Страшный рассказ

Юрий перешагнул через порог и остановился посреди просторной, светлой прихожей с зеркалом во всю стену.

— Снимайте куртку, — предложила Дымова, закрывая за ним дверь. — Разуваться не надо.

— Спасибо, я так, — стесненно сказал Юрий, у которого под курткой висел громоздкий «ТТ» в наплечной кобуре. — Я всего на минутку.

— Будет жарко, — предупредила Дымова. — У нас южная сторона.

— Ничего, пар костей не ломит, — отшутился Филатов.

Он уже проклинал себя за то, что явился сюда. Женщина была дьявольски хороша, и мысль о том, что ему вскоре предстоит сделать ее вдовой, была Юрию неприятна. Вслед за этой мыслью родилась еще одна: Юрий поймал себя на том, что, отняв у Дымова любовницу, начинает подумывать, не увести ли у него жену. И почему такая женщина вышла замуж за этого длинноволосого слизняка? Материнский инстинкт взыграл, что ли?

— В гостиную, — сказала Дымова. — Вот здесь, в кресле, вам будет удобнее. Кофе? Я как раз сварила. Будете?

— Надо бы отказаться, — сказал Юрий, — но это выше моих сил. Запах просто неописуемый!

— Приятно встретить знатока, — засмеялась Дымова. — Говорят, я варю неплохо.

— Ну, какой я знаток! — запротестовал Юрий. — Так, любитель.

Дымова принесла кофе. Юрий взял тонкостенную фарфоровую чашечку, понюхал, пригубил. Кофе и впрямь был хорош.

— Восхитительно, — сказал он, изо всех сил стараясь не пялиться на хозяйку. Это оказалось трудно. — Так когда же вернется ваш супруг?

— Вы не поверите, но я действительно не знаю. — Дымова изящно пожала плечами, положила ногу на ногу. Юрий снова отвел взгляд, который, как намагниченный, все время прилипал к разным частям тела супруги длинноволосого литератора. — С этими творческими людьми сплошное наказание. Человек-загадка… Никогда не говорит, куда уезжает, зачем, когда вернется… Вещь в себе! Вот и сейчас: прихожу с работы, а его нет, и куда подевался — неизвестно.

— И вы так спокойно об этом говорите? — удивился Юрий. — Впрочем, вы правы, беспокоиться надо ему. На его месте я бы ни за что не оставил вас одну даже на десять минут.

— Я выгляжу такой ненадежной? — улыбнулась Дымова.

— Отнюдь. Но вокруг столько нехороших людей! То го и гляди, умыкнут.

Дымова рассмеялась. Юрию показалось, что она смеется немного дольше и громче, чем того заслуживал его неуклюжий комплимент.

— Извините, — словно прочтя его мысли, - сказал Дымова. — Просто я немного не в своей тарелке от… Ну вы понимаете. От радости. И еще от неожиданности. То есть я всегда верила в Сашу, в его талант, но все-таки… Сам, без протекции, на свой страх и риск… Я ведь, честно говоря, даже не знала, что он что-то такое отправил в вашу редакцию…

— В издательство, — поправил Юрий.

— Тем более… Саша очень ревностно относится к этой работе, прячет ее от чужих глаз, даже мне не показывает. Говорит, боится спугнуть удачу.

— Да, — сказал Юрий, — психика у писателей затейливая…

Только сейчас он понял, как крупно ему повезло. Если бы Дымов держал жену в курсе своих творческих планов, если бы информировал ее о своих намерениях и поступках, то его, Юрия Филатова, давным-давно спустили бы с лестницы, а то и сдали бы в милицию как подозрительного типа, выдающего себя за того, кем он на самом деле не является. В издательстве не знали не только адреса Дымова, но и его настоящего имени — рассказ был подписан псевдонимом. Если бы Юрий вспомнил об этом чуть раньше, он ни за что не рискнул бы назваться сотрудником издательства. «Глупею прямо на глазах, — подумал он, незаметно для себя возвращаясь к разглядыванию красивых коленей госпожи Дымовой. — Одно утешение: победителей не судят».

— Да, — согласилась с ним Дымова, — затейливей некуда. А вы… э…

— Простите, — спохватился Юрий, — я забыл представиться. Меня зовут Юрий. Юрий Алексеевич, — поправился он, заметив промелькнувшее на красивом лице Дымовой удивление.

— Очень приятно. Я — Ольга Павловна.

Что-то кольнуло Юрия в этом словосочетании, однако он не успел разобраться, что это было, потому что Ольга Дымова снова заговорила.

— Я хотела спросить, Юрий Алексеевич. А вы сами пишете?

Юрий рассмеялся.

— Только служебные документы, — сказал он. — Увы, любимцем муз меня не назовешь. Скромный жрец при творцах — вот кто я такой. Переговоры с авторами, договоры о сотрудничестве, умиротворение особо буйных литераторов, рвущихся выяснять отношения с редакторами…

— Да, — с улыбкой произнесла Дымова, — фигура у вас в самый раз для умиротворения.

— Вы меня не так поняли! — запротестовал Юрий. — Я имел в виду исключительно словесное умиротворение! Господь с вами, писателей нельзя бить! Они же обижаются, прямо как дети.

«Ох и несет же меня, — подумал он, поспешно отхлебывая глоток кофе, — ох и несет! Меня несет, и я несу какую-то околесицу. А ведь мне про эту Ольгу Павловну ровным счетом ничего неизвестно — кто она, чем занимается, что обо всем знает…»

— А скажите, — будто угадав его мысли, сменила тему Ольга Дымова, — Сашин рассказ действительно хорош?

— Честно? — переспросил Юрий, лихорадочно обдумывая ответ.

— Хотелось бы, — улыбнулась Дымова.

— Если честно, я его не читал, — с покаянным видом солгал Филатов. — Это, видите ли, не входит в мои обязанности. Мне сказали, что рассказ заслуживает внимания, что автор перспективный и что я должен заполучить его, пока… Ох, простите, я не должен был этого говорить.

— Пока его не перехватили другие издатели, — закончила за него Ольга Дымова и снова улыбнулась. Улыбка у нее была теплая и открытая. — Что ж, это очень приятно слышать. Да, теперь понятно, почему вы так торопитесь его найти. Очень жаль, что я ничем не могу вам помочь.

— Совсем-совсем? — огорчился Юрий.

— Совершенно. Разве что сообщу о вас Саше, когда он объявится. У вас есть визитка?

Юрий снова испытал нечто вроде очень сильного удара по лбу. Никаких визиток у него сроду не води лось, что для сотрудника крупного издательства, занимающегося ведением различного рода переговоров, было, по меньшей мере, странно.

— Конечно, — сказал он, уверенным жестом вынимая бумажник и открывая его с таким видом, словно там было полным-полно визиток. — Вот незадача! — воскликнул он тут же, заглянув вовнутрь. — Надо же, опять кончились. И, как обычно, в самый неподходящий момент. Извините, работа у меня такая… Целыми днями соришь визитками по всей Москве, даже не замечаешь, когда они кончаются. У вас ручка поблизости? Давайте я продиктую вам номер.