Страстный. Плохой. Опасный

Я не напряжена, может только самую малость…

— Я ни капельки не смущена. В гостинице душно, — оправдала я свои полыхающие щеки, но еще сильнее смутилась, когда Максим оглянулся на кондиционер, на котором была выставлена температура восемнадцать градусом. — Я беру у вас интервью и хочу анализировать ваши слова без тумана в голове, поэтому откажусь.

Обаятельная улыбка Господина Гордеева заставляет пылать даже уши. Как же хорошо, что волосы мягкими волнами покрывают часть лица, шею и грудь. Игнат-телохранитель сделал мне большое одолжение, когда забрал шпильки.

— Не возражайте мне, Ярослава, — Гордеев разливает вино по бокалам, решая игнорировать мой отказ.

Действительно, кто я такая, чтобы отказывать Господину Гордееву?

Я подтянула к себе блокнот с карандашом, показывая свою полную готовность приступить непосредственно к цели моего визита.

— Не будем откладывать интервью, Максим. Боюсь ваши телохранители не станут терпеть меня подле вас целый вечер, — позабыв прежние неприятности с охраной, я подняла подбородок выше, уже готовая спросить довольно большой список вопросов.

Главное, все делать быстро, чтобы не надоесть Господину, который на некоторые вопросы может непросто повысить свой бархатный голос, но и пинками вышвырнуть из гостиницы, отдав на растерзание своим годзиллам в костюме.

— У меня есть одно небольшое условие для нашего интервью, — мягко заявил мужчина. Я выжидающие подняла свой взгляд, рассматривая его непринужденность в вальяжной позе и блеск интереса в глазах. Что он хочет? Чтобы я выпила за компанию?

— Дерзайте, — пожала я плечами.

— Я буду вам задавать вопрос, на каждый ваш. Обмен информации, познакомимся… Вы же не против со мной познакомиться поближе, Ярослава?

Я бы хотела возразить, но не знала зачем. Он, особо ничего не просил сверхъестественного, и его требование было довольно легко выполнить… К тому же я со всеми своими героями участвую в разностороннем обсуждении, это располагает их ко мне с позитивной стороны. Я киваю, пожав плечами.

— Но вы должны отвечать честно, — предупредила я сощурившись. Севший телефон, отобранная и без того ненужная камера, сломанный диктофон — все вещи были бы решающим звеном и доказательством о нашей беседе… Но я сижу с голыми руками, чувствуя себя в ловушке. Замечаю его озорство в глазах и хитринку в усмешке.

Как бы мне не попасть в эти сети голубых глаз и волнующей харизмы.

— Как и вы, Ярослава. Честно… И откровенно.

— Тогда первый вопрос за мной, — я перелистываю блокнот на стандартные вопросы, решив для начала прощупать настроение Гордеева для интервью. — Мне и моим читателям интересно знать, неужели вы никогда не отдыхаете, Максим? Недавно в статье Владимира Орлова вы ответили на подобный вопрос очень скупо: много работаю, совершенно нет времени развлекаться, часто ночую на диване своего офиса, — цитирую его, прочитав с блокнота свои распечатки. Деловито улыбнувшись, я продолжила тем же мелодичным голосом, — но это же чистой воды ложь. Мой источник предоставил факты, что мебель в вашем главном офисе есть только в комнатах отдыха основного персонала и в холле. Вы ни разу не были замечены на нижних уровнях… Возможно, вы просто скрываете свои развлечения, потому что они противозаконны?

Максим Викторович внимательно выслушал мой вопрос, хмыкнув под нос. Он не скрыл своего удивления, ведь я хорошо поработала с информаторами перед этой встречей. Очень много не состыковок между его ответами и реальными фактами, которые редко кто проверяет.

— Неужели я похож на заядлого падальщика, который любит напиваться и забивать нос наркотиком? Я самый безобидный весельчак и трудоголик, Ярослава. Не хотите спросить какой залог моего успеха? Это уже актуальный вопрос. Я могу поделиться с вами моими секретами и вы бы могли начать вести свой бизнес, продвигая совершенно новый формат подачи журнала. Своего журнала. Думали уже о собственном деле? — он попробовал не отвечать и посмеяться, но мои губы даже не попытались дрогнуть в ответной улыбке.

Во время интервью я всегда подходила к вопросам и ответам серьезно, и было неприемлемо вести себя беззаботно и рубить мои вопросы на корню, переводя тему. А вопрос был не самым безобидным — я могла бы скомпрометировать его в будущем на камеру, узнай его места отдыха… Отличный бонус к интервью.

Гордеев был чистым листом, незапятнанным. Для меня, как для журналиста, это самый сладкий запретный плод, который хочется укусить и подпортить. Я не собираюсь никого обманывать, и даже у меня имеется парочка грехов перед начальством… Это естественно, по-человечески, что ли. Но грехи таких Господинов, как Гордеев куда более интересны и далеко не так безобидны, как мои.

— Максим, у нас, наверное, возникло недопонимание. Я хочу взять у вас интервью, о вашей жизни, карьере, хочу узнать автобиографию с новой стороны. Давайте говорить откровенно, вы же мужчина своего слова. Отвечайте на мои вопросы прямо и по факту, — прошу я, отчасти подстрекая. Тут же словила его внимательный взгляд, настороженный.

Он выдохнул, видимо, понял, что я все-таки журналистка, а не шарлатанка, у которой чешется язык.

— Я много работаю и редко отдыхаю — это правда. Любые мероприятия проходят в закрытом режиме, нас никто не беспокоит из репортеров или журналистов. Без тотального контроля — опасно для жизни. У меня нет выходных, я отдыхаю, когда заключаю контракт. Меня едва не каждую ночь вытряхивают из постели, и разные виды ЧП не обходятся без моего вмешательства. Вы правы, я не сплю в офисе, но могу там находиться до глубокой ночи. Мне приятна моя постель.

— Какие места предпочитаете для мероприятий? — мое любопытство и наглость для компрометирующего материала не знает границ.

— Это второй вопрос, Ярослава. Причем такого рода информация не разглашается во избежание моих личных неприятностей, — пожал плечами Гордеев, мазнув взглядом по моей коленке, которую я закинула на ногу. — Поддержите меня, Ярослава, — сказал он, кивнув на бокал вина. — Я разрешаю вам выпить этот потрясающий напиток, и даже настаиваю, — усмехнулся мужчина. Подал мне бокал, буквально заставив сделать несколько глотков потрясающего вина своим настойчивым взглядом. — Теперь мой черед задавать вопрос, Ярослава. Зачем же вам перцовый баллончик в сумке? Как я заметил, их даже несколько.

— Разве не очевидно? Криминальная столица, я не могу ходить без защиты. У меня нет таких бдительных телохранителей как у вас, Максим, — усмехнулась я, пробуя вино еще одним глотком.

Вино охлаждает и успокаивает.

— Вы не договариваете. Расскажите мне подробней.

— Я известный журналист и провокатор. Многим, кого я разоблачила не нравятся мои статьи и правда. Да, иногда я прибегаю к радикальным методам, но никогда не нарушаю закон и личное пространство без разрешения! Мне не единожды угрожали, разбивали стекла моей машины и преследовали. Покушались на жизнь, пытались научить держать язык за зубами… К тому же я работаю не только со знатью, но и с дипломатами, говорю с ними о социальном положении в мире. Некоторым мои вопросы очень портят настроение, — продолжила я, дав открытый ответ. — Правда бывает очень горькой, но это моя работа. Любимая работа, которой я отдаюсь с головой.

Я поджала губы, но отнеслась к его интересу равнодушно. Многие раньше считали меня развязной языкатой журналисткой, неспособной раскрыть осторожных известных людей… Но это дело техники и практики. Наверное, это все у меня в крови.

— Вам совсем скоро тридцать пять лет, где ваша спутница жизни? Вы завидный холостяк… И в своем недавнем интервью с Алисой Гарник вы ответили на этот вопрос так: меня тяжело зацепить обычной прохожей, есть много факторов, по которым я ищу идеальную женщину, способную затмить мой рассудок и занять сердце. Но я не расстраиваюсь перспективам холостяка, и могу проводить время с любой женщиной за завтраком, обедом и ужином, даря знаки внимания, — иду по списку вопросов, снова цитируя мужчину. — Расскажите мне о факторах, по которым вы выбираете себе женщин.