Странствующий чародей

— О Господи… — прошептал он…

И шепот его прозвучал в той же тональности и отозвался таким же эхом, как и голос Дон Кихота при произнесении им обета.

Магия. Дон Кихот воспользовался магией, когда вынудил Ши сказать правду, дав обет Богу и прославив даму сердца старого рыцаря. А может, и Гарольд Ши способен воспользоваться этим же приемом?

— Боже, — произнес он, но уже громче, и сразу же это обращение прозвучало многократно усиленным эхом. — Обращаюсь к тебе и прошу: дозволь мне… эээ… покарать… этих великанов саблей своей, которая… хм, сияет во славу моей дамы Бельфебы из Огайо. По клинку его сабли пробежала струя голубых искр, погасших на самом острие. «Ну что ж, уже неплохо, — подумал Ши. — Если клинок сверкает, он и рубить будет так, как надо». Он галопом доскакал до одного из великанов, объехал вокруг него и нанес чудовищу удар сзади под колено. Из раны пошел дым, потом из нее со свистом вырвалось пламя, и великан рухнул на землю, как сейсмонеустойчивый небоскреб в момент землетрясения.

Ши, стараясь не попасть великанам под ноги, закричал: «Во имя Бельфебы!», и галопом поскакал к другому великану, стоявшему спиной к нему. Его клинок сверкал еще ярче. Дубины мелькали возле его ушей, кобыла арабских кровей в испуге вставала на дыбы, но Ши избегал боя, намереваясь нанести удар сзади под колено следующему великану, и ему снова это удалось.

После этого великаны восприняли его всерьез, и уворачиваться от их мощных дубин стало значительно труднее. Он старался изо всех сил, но у него не получалось наносить удары ни быстрее, ни чаще; однако, к своей чести, он насчитал на поле битвы шесть сраженных им великанов.

Дон Кихот атаковал в лоб, неуклюже работая руками; Ши поражал вонючих, размахивавших дубинами титанов с тыла. Единственной проблемой было то, что взамен отрубленных рук вырастали новые, раны на коленях затягивались и великаны, быстро восстановив силы, опять вступали в сражение.

Время тянулось мучительно долго; сражение превратилось в неестественный и нескончаемый кошмар. Даппла была вся в пене, ее ноздри раздувались, бока тяжело вздымались и почти мгновенно опадали. Росинант с закованным в броню рыцарем на спине был в таком же состоянии. Удары, наносимые шпагой Дон Кихота, были по-прежнему разящими, однако Ши заметил, без особого удивления, что они стали менее целенаправленными. Он и сам, увертываясь от ударов и делая выпады, ощущал боль во всех суставах и во всех мышцах своего тела. По мере того как рыцарем и психологом овладевала усталость, дубинки великанов стали мелькать все ближе и ближе. Ши почувствовал приближение смерти, которая была уже совсем рядом.

С чем там Чалмерс так долго возится? Старший из магов должен, в конце концов, что-то предпринять: если он не поспеет со своим заклинанием немедленно, то может и вовсе не утруждаться.

— Бог все видит, — пробормотал Ши, увертываясь от бешеного восьмирукого чудища, которое вразвалку топало за ним, — но я хочу, чтобы эти троглодиты вновь превратились в ветряные мельницы.

Внезапно все именно так и произошло.

Ши сразу обмяк в седле, жадно вдохнул полные легкие свежего воздуха и огляделся. Вокруг него стояли ветряные мельницы, а рядом на земле лежали их искореженные обломки. У многих мельниц на крыльях не хватало по одной, а то и по две или три лопасти; некоторые мельницы продолжали гореть и тлеть. В каждой из них Ши находил элементы, функционально сходные с частями тел великанов. Он, казалось, антропоморфизировал [5] эти строения, но в действительности его мысли были совсем о другом.

5

Антропоморфизм — наделение предметов, животных, явлений природы человеческими свойствами, а также представление богов в человеческом образе.

Ему пришло в голову, что его желание, когда он выразил его, громким эхом прозвучало у него в ушах. Каким-то образом его заявление согласовалось с канонами магии, присущими миру Дон Кихота. Либо сработало это, либо Чалмерс случайно нашел решение как раз в тот момент, когда Ши высказал свое желание. Ши решил, что выяснит это позже. Дон Кихот, удивленно осмотрев разбросанные повсюду обломки, пришпорил коня и легкой рысью поскакал через поле сражения к стоявшему в задумчивости психологу.

— Неплохая работа, сэр рыцарь, — сказал Ши, еще не успевший отдышаться. — Я и не думал, что нам посчастливится выйти живыми из такой переделки.

— Это точно, — отвечал Дон Кихот, внимательно оглядывая Ши, — а ведь мы уже почти погибали. Позволю себе сказать вам, дон Джеральдо, что такие удары, которые вы наносили под коленки этим негодяем, не предусмотрены рыцарским кодексом чести и недостойны джентльмена. Тем не менее я благодарю вас за то, что вы проявили смелость, оказывая мне помощь, хотя это и было сделано не по-рыцарски.

Вконец измученный, Ши из последних сил сдерживал улыбку.

— Это приключение не для рыцаря и не для джентльмена. Поэтому тут уж не до правил.

Дон Кихот, стиравший кровь с клинка своей шпаги, с улыбкой посмотрел на Ши:

— В ваших словах истинная правда, добрый человек, — согласился он. — А теперь надо выяснить, как и каким образом эти демоны превратились в ветряные мельницы. Я подозреваю, что этот трус Фрестон изначально приложил здесь свою подлую руку. Он только и думает, как бы навредить мне. — Рыцарь тронул поводья, и Росинант, развернувшись, поскакал, подозрительно водя головой из стороны в сторону, туда, откуда он только что доставил своего седока — рыцаря.

Гарольд Ши счел за лучшее промолчать.

Четверо путешественников лежали на земле. Дон Кихот и его оруженосец расположились по одну сторону костра, разожженного для предстоявшего ужина, а Чалмерс и Ши по другую. Санчо Панса храпел, выводя носом такие звуки, что казалось, будто над костром вьется рой потревоженных пчел; Дон Кихот, по-прежнему одетый в доспехи, растянулся во весь рост на земле, молча и неотрывно глядя на звезды, совершавшие свой путь по небосводу.

Гарольд Ши, хотя и закаленный бродячей жизнью, находил усеянную камнями равнину весьма неудобным местом для сна. Он перекатывался с боку на бок, пытаясь улечься так, чтобы камни впивались в его бока и спину не столь сильно. В конце концов он тяжело вздохнул и прекратил эти безуспешные попытки. Посмотрев на своего коллегу-психолога, он обнаружил, что Чалмерс также занят бессмысленными поисками удобной позы для сна.

— Док? — тихонько, чтобы не потревожить своих спутников, позвал Ши.

Чалмерс повернул лицо в его сторону и промычал:

— Хммм?

— Почему сегодня не сработала магия? Я ждал, что вы утихомирите великанов, но этого не произошло.

На лице Чалмерса появилось выражение растерянности и смущения.

— Закон Мгновенного Распространения и Закон Подобия не действуют в этом мире, — ответил старший психолог.

Ши повернулся на бок и положил голову на руку, локтем которой оперся о землю.

— Они не действуют? Мне казалось, что это — магические законы универсального применения и действия, подобные физическим, — возразил он более громко.

Чалмерс взмахнул рукой, призывая собеседника говорить тише.

— Позвольте напомнить вам, что и законы физики здесь действуют не всегда. Я делал все, что только могло прийти мне в голову: от надувания маленьких самодельных матерчатых парусов до рисования грязью изображений ветряных мельниц поверх изображений великанов, — ничего не помогало. А когда великаны снова превратились в ветряные мельницы, это произошло без моего участия.

— Тогда, как мне кажется, — ответил Ши, — я совершил это. Я заставил свою саблю слегка засверкать, и это помогло справиться с великанами…

Коллега-психолог перевернулся на живот и, подняв голову, подпер ее обеими руками, опершись при этом на локти.

— Так это сделали вы? Я был так поглощен составлением заклинаний, которые остановили бы великанов, что не мог даже взглянуть в вашу сторону.

— Да, это сделал я. К тому же то, что великаны вновь превратились в ветряные мельницы, получилось совершенно случайно, — помявшись, произнес Ши.