«Странники» Судоплатова. «Попаданцы» идут на прорыв; Дожить до вчера. Рейд «попаданцев»
Шрифт:
– Тотен — Фермеру!
– Здесь я. — Бодрости в голосе Алика не было ни на йоту, тем не менее ответ последовал без малейшей задержки.
– Давай, дорогой друг, переодевайся в спецуру — сейчас ноги делать будем. Как шкурку поменяешь — подойди ко мне.
– Понял, командир.
– Бродяга — Фермеру! — Настал черед следующего «абонента».
– Здесь я.
– Как думаешь, по полю, что справа от шоссе, ваша черная таратайка пройдет?
– Должна. Мотор здесь, что у твоего танка — «лошадей» под сто.
– Замечательно. Свяжись пока с разведотделом фронта.
– А с ними зачем?
– Старый,
– Дай пять минут на настройку, и… Шифровка длинная?
– Пять строк.
– И пять минут на шифрование, — закончил Сергеич.
Видимо, Тотен что-то такое почувствовал, поскольку нарисовался у «блица» уже через семь минут.
– Что такое, командир? — поинтересовался он, аккуратно закрыв за собой дверь, чтобы звуки русской речи не долетели до соседей-немцев.
– Ты о бомбежке от кого узнал? От жандармов?
– Да. Один специально вдоль шоссе в обратную сторону ехал и оповещал всех встречных офицеров, что это «стояние на шоссе» долго продлится. Немцы оттого и стали по окрестностям расползаться, что приказ пришел. Вон, видишь, сколько сейчас на речке постирушку и купание затеяли? — и Алик махнул рукой вперед, там, где шоссе пересекало невеликую речку, названия которой даже на карте-«пятисотметровке» не было.
– Угу… — Саша потеребил нос, как частенько делал, размышляя. — А рядом из жандармерии есть кто-нибудь?
– Так точно. Километр где-то до них, у Оленщины стоят. Патруль из двух человек. Третий, собственно, оповещать и поехал.
– К Люку с Лешкой знакомиться не подходили?
– Нет, я с ними разговаривал. Точнее, Люк с ними поздоровался и сразу ко мне послал. А сейчас они туда перебрались — там поворот на Золотву, — упомянул название ближайшего крупного населенного пункта Тотен. — Ну и дальше на Быхов проехать можно. Уже толпа поперла, вот они и пытаются все это столпотворение хоть как-то разрегулировать.
– Ну да, ну да… Не любят они в чистом поле ночевать, а там деревень полно… Короче, сейчас будишь наших «жандармов», и пусть они готовятся хоть как нам дорогу вот сюда, к урочищу Каробовка, прокладывать. Выходим через, — Саша посмотрел на часы, — сорок семь минут! Как понял?
– Великолепно.
– Вопросов нет?
– Нет.
– Ну и зашибись. Свободен! — И Александр снова взял в руки рацию: — Бродяга, готов?
Москва, Большой Кремлевский дворец, 16 августа 1941 года. 16:04
«Черт знает что происходит!» — возмущенно думал Павел, когда быстро, чуть не бегом, шел в узел правительственной связи вслед за одним из секретарей Сталина.
Буквально две минуты назад этот человек вошел в зал, где проходило заседание Госкомитета обороны, и, подойдя к Иосифу Виссарионовичу, что-то негромко сказал. Главком усмехнулся, покачал головой и, извинившись перед очередным докладчиком, обратился к народному комиссару внутренних дел:
– Товарищ Берия, похоже, ваши столь важные сотрудники нашлись! Пусть товарищ Судоплатов пройдет к телеграфистам.
Лаврентий Павлович как ни в чем не бывало махнул рукой Павлу, разрешая покинуть заседание.
Идти пришлось недалеко — буквально пару поворотов коридора. Телеграфист, сидевший за аппаратом Бодо [53] , поздоровался и доложил:
–
Из штаба Запфронта. Начальник разведотдела полковник Корнеев.– Хорошо. Передавайте: «У аппарата старший майор Судоплатов». — Телеграфист застучал клавишами.
После непродолжительной паузы из аппарата поползла лента.
53
В 1872 году француз Ж.Э. Бодо создал аппарат, позволяющий по одной линии вести передачу нескольких телеграмм одновременно, причем получение данных происходило уже не в виде точек и тире (до того все подобные системы базировались на азбуке Морзе), а в виде букв латинского и русского (после тщательной доработки отечественными специалистами) языка. Аппарат Бодо и созданные по его принципу получили название стартстопных. Применение этого типа телеграфных аппаратов позволяет значительно поднять скорость передачи данных. Подробнее см. в Приложении 7.
«У аппарата полковник Корнеев. Получена радиограмма для штаба фронта. Отправитель — Истомин», — прочитал Павел. Вот это сюрприз!
– Пересылайте шифровку в наш наркомат, — продиктовал начальник Особой группы.
«Передача велась открытым текстом», — гласил следующий отрезок ленты.
– Что в ней говорится? Прошу переслать дословно. — Снова щелчки клавиш.
«Истомин. Прошу нанести бомбовой удар по шоссе ю-з Могилев. Лист N-35–96-B. Квадр. 95–45, 93–43 далее в сторону 90–38. Как можно скорее. Полномочия — Москва».
В первые мгновения текст показался Павлу дурацким, потом пришло понимание.
– Полномочия подтверждаю. Выполнять как можно скорее, — срывающимся от волнения голосом надиктовал он. — Начальнику ВВС фронта — приказ от Жигарева. — «В принципе, последнее можно было не добавлять, но если уж сам Сталин сказал про взаимодействие, то генерал подтвердит, если нужно! Да, и Берию сейчас же предупрежу, а потом в наркомат — поближе к шифровальщикам. Ох, чую, день сегодня будет занятой!» Только тут Судоплатов понял, что пришел ответ и телеграфист протягивает ему еще один отрезок ленты:
«Вас понял. Выполняем», — было написано на нем.
Минская область, Борисовский район, озеро Палик. 16 августа 1941 года. 19:13
– Ближайшими планами не поделитесь, товарищ Трошин? — Представитель Центра сел рядом со Славой на лавку.
– Диверсия, что же еще. — Злиться на заносчивого чекиста командир отряда уже перестал.
– Я понимаю, но какого рода?
– Поскольку взрывчатки у нас, почитай что и нет, будем атаковать фугасами направленного действия с готовыми осколками. Ну вроде как залп картечью в упор.
– А если бы взрывчатка была?
– У, тогда бы мы развернулись! Для начала тот же фугас, но на грузовике, а потом — мосты.
– На грузовике — это как? — не понял Новиков.
– А все не очень сложно, Сергей Афанасьевич, — принялся объяснять Вячеслав. — Вместо закладки взрывного устройства у дороги берем грузовик, засовываем в кузов килограммов пятьдесят тротила. Вокруг — ящики или мешки с металлическими осколками. Выезжаем на дорогу и останавливаемся на обочине… Дальше объяснять, я думаю, не надо?