Странные люди
Шрифт:
Она вела запись достижений брата: когда тому было две недели от роду, он научился самостоятельно держать голову, в месяц приподнимался на руках, лежа на животике, и пытался ползти; в семь месяцев у него прорезался первый зуб, и в это же время он встал на ножки, шатаясь и держась за прутья кроватки; около года начал ходить самостоятельно, и это было просто волшебством. Карина записывала его первые слова, была переводчиком между братом и окружающими, угадывала его желания и болела сама, если он заболевал. Она покупала ему игрушки на свои карманные деньги, учила его говорить, а потом читать. Мама радовалась и удивлялась, открыв в дочери такую способность любить, но еще больше изумлялась
Несколько лет пронеслось в круговороте обожания, забот, радостных открытий и нетерпеливого ожидания нового дня – дальше еще прекраснее, еще интереснее, еще удивительнее!
А потом появился Он, и все закончилось.
Вениамин Алексеевич Редин проработал на должности штатного психолога в центре социальной помощи населению шесть лет два месяца и восемь дней, после чего его уволили с вышеназванного поста по собственному желанию, а на самом деле в связи с безобразным поведением и грубым нарушением профессиональной этики. Действительно, на него вдруг стало поступать большое количество жалоб от недовольных посетителей, рассмотрев которые, начальство приняло справедливое решение об отстранении Редина от обязанностей, несмотря на прежние его заслуги и рвение. Его подход к решению психологических проблем населения вызывал недоумение, более того – возмущение у сознательных граждан.
Справедливости ради надо заметить, что среди клиентов центра психологической помощи было немалое количество людей довольных и признательных, но жалобы пишутся чаще, чем благодарности, и люди всегда более настойчиво добиваются наказания для нерадивого работника, чем вознаграждения для добросовестного.
Впрочем, нерадивым Вениамин Алексеевич как раз не был. Скорее, он пострадал именно из-за слишком рьяного отношения к делу. Будь он менее участливым, более равнодушным, не столь заинтересованном в результате, ограничься он общепринятыми фразами – может быть, до сих пор просиживал бы кресло в своем маленьком кабинетике. Но нет, потребовался ему нестандартный подход, глубокое погружение… Да, методы Редина действительно были странными. Странными, как вся его жизнь.
Согласно одному из правил работы психологов в Европе и Америке все беседы с пациентами должны записываться на пленку. Записи эти строго конфиденциальны, и слушать их имеет право только сам специалист, в целях выработки правильного подхода к пациенту.
В московском учреждении такое правило тоже существовало. Только пленки предназначались для проверяющих, чтобы осуществлять контроль за населением, а заодно за психологом – вдруг он чушь какую-нибудь несет или вообще вместо работы ерундой занимается. Некоторые из бесед Редина с его пациентами были прослушаны и проанализированы руководством, после чего решение о его увольнении возникло незамедлительно. Предлагаем вниманию читателей некоторые отрывки, красноречиво свидетельствующие о нетрадиционных методах, применяемых им на практике.
Беседа № 1. (На приеме Елена Степановна, бабушка 14-летнего Егора)
В. А.: Присаживайтесь, пожалуйста. Может быть, чаю?
Е. С.: Нет, спасибо. Мне так неловко говорить… Что-то происходит… Не знаю, как начать…
В. А.: Пожалуйста, я вас слушаю. У вас, наверное, неприятности?
Е. С.: Да, а как вы догадались? Впрочем, что это я…. Понятно же…. К вам просто так не приходят. У меня такая беда, доктор, такая беда!
В. А.: Я не доктор, я психолог. А что случилось?
Е. С.: Мой внук Егор… Такой хороший мальчик… всегда был… А сейчас мы совершенно перестали друг друга понимать. Понимаете, родители все время работают,
я сама занималась воспитанием Егорушки. Музыка, английский, фигурное катание… Он учился так хорошо. А сейчас у него сплошные тройки!В. А.: Ай-ай-ай!
Е. С.: Да-да! Он стал равнодушен к учебе. На симфонические концерты со мной отказался ходить. Раньше мы с ним… каждые выходные… в консерваторию (Всхлипывает.) … Теперь он слушает какой-то ужас… панк-рок или как его там… вы бы слышали…
В. А.: Запрещать не пробовали?
Е. С.: Запрещала, конечно! Говорю: чтобы гадости этой не было слышно в моей квартире! А он… Наушники надевает и все равно слушает. И головой трясет, вот так! Просто жутко! А еще… это страшное зло, доктор, страшное! Компьютер этот… Он от него часами не отходит!
В. А.: Я не доктор. А компьютер выбросить!
Е. С.: Как так – выбросить? Он же денег стоит, это ему родители на день рождения подарили! Я думала… как это… пароль поставить…
В. А.: Какой пароль, Елена Степановна, голубушка? Что за полумеры? Черт с ними, с деньгами! На помойку! Гла вное – ребенка спасти!
Е. С.: Да? (Задумчиво.) А этот… Интернет? Он же вроде библиотеки – там много информации найти можно, мне говорили…
В. А.: Да о чем вы, помилуйте! Молодежь зачем в Интернет лазит? Чтоб, простите, картинки непристойные смотреть! Или еще за какой-нибудь гнусностью! Вот вы мне скажите, ваш внук девочками интересуется?
Е. С.: Да нет, доктор, в этом смысле нет… Он у меня правильно воспитан… То есть он общается с девочка ми… но по-дружески…
В. А.: Вот видите! Значит, точно картинки смотрит Где дружба, там и все остальное!
Е. С.: Да что вы такое говорите! Егор у меня хороший Вот только грубит иногда…
В. А.: Грубит бабушке? Негодяй! Молодежь нынче совсем распустилась! Место в метро старикам не уступают! Хамят! Курят! Кстати, Егор курит?
Е. С.: Н-не знаю… мне кажется, пару раз я чувствовала от него какой-то запах… Но, возможно, я ошиблась…
В. А.: Не ошиблись, не ошиблись! Точно курит, я вам говорю. Молодые – они все наглые и распущенные. Курят, напиваются, наркотики употребляют.
Е. С.: Нет, наркотики – это исключено!
В. А.: Почему же? Вы только посмотрите, куда катится современное поколение! Секс и насилие на каждом шагу, вседозволенность, отсутствие принципов! Глумление над святынями! У них нет авторитетов – ни религии, ни идеологии. Это абсолютно бездуховное поколение, способное только к тому, чтобы одурманивать себя различными способами и совокупляться!
Е. С. (после паузы): Да, это в общем-то правильно… то, что вы говорите… но зачем же так категорично? Вы ведь сами еще молодой человек… А потом, не вся молодежь такая безнадежная… есть неплохие ребята…
В. А.: Потому и говорю, что знаю – сам такой. А кто это, позвольте, неплохой? Может, ваш Егор?
Е. С.: А хоть бы мой Егор!
В. А. (презрительно): Его-ор? Троечник? Грубиян? Компьютерозависимый? С пагубными привычками?
Е. С. (возмущенно): Знаете что, вы про моего внука ничего не знаете!
В. А.: Так вы мне сами рассказали!
Е. С.: Я не говорила! Он очень положительный мальчик! Просто у него сейчас сложный период… переходный возраст…
В. А.: Возраст здесь не при чем, поверьте мне! Если человек порочен, это видно в любом возрасте и исправить невозможно.
Е. С.: Это Егор мой порочен?
В. А.: А кто же? А может, это вы панк-роком увлекаетесь?
Примечание:
Возмущенная бабушка, полная праведного гнева и желания защитить любимого внука, гордо удалилась. Жалобу на Редина она, конечно же, написала, а к Егору стала более снисходительна и даже простила ему некоторые слабости.