмурый мужчина вынул из портфеля картонную папку, из неё достал несколько типографских бланков формата А5 и раздал их всем присутствующим кроме Крымова.

– Я же в пятницу подписывала, – удивилась Люся.

– Ничего, кашу маслом не испортишь, – усмехнулся мужчина. А Крымов объяснил:

– Эти расписки будут храниться в другом деле.

Сергей Петрович прочитал текст расписки:

«ОБЯЗАТЕЛЬСТВО

Я, нижеподписавшийся ________________________

состоя на службе или будучи уволенным, настоящим обязуюсь: хранить в строжайшем секрете все сведения и данные о работе органов и войск НКВД, ни под каким видом не разглашать их и не делиться ими даже со своими ближайшими родственниками н друзьями. Если я буду заниматься литературной или сценической деятельностью, обязуюсь ни в коем случае не разглашать прямым или косвенным путём, а также в печати (периодической и не периодической), сценариях, литературных и т. п. диспутах и отдельных выступлениях, сведений об агентурно-оперативной работе ВЧК-ОГПУ-НКВД в прошлом и настоящем, а в тех случаях, когда вышеуказанные материалы уже ввиде 25 рукописей, подготовлены к изданию, не продавать издательствам без согласия на то соответствующих органов НКВД, передавая все перечисленное на предварительный просмотр и санкцию вышеуказанных органов.

25

Так в оригинале.

Неисполнение всего вышеизложенного грозит мне ответственностью по соответствующим статьям Уголовного Кодекса.

Собственноручная подпись» 26

Внизу листа было место для даты.

Взяв «ученическую» ручку, Сергей Петрович вписал в соответствующее место свои фамилию, имя и отчество, проставил дату, аккуратно расписался и отдал бумагу «секретчику», как он определил этого человека.

Упаковав бумаги и писчие принадлежности в портфель, тот попрощался, отдал честь и ушёл.

26

Это реальный текст Обязательства о неразглашении, датированного 1940 годом.

Крымов запер дверь, сел на один из стульев и сказал:

– Теперь обещанный инструктаж. Он короткий, но трудный для восприятия. Высшим государственным секретом, о котором я уже говорил, является присутствующий здесь Сергей Петрович Рябов и всё что с ним связано. Дело в том, что Сергея Петровича, непонятно как, перенесло к нам из двадцать первого века, точнее из 2021 года. Не смотрите на меня как на сумасшедшего, Сергей Петрович предъявил достаточно веские доказательства. Он уже сообщил крайне важные сведения, которые помогли командованию предотвратить потерю управления войсками в первые часы войны. Сергей Петрович, они не верят. Не могли бы Вы показать им кино?