Страшила

Карвер действительно дал такое обещание, но это произошло под воздействием момента. Они ехали по шоссе, возвращаясь с пляжа в Санта-Монике, окна были открыты, ярко светило солнце, и влажный ветер с моря овевал их лица. Короче, Карвер находился тогда в таком приятном, расслабленном состоянии, что имел глупость пообещать своему молодому помощнику предоставить выбор следующей девицы ему.

Но теперь это обещание придется забрать. Честно говоря, Карверу больше всего на свете хотелось сейчас наблюдать за Женевой — увидеть, к примеру, как она меняет в туалете тампоны, — а не вести глупые дебаты со Стоуном. Тем не менее избежать этого не представлялось возможным.

— Тебе никогда не надоедает эта песенка? — осведомился вдруг Стоун.

— Что такое?

Карвер неожиданно для себя осознал, что продолжает вполголоса бубнить мотивчик, который напевал всякий раз, когда вспоминал о Женеве. Смутившись, но не подав виду, он проигнорировал вопрос парня и перешел прямо к делу.

— Так кого же ты нашел? — спросил он.

Стоун широко улыбнулся и покачал головой, как если бы ему до сих пор не верилось в свою удачу.

— Телка что надо. Имеет свой порносайт. Я скинул тебе адресок, чтобы ты досконально ее проверил, но она, уверяю, тебе понравится. Между прочим, я докопался до ее налоговых документов и установил, что за последний год она заработала двести восемьдесят тысяч баксов только на подписчиках, ежемесячно вносивших на счет ее сайта по двадцать пять долларов, для того чтобы полюбоваться, как она трахается с разными типами.

— И где ты ее нашел?

— В бухгалтерской конторе «Дьюи и Бах». На нее наслало аудит некое учреждение, известное под названием «Налоговая палата штата Калифорния», и эти парни проверяли ее подноготную. Так что все ее девяносто-шестьдесят-девяносто находились на месте. Как, равным образом, и все ее бумажки. Говорю тебе, эта телка — то, что нам надо. И сайт у нее соответствующий: «Мэнди для тебя точка ком». Это железная фурия с длинными ногами. Как раз наш тип.

Карвер почувствовал, что тут что-то не так, но ощущение было слабое и неопределенное, а он не хотел ошибиться.

— Где конкретно она живет в Калифорнии? — поинтересовался он с напускным равнодушием.

— На Манхэттен-Бич, — ответил Стоун.

Карверу вдруг захотелось протянуть руку через пульт управления и дать Стоуну по морде, так чтобы его башка врезалась в один из плазменных экранов, которые загораживала.

— А ты знаешь, где находится этот самый Манхэттен-Бич? — вместо этого спросил он.

— По-моему, где-то между Ло-Джоллой и Сан-Диего.

Карвер покачал головой.

— Во-первых, не «Ло-Джолла», а «Ла-Джолла». А во-вторых, Манхэттен-Бич находится совсем в другом месте. Он в Лос-Анджелесе, недалеко от Санта-Моники. Так что забудь об этой бабе. Нам в тех местах показываться еще долго будет нельзя. Ты ведь знаешь правила.

— Но, Карв, она просто идеально подходит для нашего дела. Я уже собрал на нее целую кучу файлов. Лос-Анджелес — большой город, и жителям Санта-Моники будет совершенно наплевать, если что-то случится на Манхэттен-Бич.

Карвер с решительным видом покачал головой:

— Можешь засунуть свои файлы туда, откуда ты их взял. Запомни: город Лос-Анджелес как бы сгорел и не существует для нас еще минимум три года. Мне плевать, какой объект ты нашел и насколько он безопасен с твоей точки зрения. Я не собираюсь из-за этого нарушать правила. И еще одно: меня зовут Уэсли, а не Уэс и тем более не Карв. Заруби это себе на носу.

Стоун опустил глаза и стал с тоскливым видом исследовать взглядом стеклянную панель пульта управления. Казалось, отказ Карвера совершенно его уничтожил.

— Вот что я тебе скажу, — произнес Карвер. — Я буду продолжать работать в этом направлении и сам найду нужный объект. Так что тебе лишь остается сидеть и ждать. Гарантирую, баба тебе понравится.

— Но в этот раз была моя очередь выбирать…

Стоун уже не сокрушался, а дулся и капризничал.

— Да, была. Но ты облажался, — сказал Карвер. — Так что очередь переходит ко мне. Почему бы тебе в этой связи не вернуться на свое место и не поработать немного? Ты еще не составил рапорты по текущему состоянию «вышек» с восьмидесятой по восемьдесят пятую. Между тем они нужны мне уже к вечеру.

— Как скажешь…

— Иди, Фредди, работай. И не вешай нос. Мы снова выйдем на охоту еще до конца этой недели.

Стоун поднялся со стула и побрел к двери. Карвер наблюдал за парнем, пока тот шел по комнате, задаваясь вопросом, сколько еще будет терпеть его выходки, пока окончательно от него не избавится. К сожалению, рано или поздно от помощников приходится избавляться. Конечно, работать с партнером всегда приятнее, чем с обычным наемником. Но со временем партнеры слишком близко подбираются к тебе и слишком много о тебе узнают. Кроме того, они начинают практиковать по отношению к тебе панибратство и называют придуманными ими глупыми прозвищами или смешными именами, а этого уже никак нельзя допускать, поскольку они свыкаются с мыслью о равноправном партнерстве и о том, что их голос при обсуждении того или иного плана равен твоему. Нет, все это неприемлемо и даже опасно. Ибо существует лишь один глава предприятия — он сам.

— Закрой дверь, пожалуйста, — сказал Карвер.

Стоун сделал, как ему было велено, и Карвер вернулся к своим дисплеям. Быстро активировав камеру в вестибюле, он увидел, что за конторкой теперь сидит Иоланда, а Женевы и след простыл. Тогда, попеременно включая и отключая камеры, он начал искать ее.

Глава четвертая Три больших нуля

Когда мы с Сони Лестером вышли из апартаментов Ванды Сессамс, жизнь в квартале начала оживать и местные аборигены высыпали на улицы. В школах закончились занятия, а наркоманы и наркодилеры потянулись к «точкам», где обделывали свои делишки и совершали сделки по купле-продаже. Скоро парковочные площадки, места для детских игр и лишенные растительности промежутки между домами заполнились детьми и взрослыми.

Сделки по купле-продаже наркотиков представляли собой тщательно спланированные операции, в которых участвовали наблюдатели и помощники всех возрастов, провожавшие покупателя сквозь хитросплетения улиц к «торговому пункту», положение которого менялось несколько раз в день. Правительственные архитекторы, планировщики и застройщики, спроектировавшие и построившие этот квартал, даже помыслить не могли, что создали идеальную среду для распространения социальной болезни, которая так или иначе затрагивала и поражала большую часть местного населения.

Я знал об этом, поскольку неоднократно принимал участие в рейдах подразделения по борьбе с наркотиками южного Лос-Анджелеса, когда писал репортажи о войнах местных банд, промышлявших торговлей зельем, или составлял регулярные полугодичные обзоры о положении дел с наркотиками в этой части города.

Пересекая лужайку перед домом и двигаясь к парковочной площадке, где стояла наша служебная машина, мы с Лестером старались по сторонам не глазеть, смотрели все больше себе под ноги и вообще имели вид людей, углубленных в свои мысли и занятых исключительно своими делами. На самом деле мы хотели одного: как можно быстрее унести отсюда ноги. Мы уже почти добрались до нашего автомобиля, как вдруг я увидел некоего молодого субъекта, небрежно облокотившегося о крышу машины рядом с дверцей водителя. Он носил незашнурованные рабочие ботинки, приспущенные на бедрах синие джинсы, позволявшие видеть пояс его голубых трусов в стиле «боксер», и без единого пятнышка белоснежную футболку, едва ли не сверкавшую в ярких лучах дневного солнца. Упомянутый наряд являлся униформой уличной банды «Крипс», контролировавшей этот квартал. Помимо общеизвестного — «Крипс», — банда также имела сокращенное название в виде аббревиатуры ОБ, которая расшифровывалось как «Охотники на Бладз» или «Охотники за барахлом» — в зависимости от того, кто это название расшифровывал.

— Как дела? — осведомился субъект в белой футболке, поднимая голову и устремляя взгляд на нас.

— Спасибо, хорошо, — сказал Лестер. — Возвращаемся с работы домой.

— А вы, случайно, не из «по-по»?

Лестер рассмеялся так, как если бы в жизни не слышал лучшей шутки.

— Нет, парень. Мы работаем в газете.

Сказав это, Лестер демонстративно уложил свой кофр в багажник, запер его, после чего подошел к дверце водителя, где стоял парень в футболке. Тот не сдвинулся с места.