Странные игры

Она подняла глаза и поймала выжидающий взгляд Итана.

– В числе прочего Уэндовер промышлял и наркобизнесом, – заметил он спокойно. – Причем сам лично пробовал товар.

– Случается сплошь и рядом, – согласилась Зоя. – Такой уж это рисковый бизнес.

И занялась следующей статьей.

«…поэтому следствие склоняется к выводу, что именно большая доза наркотика послужила косвенной причиной смерти Саймона Уэндовера. Никаких признаков стороннего вмешательства не найдено».

– Меня одним из первых вызвали для дачи показаний, – сказал Итан, шурша фотокопиями. – Но у меня было несокрушимое алиби.

– Ни минуты не сомневаюсь, – сказала Зоя, а про себя подумала: у кого и быть, как не у него. Он, прежде всего, неглуп.

– Думаю, никто особенно не рвался заводить дело об убийстве, – продолжал Итан. – Полиция не хуже моего знала, что это за птица.

Закончив просмотр, Зоя взяла еще одну внушительную стопку документов, на сей раз распечаток фотографий Итана, явно с газетных страниц. На одних он в суде отвечал на вопросы со свидетельской скамьи, на других входил или выходил из здания суда вместе с Бонни. На одной его даже запечатлели покидающим роскошную, предположительно серебристую «БМВ». Вот он переступает порог бизнес-центра, выстроенного в ультрасовременном стиле, с вывеской сбоку – «Труэкс секьюритиз», внушительными стальными буквами.

– Помнится, фотографы не покидали здания суда все время процесса, – пояснил Итан. – Так и мельтешили вокруг. Осадили не только мою контору, но и дом, где жила Бонни с детьми.

– Что за кошмар для всех вас! – посочувствовала Зоя.

– Не люблю об этом вспоминать. – Итан отмахнулся, давая понять, что хочет закрыть тему, и принялся осматривать номер. – Знаешь, что интересно? Вот Уэндовера не стало, и я думал, что это поставило точку на всей истории. Сама видишь, как сильно можно ошибаться.

– Давай рассуждать логически. Если кто-то, в самом деле, пытается отомстить и если верить Гарри, что это не один из тех, кто когда-то выжил тебя из Лос-Анджелеса, тогда кто это может быть?

– Не знаю.

– Как насчет кого-нибудь из родственников Уэндовера? Или друга? Кого-то, кто до сих пор скорбит о нем?

– Родственников у него не было, назвать кого-то его другом тоже не могу. – Итан присел на корточки и заглянул под продавленную кровать. – Это был одиночка, классический пример одиночки, до такой степени, что его фото можно было, смело поместить в словаре под этим словом. Можешь мне поверить, я проверял, причем заглядывал в его прошлое чуть не со дня рождения. Мать, наркоманка, умерла, когда ему было три года. Отца не знает. Рос в детском доме, потом у приемных родителей, которые менялись чуть не каждую неделю. Ни друзей детства, ни домашних животных, ни продолжительных отношений, ни детей.

– Но он ведь был женат?

– Зачем? Ему довольно было рядом хорошенькой мордашки. Менял женщин как перчатки, а от брака шарахался как от чумы.

Из мебели, кроме кровати, стола и стула, в номере была только прикроватная тумбочка, совершенно пустая.

Во встроенном шкафу в армейском порядке висели вешалки с белыми рубашками и черными брюками, одинакового кроя и, вероятно, фирмы. В углу стоял вещмешок цвета хаки.

– Что за аккуратный и педантичный человек! – высказалась Зоя.

– Я бы сказал, армейский.

– Почему ты так уверен?

– Выправка. Это мне сразу бросилось в глаза. – Наскоро обшарив карманы каждого предмета одежды (понятное дело, там не оказалось даже мятой бумажки от жевательной резинки), Итан расстегнул вещмешок. Зоя, предвкушая важные открытия, подступила ближе и была разочарована, увидев, что внутри пусто.

– Черт! – в сердцах сказал Итан, потом призадумался. – Странно… Бранч оставил одежду на вешалках, а из мешка все забрал…

Он поднялся и направился в крохотную, чуть побольше шкафа, ванную. Постояв с минуту и оглядевшись, хмыкнул.

Зоя уже научилась различать его хмыканье. Данный звук означал, что что-то не стыкуется, причем по большому счету. Она подошла и тоже обвела взглядом ванную, а вернее, совмещенный санузел. На полке красовались все необходимые предметы туалета; бритвенный прибор, крем для бритья и лосьон, зубная паста – но они были настолько безликие, что каждый мог быть куплен в любой мелочной лавке страны.

– Не оставил нам никакой зацепки.

– Это само собой. Я думаю о другом. – Итан для проформы перевернул и потряс, пустую корзину для мусора – Номер такой чистый, словно его вылизали.

– Может, тут для разнообразия хорошая уборщица.

– Да, но чтобы не оставить вообще ни соринки! Ты только посмотри: ни тебе пустой бутылки из-под воды, ни обертки – ничего. Нигде ни единого случайного предмета, одежда не в каждом фирменном магазине висит в таком порядке. Как будто здесь проживал робот. В ящиках хоть шаром покати.

– Но?..

– Вот именно, что «но». – Итан вернулся к столу. – Фотокопии и распечатки оставлены на столе, словно нарочно для того, чтобы каждый мог на них полюбоваться. Тебе не кажется, что человек, настолько помешанный на аккуратности, подыскал бы для них другое, более безопасное место?

Зоя вспомнила отголоски маниакального желания, животной жажды чего-то, с чем столкнулась в этой комнате.

– Что если перед решающим ударом Бранч решил освежить в памяти обстоятельства этого дела, и был так захвачен этим, что пренебрег обычной осторожностью? Может, он только тем и занимался в свободное от подкачки время, что без конца читал и перечитывал статьи о тебе? Между прочим, это отличный способ спятить.

– Конечно, всякое бывает… – Судя по тону, Итан не проникся ее доводами. – В таком случае, почему он смотрел и пересматривал всякое старье, но пренебрегал свежим материалом, только что из Уисперинг-Спрингз? Я имею в виду фотографии, сделанные той престарелой туристкой.

– Дельная мысль. Правда, мы не знаем наверняка, была ли эта женщина замешана в его делишках, но если была, фотографии непременно были бы среди других.

– До тех пор, пока кто-то не явился сюда и не подчистил за Бранчем так, что и не подкопаешься.

– Ты хочешь сказать, что эту из ряда вон выходящую чистоту навела вовсе не уборщица? – испугалась Зоя.

– Ну, опять-таки невозможно сказать наверняка, но эта гостиница не того сорта, чтобы уборщица так расшибалась. По-моему, кто-то подготовил номер к нашему приходу.

– Кто?!

– Скорее всего, тот, кто оплатил мое убийство.

– Итан! – содрогнулась Зоя. – Как ты можешь произносить такие слова так небрежно?

Он промолчал и еще раз для верности обследовал каждый закоулок небольшого помещения, причем на этот раз сдвинул с мест мебель, приподнял матрац, полностью вытащил ящики.

Зоя присоединилась к обыску, всем сердцем желая найти какой-то ключ к происходящему, но, не особенно обольщаясь на этот счет. В самом деле, поиски не увенчались ничем, кроме карандаша и девственно чистого блокнота – в том смысле, что на первой странице не было подозрительных вмятин, которые позволили бы расшифровать важное послание.