Стратег

– Сделаю, милорд.

– Граф Александрии, Оттон Вельф.

– Я, милорд.

– Ваш легион передаётся в подчинение коменданту Каира. Собирайте свиту и завтра по утру отправляйтесь в Сен-Жан-д’Акр. Всё-таки победа одержана и о ней следует известить двор. Только много дамам не рассказывайте, необходимый минимум и не более того. Дальнейшие распоряжения получите от герцога Триполи, ему представите подробный доклад.

– Слушаюсь, милорд.

– Вот и слушайтесь, – закинулся третьим кубком Ле Брюн. – Ступайте, молодёжь, вас ждёт служба. А нам, с герцогом Раймундом, нужно всё по-стариковски обстоятельно обдумать.

И хотя Раймунду на данный момент едва исполнилось тридцать восемь, а Ле Брюну всего тридцать два, по сравнению с ещё не достигшими двадцатилетия Гийомом де Баскервиль и братьями Вельфами, они были уже настоящими стариками. Война старит быстро.

Его высокопреосвященство, кардинал и Великий Магистр ордена Тамплиеров, Робер де Сабле, за две недели проведённые в Латтеранском дворце успел на своей шкуре почувствовать, насколько же сгнил Святой престол. Ричард ему об этом рассказывал, но не зря ведь говорят, что лучше один раз увидеть, чем сто услышать. Проникшись наставлениями Ричарда, Папа приказал новому кардиналу спланировать новую резиденцию, способную одним своим видом устрашить любого, даже самого наглого и жадного варвара, и монсеньор де Сабле, поначалу, взялся за это дело с большим энтузиазмом, но вскоре он столкнулся с реальностью. Своим его не признавали не только прочие кардиналы, даже самый мелкий ватиканский дьячок не считал нужным исполнять его приказов, и что самое поганое, у них всегда находились отговорки, а судить за саботаж их было невозможно. В этом гнилом болоте топились все инициативы, даже самые разумные. Эти люди вредили сами себе ради поддержания какого-то статус-кво, в который у Тамплиера не было ни малейшего желания вникать, не то, чтобы в него вписываться. Так он Папе и заявил.

– Они просто ждут вашей смерти, Ваше Святейшество. Их не заботит христианство, им нужна только власть над церковью и все её богатства. Прошу вас дать мне другое задание, подальше от Рима, иначе я скоро начну рубить этим проходимцам головы.

– А вы думали, что тут будет так же легко как в армии? Только отдал приказ и его сразу исполняют бегом… – хмыкнул Папа. – Как видите, нет. Но я вас никуда не отпущу. Головы рубить запрещаю, но дополнительными полномочиями я вас наделю. Настало время наводить порядок, а лучше вас с этим никто не справится. К тому-же, как я понял короля Ричарда, именно вас он видит моим преемником, так что сбежать от ответственности даже не надейтесь.

– Я был женат, у меня есть дети, к тому-же я пролил немало крови. Какой из меня Папа?

– Именно такой, который нужен вашему королю, и я его в этом поддерживаю. Я понимаю, что Святая церковь сейчас напоминает мифические Авгиевы конюшни, но я слишком стар, чтобы попытаться их очистить. Я слишком стар для подвигов, но поддержать вас мне ещё хватит сил. Занимайтесь порученным делом, кардинал де Сабле и не сомневайтесь в успехе. Я решил совершить паломничество в Святую землю, чтобы помолиться в Храме Гроба Господня и приобщиться Истинному Древу Животворящего Креста, а вас назначу местоблюстителем Святого Престола. Отправлюсь я туда с вашим королём, и возвращаться обратно уже не собираюсь, хочу упокоиться в Иерусалиме. Полномочия от меня у вас будут такими же, какие выдал король Англии графу Лестеру.

– Это очень неожиданное предложение, Ваше Святейшество.

– Это не предложение, а приказ, кардинал. Его неисполнение будет расцениваться как дезертирство. Как в армии поступают с дезертирами?

– Вешают за шею, пока не помрёт, Ваше Святейшество.

– Считайте Святую церковь своей армией, кардинал. Награждайте достойных и карайте подлецов. Чрезвычайные полномочия позволят вам это делать моим именем.

– Зачем вам это, Ваше Святейшество?

– Вы правда думаете, что я не вижу той гнили, которая поразила Святую церковь, мать нашу, кардинал? Отлично вижу и отлично понимаю, что эту погань нужно немедленно вычищать. Самому мне не хватит на это не сил, ни энергии, зато хватит авторитета чтобы прикрыть вас. Я Папа, при котором христианам вернулся Истинный Крест и Иерусалим, этот авторитет я обрёл благодаря в том числе и вам, пришла пора воспользоваться им на благо христианства. На воскресной мессе я объявлю о намерении отправиться в паломничество и о введение в иерархию церкви должности Вице-Понтифика, – увидев, как выражение лица кардинала де Сабле сменилось с удивлённого на ошарашенное, Целестин III снова улыбнулся. Это было здорово. После трёх лет непрерывного стресса в должности Папы, к нему вернулась способность радоваться. – После моего отбытия можете начинать рубить головы, кардинал. Но я вам этого не советую. Вы умнее их всех, хоть и строите из себя недалёкого головореза. Вы исповедник самого Ричарда, а я почти уверен, что в его исповедях вам достаются настоящие пророчества. Я хорошо узнал вашего короля, кардинал. Он, без сомнений, не враг рода человеческого, но он и не христианин. Он считает христианство своей собственностью, как своего коня, щит, или меч. Он считает своей собственность всё и, как мне кажется, у него есть гораздо более серьёзные аргументы, чем были у Христа. Я не рискну сам объявить его Мессией, ибо мне он исповедоваться отказался, но очень я постараюсь, чтобы моя кафедра перешла вам.

Глава 26

Пятнадцатого ноября 1193 года Ричард вернулся в Рим. Сохранять инкогнито нужды больше не было, поэтому на этот раз прибытие английского короля сопровождались торжествами, во всех церквях Вечного города были устроены благодарственные службы в честь освободителя Гроба Господня. В самых людных местах для черни выкатили бочки с вином и выставили нехитрое угощение, так что получился самый настоящий праздник, во всяком случае, в глазах обывателя.

Единственным владением Ричарда в Риме был Колизей, вернее, его развалины, и именно туда он отправился первым делом. Около Колизея были устроены две точки халявного счастья для быдла, но на территории объекта никаких пьяных праздношатающихся не наблюдалось Древний стадион хоть и не обнесли пока стеной, но уже окружили караульными постами из местных, вооружённых дубинами и кнутами, то есть оружием не летального воздействия, а для усиления, в состоянии минутной готовности (только подпруги подтянуть), находился конный отряд усиления, который в другой истории, в другое время, назвали бы ОМОНом.

В самом сердце древних развалин, просматривалось неказистое, квадратное в сечении, строение из деревянного бруса, туда-то первым делом и направился Ричард, решив, что это или штаб, или караулка, и не ошибся.

– Шалом, граф, – поприветствовал король Англии Ицхака Левита, когда стих переполох и они остались наедине.

– Шалом, Сир, – новость о производстве его в графы Савойи, барон Левит узнал намного раньше Папы. – Извините, Сир, но вы немножко сошли с ума, и я, как ваш честный казначей, вынужден вам об этом немедленно доложить.

– Лучше предложи мне вина и распорядись разместить мою свиту. Их не много, всего шесть десятков. Можешь, при нужде, усилить ими патрули, только сначала покорми.

Ричард принял кубок подогретого вина с пряностями и переместился к одной из четырёх жаровен, расставленных по углам этого временного штаба. Хоть и Рим, но ноябрь, а король уже не мальчик, ему тридцать шесть, и как раньше кровь уже не греет.

Тридцать шесть лет он рвал жилы, чтобы доказать, что он лучший воин. Доказал. Тридцать шесть лет он стремился к званию лучшего полководца. Этого тоже достиг. Когда-то, там, в том будущем, он пообещал себе, что если вернётся обратно, то больше никогда не поддастся лести, людей будет ценить только за реальные дела, а не родословные, и очень постарается организовать справедливые социальные лифты. Еврейский поп-раввин Ицхак Левит из Антиохии был в этом плане идеальным подопытным. В социальный лифт он сел в самом низу, происхождения был самого подлого, а главное – он никогда не льстил. Хамил довольно часто, зато не льстил никогда.

Когда король немного отогрелся, в штаб вернулся, раздавший приказы, новоиспечённый граф Савойи.

– Сир! Могу я узнать имя того идиота, который посоветовал вам купить за двадцать тысяч эту древнюю каменоломню?

– Можете, граф. Имя того идиота – Ричард. Мне никто ничего не советовал, я сам всё решил.

– Извините, Сир! Но зачем вам это? – Ицхак Левит считал короля Англии разумным человеком, почти что евреем.

– Я хочу восстановить это строение наших великих предков. Кстати, графство Савойя обошлось мне вдвое дороже Колизея.

– Я в курсе, Сир. Но от Савойи хоть есть толк, она прикрывает Монферрат, но зачем вам эти развалины?

– Скоро эти развалины будут главным источником пополнения моей казны. Я планирую получать отсюда как минимум двести тысяч в год. Скупите все лачуги на близлежащей территории. И вообще, распорядитесь скупать в Риме всё, что продаётся по нормальной цене. Кроме Колизея мне понадобятся здесь собственный замок и дворец. Палаццо, как они его называют. А ещё прикажите выкупить какие-нибудь древние термы. Попробуем их восстановить. Будет нашим инженерам и архитекторам практика.

– Это же бешеные деньги. Вы в своём уме, Сир? – вопрос графа Савойи прозвучал искренне соболезнующим тоном, поэтому Ричард на него никак не отреагировал.

– Для чего вообще нужны деньги, Ицхак?

– Для торговли, Сир. За деньги можно купить всё, что угодно. Ещё Филипп Македонский говорил, что гружённый золотом ишак возьмёт любую….

– Я знаю, что там говорил Филипп Македонский, граф. Он сформулировал правило, но из любого правила всегда есть исключения. Сами попробуйте, например, купить у меня порох, и сразу поймёте, что ишак с золотом заранее запланирован мной как дичь. Деньги – это ничто. Золото и серебро уже обесценилось, какую цену за порох я сейчас не объяви, такую и заплатят. А вот представьте, что завтра я издам эдикт, повелевающий принимать в оплату только железо и медь? А представляете, что будет, если вы об этом узнаете заблаговременно, и успеете всё правильно организовать? Вы будете получать информацию на месяц раньше всех остальных. Никакие золотые прииски не дадут такой доходности. Вы рассчитаетесь со мной за графство Савойя за полгода после начала работы Колизея – это максимум. Зная вас лично, полагаю, что на это уйдёт не больше трёх месяцев. Кстати, в Риме, мы сейчас, как у себя дома, поэтому особо не экономьте, это уже наш город. Найдите самых толковых архитекторов, пусть они поработают на нас. Кстати, всё это должны будут контролировать ваши подчинённые, лично вас, граф, я забираю с собой.