Странный человек из Портленда

На третий день мы с женой заехали в школу и встретились с Варей. Варя согласилась вернуться домой. Это было серьезным испытанием и для нас, и для нее. Больше конфликтов на почве ее совершеннолетия у нас с ней не было. Варя еще два года прожила с нами, пока не познакомилась с мальчиком, который взял манеру оставаться ночевать у нас дома. На третью ночь мне пришлось серьезно поговорить с дочерью и поставить ее перед выбором: либо мальчик ночует у себя дома, либо они снимают свое жилье и они живут вместе. Некоторое время Варя жила в доме родителей мальчика, а затем они и в самом деле сняли однокомнатные апартаменты и стали жить вдвоем. Мальчик уже работал, Варя тоже бросила колледж и пошла работать в аэропорт помогать тучным и больным людям подниматься на борт самолета. С этого началась ее самостоятельная жизнь в Америке. Мне было жаль, что с учебой у Вари ничего не вышло, но видимо это было неизбежно, как бы я не старался ее мотивировать. Живя с нами, она не несла никаких трат на проживание, и за короткое время ей удалось скопить приличную сумму – что-то около восьми тысяч долларов, которые она потратила, купив с аукциона, при помощи своего бойфренда, побывавшую в аварии иномарку премиум класса. Мальчик любил машины и довольно быстро восстановил испорченный капот автомобиля в русских мастерских. Этнический украинец, он с детства жил в Америке, закончил здесь школу и по характеру был типичным американским подростком с русскими корнями, любившим красиво одеваться, ездить на крутых тачках. Он был очень общительным и держащим нос по ветру подростком. Они неплохо ладили друг с другом. Оба любили веселую бесшабашную жизнь, молодежные компании, походы по барам, поездки на океан. Мне показалось, что выйдя из-под родительской опеки и моего постоянного морального давления, дочь стала более свободным и счастливым человеком. Я по-прежнему люблю ее, но в то же время, я понимаю, что занимаю в ее жизни весьма скромное место. Иногда мы уходим из жизни близких людей еще при жизни, иногда жизнь подталкивает нас к таким решениям, несмотря на то, что нам бы хотелось подольше оставаться самыми важными для детей людьми.

У Маши был свой путь в американскую жизнь. Первый год она вспоминала своих школьных подруг, мечтала вернуться в Россию. Когда заболела бабушка, она написала ей письмо, в котором очень сожалела о случившемся, называла наш отъезд в Америку ошибкой.

По Машиной просьбе я передал ее школьным подружкам подарки. Школьной дружбы у Маши в Америке не сложилось, американцы сильно отличались от русских детей и их компании, как и компании мексиканцев, азиатов и чернокожих практически не пересекались друг с другом. В школьной столовой каждая национальная группа сидела за разными столами. Маша тяготела к друзьям Вари, и у них постепенно сформировался свой особый круг общения. Американский плавильный котел это пропагандистский штамп, ничего не имеющий общего с реальной жизнью страны. Возможно, такое мнение у меня сложилось потому, что Портленд считается одним из самых белых городов Америки. Популярный слоган портлендских неформалов «Keep Portland Weird» – поддерживай Портленду имидж странного города, националисты и сторонники принципов преимуществ белой расы переиначили в «Keep Portland White» – поддерживай Портленд белым. Здесь менее восьми процентов черного населения, черные чувствуют себя в Портленде неуютно. В последнее время в город усилился приток азиатского и мусульманского населения и это приводит к конфликтам внутри общины, привыкшей к большей культурной однородности. Так две ученицы, нашего учебного округа, одетые в традиционные мусульманские платья, подверглись расистским нападкам в общественном транспорте со стороны неуравновешенного чувака, оказавшегося в последствии ветераном войны в Ираке, и после того, как два пассажира вступились за детей, он достал нож и нанес пытавшимся его образумить мужчинам смертельные ранения. На суде он сказал, что сделал это из протеста, потому что они попытались воспрепятствовать ему в реализации конституционного права на высказывание своего политического мнения.

Все-таки в России, благодаря тесному соседству разноплеменных народов и исторически интегрированному в общество мусульманскому населению, гораздо выше уровень религиозной терпимости и доверия людей различных религий и культур друг к другу. Опыт Советского Союза и интернационального воспитания оставил глубокий след в сознании российского гражданина, несмотря на присущие рядовому обывателю фобии и предрассудки. Американское общество выглядит гораздо менее подготовлено к массовому притоку в него других культур и постепенному размыванию христианской однородности. У рядового американского обывателя сложилась стойкая ассоциация иделогии мусульманина с террористом и это тоже большая проблема, поскольку приводит к росту напряженности и настоящим трагедиям с массовыми жертвами внутри, казалось бы, совершенно не политизированных гражданских организаций.

Проблемы взрослой жизни находят свое отражение и в школах, где периодически в публичной полемике всплывают вопросы, связанные с религиозными традициями. Позволить ли школьникам совершать молебен в учебное время, как находить время для исполнения обрядов детьми в рамках школьного расписания. Эти и другие вопросы интегрирования национальных традиций и поиск путей их приспособления к универсальным американским правилам то и дело обсуждаются представителями школьной администрации и учителями на специальных порталах сайта школы.

К плюсам американской системы образования можно отнести то, что нас уже не вызывали, а приглашали на школьные собрания, не собирали с нас дополнительных плат на мероприятия, да и в целом, школьная администрация старалась по пустякам не волновать родителей своих учеников. Мы лишь дважды в год приходили на специально организованные школьным округом сессии для родителей, где подходили к расставленным в просторном холле кафетерия столам предметников и интересовались у них школьными успехами и проблемами своих детей. Так однажды нас сильно удивил тот факт, что учитель по математике нашей вечной троечнице Варваре поставила пятерку и мы даже дважды переспрашивали, не перепутала ли она ее фамилию с какой-то другой ученицей.

Похоронив маму, в Америку я вернулся с котом, который прожил без нас год вместе с тещей и квартиранткой из Ростова. Теща после смерти мамы решила вернуться в Бурятию, за котом ухаживать было некому, поэтому мне срочно пришлось оформлять все документы на его перевозку. Я чувствовал тещино недовольство. Возможно она была зла на меня за то, что я вывез семью в Америку, или ей показалась недостаточна та сумма денег, которую она получила за то, что присматривала за квартирой в течении года. Я чувствовал растущее отчуждение от этой ставшей чужой мне женщины. Моя мама умерла, и вместе с ней умерли мои чувства к другим людям, я начал испытывать по отношении к ним безразличие. В аэропорту меня не покидало ощущение того, что я прощаюсь с этой женщиной навсегда.

– Дай, Бог, – говорил я ей, – встретимся. – целуя ее в сухую щеку. На ее лице не отразилось ни единой эмоции, но мне и в самом деле было все равно.

Теща была тщательно причесана, элегантно одета, и в свои семьдесят два напоминала мне классическую американскую старушку.

Перевозка кота превратилась в целую эпопею. Если до Нью-Йорка я летел рейсом Аэрофлота, и кота спокойно взяли в багажное отделение, то до Портленда предстояло лететь американской авиакомпанией, которая наотрез отказалсь брать животное в багаж, мотивирую тем, что температура летом в багажном отделении может угрожать его жизни, а в салон меня не пускали потому, что у меня не было специальной сумки, для перевозки, а клетка не проходила по стандартам. Ни в одном из терминалов аэропорта специальной сумки не нашлось, несмотря на то, что я объездил со своим несчастным питомцем все станции, и обошел все бутики аэропорта Кеннеди. Я буквально сошел с ума на этой почве и это было заметно невооруженным глазом. Мы и так опоздали на сутки и провели ночь в аэропорту в ожидании рейса, и теперь нам предлагали задержаться еще, чтобы съездить в специализированный магазин в городе и приобрести подходящую поклажу. В конце концов, я уже начал кричать на старшую смены и угрожать ей тем, что брошу животное прямо в аэропорту, и это останется на ее совести на всю жизнь. Наконец, она согласилась с тем, чтобы я вез кота в обычной сумке и это была настоящая пытка и для меня, и для кота, и для пассажиров, сидящих на соседних креслах. Вылет отложили на два часа в связи с какой-то экстренной ситуацией в соседнем аэропорту, и мы все это время ожидала своей очереди на взлет в самолете, стоящем на полосе. Кот обезумел от сидения в сумке и мне пришлось его буквально утрамбовывать все это время, чтобы не позволить ему выскочить из сумки и не сбежать от меня. Кот орал, сопротивлялся, шерсть летала по всему салону, сидящий рядом джентльмен то и дело вздрагивал, как только кот в очередной раз собирал силы для рывка и однажды его лапа все-таки оказалась в опасной близости от левого глаза соседа. Сосед от неожиданности ойкнул и прикрыл ладонью лицо. Я оценил то, с каким мужеством и достоинством он переносил трудности дороги, ни разу не упрекнув меня за доставленные ему неудобства.

Кот довольно легко адаптировался к американской жизни. Через полтора года он и вовсе переселился из апартаментов в собственный дом с участком, где стал полноправным хозяином участка земли в десять соток, часами просиживая на заборе или под кленом, охраняя свои владения от регулярных набегов ехидных облезлых белок, живущих по соседству.

Самое удивительное, что кот приспособился ходить в туалет на соседний участок. И его молодой владелец приходил ко мне жаловаться на кота, потому что его собачка раскапывала кошачьи экскременты и заносила их в дом. Что я мог поделать? Я с трудом сдерживал смех, выслушивая от американского соседа жалобы на русского кота, которому я был совершенно не указ. Соседу пришлось уложить искусственный газон, а всю оставшуюся территорию участка закатать в бетон.

В первый год, что я прожил в Америке, я с энтузиазмом брался за любые случайные заработки, надеясь найти на этом поле Чудес свою золотую жилу. Я работал парковщиком автомобилей, некоторые из них были с механической коробкой передач, другие заводились простым нажатием кнопки. Все эти нюансы плохо укладывались в моей голове и случались ужасные казусы, про которые лучше не вспоминать. В конце концов меня с этой работы выгнали, и это к добру, я полагаю, потому что машины были дорогими и мне бы еще долго пришлось возмещать нанесенный ущерб, поскольку к работе я относился ответственно, и никак не мог позволить признаться, что я чего-то не знаю или не умею. До всего я доходил сам, методом проб и ошибок. К счастью, мне подвернулась работа по производству подошв на фабрике кроссовок Nike, и это уже была постоянная работа, которая пусть и оплачивалась не слишком хорошо, но все-таки позволяла мне надеяться на то, что моя рабочая квалификация со временем вырастет, несмотря на то, что я периодически выводил из строя какие-то машины и механизмы, подходя к ним слишком утилитарно, как к простым механизмам, от которых требуется любой ценой добиться результата, без учета того, что у них есть свои тонкие места, требующие деликатности в обращении. В душе я оставался гуманитарием и ненавидел машины, они мне отвечали той же монетой.

Nike нанимал сезонных рабочих через специально созданное агентство, на срок до одиннадцати месяцев, а потом увольнял их, экономя таким образом на страховке, заработной плате и бенефитах, которые предприятие вынуждено было выплачивать постоянным работникам. Я, таким образом, получал минимальную заработную плату и не имел никаких перспектив в будующем устроиться на фабрику на постоянную основу. И в то же врем, фирма везде рекламировала себя как передовое предприятие, где созданы благоприятные условия труда, исключающие расовую дискриминацию и неравенство. На самом деле, они зарабатывали миллиардные барыши на дешевом труде выходцев из Африки и Азии, вынося основные производственные мощности за рубеж. Посредническое кадровое агентство еще ухитрялось экономить на обязательной медицинской проверке работников и драг тестах, заставляя их оплачивать из своего кармана. Спустя год после своего увольнения я получил компенсацию за это мошенничество, благодаря тому, что кому-то пришло в голову подать на агентство в суд и выиграть дело.

Nike и впрямь было одним из самых успешных предприятий в городе. Я имел тридцатипроцентную скидку на его товары в фирменном магазине, и это была большая привилегия, которой удостаивались работники предприятия. Мне многие завидовали, хотя я и не мог воспользоваться этой скидкой, поскольку даже с ней, цена на продукцию предприятия казалась мне необоснованно завышена.

Раз в год на предприятии проводилась распродажа неликвида, и на это время фабрика превращалась в настоящую барахолку, поскольку весь товар отпускался на вес и я набрал около четырех мешков фирменной продукции, потратив на все чуть больше ста пятидесяти долларов. В тот счастливый вечер я был настоящим дедом Морозом для своих детей и жены.