Странник

Конечно, хотелось бы сразу расставить все по своим местам, но я сам решил отложить разговор. Нужно каким-то образом перебраться к стоянке азиатов. Лошадей нельзя оставлять без присмотра. Да и трофеи должны быть под присмотром. Мало ли что хранится в мешках и баулах разбойников?

Пришлось мне идти за парой лошадок. Не на себе же переносить раненых. Надеюсь, что они смогут удержаться в седле. Если нет, то привяжу их к спинам лошадей, но доставлю в бывший лагерь разбойников. Там можно будет задержаться на более продолжительный срок.

Я предупредил казаков о скором переезде и ушёл. Мне нужна небольшая пауза. Необходимо хоть немного обдумать сложившуюся ситуацию и принять правильное решение. Ведь здесь теперь предстоит жить.

Пока перевозили раненых, я перетаскивал вещи и устанавливал палатку. День начал склоняться к закату. Костер я разжигал уже в сумерках, а кулеш варил совсем в темноте. Поговорить за бесконечным валом дел особо не получалось. Да, наверное, и желания особого не было ни у кого. Раненых растрясло, поэтому сразу после ужина они попадали спать. Я тоже подустал, но укладываться не торопился. Почистил автомат и берданку казаков, смыл с себя возле горного ручья пот. Вода хоть и была ледяной, но я претерпел. Всё-таки день сегодня выдался суетной. Много пришлось бегать, сильно пропотел, поэтому и решился на такой подвиг. После водных процедур я долго перебирал добычу из переменных сумок бандитов, удивляясь богатству трофеев, и выдумывая, каким образом освободить несколько баулов для своих вещей. Не дело это — держать их на виду и привлекать внимание. Долго вещами я не занимался. Меня начало клонить в сон, и я не стал сопротивляться. Вырубился, как будто свет выключили. Насчёт дежурства заморачиваться не стал. Если подойдёт какой-нибудь зверь, лошади разбудят. А люди здесь вряд ли будут ходить по ночам. Если только целенаправленно кто-то не решит напасть. Но в этом случае сейчас я ничего не сделаю. Надо отдыхать, а с казаков сейчас дежурные — никакие.

С утра пораньше я продолжил перебирать вещи. Что-либо выкинуть просто не поднималась рука. Не знаю, откуда у разбойников взялся этот груз, но стоил он немалых денег. Складывалось ощущение, что это был караван, идущий из Китая. Представленный ассортимент товаров на это намекал. Шёлковые ткани, тончайший фарфор, мешки с чаем и специями. Все это было высочайшего качества. Выбросить даже часть добычи — это все равно, что плюнуть себе в душу. Жалко до слез. В итоге забил на это дело. Когда придёт время собираться, тогда и буду решать, как поступить. Сейчас есть дела поважнее. Надо выяснить, наконец-то, какой сейчас год. Определиться во взаимоотношениях с казаками и придумать, чем я здесь буду заниматься.

Раненые проснулись, когда появилось солнце и прогрело воздух. В палатке стало душновато, вот и начали ворочаться. Сам я, кстати, спал под открытым небом, правда, в спальном мешке. Второй спальник я полностью расстегнул и кинул на пол палатки, чтобы казакам не пришлось спать на сырой земле.

Казаки чувствовали себя сегодня на удивление бодрыми. Во всяком случае, в кустики сходили без всяких проблем.

Пока готовили завтрак, а я занимался перевязками, определились с Антоном Ивановичем с ближайшими планами. На этом месте мы останемся на несколько дней, пока казаки немного не придут в себя и смогут без проблем перенести дорогу. По его словам, до вчерашнего дня в этих местах было безопасно. Откуда взялась эта банда (как он определил, башкир), он без понятия. Среди этой народности врагов у него не было, поэтому, скорее всего встреча получилась случайной. Может разбойники польстились на огнестрельное оружие или лошадей, имеющееся у казаков? Бог его знает. Вообще, удивительно, что на улице тысяча девятисотый год, а народ бегает с луками.

Оказывается, ничего удивительного. Люди умеют считать деньги, а огнестрельное оружие само по себе стоит не мало. Так к нему ведь ещё боеприпасы надо покупать. Он не убедил меня своими аргументами, не тот случай. Когда я показал ему содержимое поклажи, он только кивнул и произнес.

— Эти башкиры — грабители из какого-то захудалого рода. Вышли на большую дорогу и встретили контрабандистов, поэтому тебе повезло с трофеями.

Казаки хоть и стреляли, но попасть ни в кого не смогли. Слишком внезапным для них получилось нападение. Чудом среагировали и выжили.

Получается, что всех разбойников я уничтожил в одно лицо. Соответственно, и трофеи мои. Казаки ни на что не претендовали. Антон Иванович обмолвился, что они не бедствуют, а значит, и не нуждаются в подобной мелочи.

Удивил он меня, если честно. Даже по моим меркам это — стоящая добыча. А для него мелочь. Интересно будет выяснить, почему.

Когда мы разобрались с утренним, первоочередными делами, появилось время поговорить. Мне очень интересно было узнать о страннике, побывавшем здесь. Поэтому попросил рассказать все, что известно об этом человеке.

Антон Иванович не стал кочевряжиться и начал свое повествование сразу же после прозвучавший просьбы. Как будто ждал от меня подобного вопроса.

— Давно это было. Ещё до правления Ивана Грозного. Со стороны Уральских гор пришёл на Дон странный человек. Он в одиночку смог отбить нападение татарского отряда, насчитывающего пару сотен человек, на одно из казачьих поселений. Правда, был ранен, но изрядно удивил народ. Дело в том, что большая часть воинов, имеющихся в селении, отсутствовала. Отражали татарский набег в составе царского войска. Соответственно, станица была обречена. Тогда он спас огромное количество людей. А пока лечился, обзавёлся зазнобой. Так и остался среди местных казаков. Он очень умело воевал и многому научил наших бойцов. Это после его рассказов о сибирских землях казаки стали ходить за Урал. Он же научил народ сражаться при помощи огнестрельного оружия. Вернее, правильно применять его в бою. До его появления казаки несерьезно относились к огненному бою, предпочитали по примеру степняков пользоваться луками.

Антон Иванович сделал небольшую паузу, как будто вспоминая о чем-то, и продолжил:

— Я очень хорошо запомнил рассказы о его странном оружии с приделанной снизу полу подковой. И когда увидел у тебя подобное изделие, то сразу подумал о страннике, и не ошибся. Ты не переживай, о нем мало кто помнит. Только наша семья, потому что он — наш пращур.

После небольшой паузы казак закруглил рассказ:

— Исчез он из нашего мира странным образом, на глазах у множества людей. Он очень редко использовал свое огнестрельное оружие. Только тогда, когда выхода другого не было. Вот и в этом бою с крымчаками получилось, что его отсеки от основной массы нашего войска, и он попал в окружение врагов. По словам очевидцев, когда крымчаки кинулись к нему с разных сторон, внезапно среди них прозвучала серия взрывов, продолжившаяся очень частой стрельбой. После этого случилась яркая вспышка, и он исчез. Вот такой у нас был основатель рода. — С какой-то запредельной гордостью произнес казак напоследок и надолго замолчал.

Я тоже не спешил говорить, переваривая рассказанную историю. Больше всего интересно было бы подробнее узнать за эту вспышку. Ведь ничего подобного при переходе через портал я не видел. Если, конечно, он пропал при помощи этого самого портала. Собственно, других вариантов его исчезновения и нет.

Довольно долго мы сидели молча, пока тишину не нарушил Антон Иванович, который незатейливо попросил меня рассказать о мире, из которого я сюда пришёл.

Собственно, почему и нет? Тем более, рассказать мне есть, что.

— Попал я сюда из мира, который в своём развитии ушёл далеко вперёд по сравнению с вашим. Можно сказать, что я пришёл сюда из будущего вашего мира. По крайней мере, все на это указывает. Поэтому, начну я, наверное, свой рассказ с тех событий, которые вскоре здесь произойдут…

Дальше я рассказал все, что помнил из истории своего мира, не вдаваясь в детали. Только основные события, и чем все закончилось. Казаки, слушавшие рассказ со всем вниманием, охренели напрочь, когда я дошёл в повествовании до революции семнадцатого года и гражданской войны. Особенно их впечатлила информация о произошедшей смене мировоззрения большей части населения, связанной с атеизмом. Они не хотели верить в подобное. Я убедил их в правдивости сказанного, как это не странно звучит, своим безразличием. Мне реально было пофиг, поверят они мне или нет. Рассказал, и ладно. А в конце я ещё плеснул слегка керосинчика в огонь, обозначил один момент.

— Вы ведь староверы, Антон Иванович? Ваши единоверцы очень активно участвовали в свержении царя, и в целом спонсировали всяких революционеры. Только вот результат получили прямо противоположный желаемому. Прижала советская власть ваших единоверцев так, что о них и слышно ничего не было. Делайте, как говорится, выводы. Нужно ли вам во всем этом участвовать?

Когда я говорил о раскачивании ситуации староверами, и особенно о спонсировании революционеров, казак даже с лица спал. Он явно знает о подобных вещах побольше моего и подтвердил это своими дальнейшим словами. Он как-то подобрался и спросил: