Страсти по-губернаторски

Гордеев разговаривал с ним по своему мобильному телефону, засечь который эти двое, что находились в холле гостиницы, естественно, не могли. Но они внимательно посмотрели на адвоката и тем выдали себя.

Юрий говорил негромко, никаких имен не называл. Сказал просто:

— Я готов увидеться с ним, вы поняли?

— Понял, — ответил Печерский. — Постараюсь связаться и перезвоню. Место уточните сами.

Вот и весь разговор. После этого Гордеев сунул телефон в карман — в левый, потому что правый заметно оттягивал пистолет Горелого. Еще теперь одна забота…

Связаться с Платом оказалось проще простого — Печерский минут пятнадцать спустя перезвонил Юрию на мобильник и продиктовал номер. Добавил, что заочно уже представил адвоката, и Гордеев может не объяснять, кто он, откуда и зачем, а сразу приступать к делу.

Так оно и получилось. Но оставалось по-прежнему одно небольшое препятствие — вот те двое, что вышли следом за Гордеевым на улицу и теперь стояли, глядя выжидательно, что будет предпринимать адвокат. А он не обращал на них внимания. Точнее, старательно делал вид, что не видит их даже в упор.

Вот об этом обстоятельстве Юрий и сказал Плату. Тот мгновение подумал и предложил встретиться в центральном отделе милиции, где найдется удобный свободный кабинет. Такой вариант вполне устраивал Гордеева — уж в милицию-то эти «козлы» не сунутся.

Договорившись, Юрий сел в машину, оглянулся. Те двое тоже сели в синюю «девятку». Поехал он, тронулись следом и они. Но Гордеев быстро перестал о них думать, потому что его голова была занята другим — разговором, который должен состояться в ближайшие четверть часа. Но он все же подумал, что у этих будет велико разочарование, когда увидят, что адвокат входит в милицию.

Артем Захарович встретил его в коридоре, рядом с дежурной комнатой. Гордеев вошел и остановился. К нему подошел высокий мужчина средних лет, внимательно посмотрел удостоверение адвоката и предложил следовать за ним. Все это выглядело очень официально. Да только вот смотреть на них со стороны было некому, коридор был пуст.

Они вошли в один из кабинетов, Плат повернул ключ в замке, чтобы не мешали, и показал рукой вокруг себя:

— Можете не беспокоиться, Юрий Петрович, здесь чисто. Присаживайтесь. Какие проблемы?

— Ну, я думаю, — сказал Гордеев, садясь, — что главное вы про меня уже знаете. Так что прежде, если вы позволите, я хотел бы обратиться к вам с несколькими вопросами, не возражаете?

— В пределах, как говорится, — открыто улыбнулся Плат. — Надеюсь, и вы настаивать не будете, если дело коснется щекотливых поворотов.

— Не буду. Для начала я хотел бы знать ваше чисто человеческое, а не профессиональное отношение к тому, что произошло. Как вы это преступление расцениваете?

— Как преступление, естественно, — с легкой иронией ответил Плат.

— Которое осталось безнаказанным, по сути, да?

— Можно сказать и так.

— Вы ведь были, насколько мне стало известно, на месте убийства?

— Вы правы.

— И у вас, возможно, сложилось собственное видение происшествия, которое сильно отличается от того, что было высказано в приговоре суда?

— Вы разговариваете, как следователь, Юрий Петрович, — улыбнулся Плат. — Разумеется, это так, вы правы.

— А я и был следователем. В Генеральной прокуратуре. А теперь вот — тружусь в адвокатах. Как говорится, человек нашел свое призвание.

— Позволю и я задать вам вопрос. Как следователь вы во многом преуспели?

— Не очень, если честно.

— Вот вам и мой ответ. Мне скоро сорок, а я все еще капитан. Самый старый капитан, возможно, в нашей системе. Уходить на пенсию старшим лейтенантом мне бы не хотелось.

— Я вас прекрасно понял. Но ведь можно поставить вопрос и таким образом, что истина в конечном счете восторжествует, а вот афишировать свое участие в этом процессе не будет никакой нужды. Как вам такой подход к делу?

— Я бы, говорю честно, не возражал. Потому, как вы понимаете, и охотно согласился с вами встретиться. Но чтоб вы были полностью в курсе местных дел, скажу, что здесь, в области, сложилась крайне нездоровая атмосфера, истоком которой является фактически сама администрация. Ну и по нисходящей все проблемы спускаются, как это часто происходит. Так что причины искать надо наверху.

— Меня сейчас не столько «верх» интересует, сколько нижняя часть пирамиды, на которую эта верхняя часть рассчитывает. В частности, окружение Васильчикова — я имею в виду исполнителей его воли. Тот же неожиданный свидетель по фамилии Тёртов, взявшийся неизвестно откуда, но поразительно вовремя. Тут уже и в меня разок стреляли — припугнуть хотели, поэтому я ходу делу сразу не дал, а теперь думаю, что надо бы и им заняться. И в этом смысле я очень бы рассчитывал на вашу посильную помощь. Скажем так, на вашу подсказку, которая нигде официально фигурировать не будет, но мне сильно поможет.

— Ну, с Тёртовым, я боюсь, у вас ничего не получится. Я по собственной инициативе интересовался этим человеком. Нужны чрезвычайные обстоятельства, чтобы он раскололся, так мне кажется.

— А если создать эти обстоятельства?

— Вы можете? — с сомнением спросил Плат.

— Постараться-то всегда можно, знать бы только его слабые точки.

— Это, не волнуйтесь, подскажу. А вот со стрельбой — не знаю… Когда это случилось?

И Юрий решил рассказать капитану всю правду — и о выстреле в телефонную будку, и о навязчивом «хвосте», и о небольшой вчерашней разборке в холле гостиницы, в результате которой у Гордеева появился трофей. Вот его бы, этот пистолет, сказал он, неплохо было бы прикинуть на ту пулю, что наверняка до сих пор сидит в стене, за телефонной будкой. Сославшись на свою поездку к Зотову в Холмск и на имена немногих честных людей, названных ему следователем, среди которых было также имя Плата, Гордеев спросил, как бы, тоже без всякого афиширования, попросить эксперта-криминалиста Лапина заняться данным вопросом.

Плат знал Семена Трофимовича и ответил, что эту проблему он мог бы взять на себя.

Гордеев тут же вынул из кармана завернутый в целлофан пистолет и положил его на стол перед капитаном. Плат осмотрел его, покачал головой, хмыкнул и сказал:

— Знаете что, Юрий Петрович, напишите-ка вы мне на всякий случай заявление. О том, что приставали, угрожали там. Что произошла спровоцированная ими драка, в результате которой вы завладели оружием одного из них. Что свидетелей тому, кроме администратора гостиницы, не было, а она испугалась и спряталась за стойкой. Ну, в общем, чтобы стало ясно, откуда у вас оружие. А заодно добавьте, что вы уже подозревали этих двоих, неизвестных вам…

— Почему же? Я видел обоих в окружении Журавлева, в один из первых дней своего приезда в город, когда меня пригласил в ресторан для беседы адвокат Мокшанцев, чтобы уговорить бросить это дело и взять приличные отступные. Вот там, с ним, и был этот ваш главный бандит.

— Правда? — улыбнулся Плат. — Так это же еще лучше. И это напишите. Вот только на чье имя, надо подумать. Давайте об этом позже. Да, и про пулю надо тоже — указать время и место. А я заранее отправлю туда Лапина — пусть поработает. Может, действительно это тот самый ствол. Ну давайте, а я пока подумаю…