Стратегия обмана. Трилогия

– Нет, на этот раз Рим.

– О, в этом деле тебе помогу не я.

Алекс даже расстроилась.

– А кто?

– Абдулла. Ты его не знаешь, он пришёл ко мне после тебя.

– Коллега? Прекрасно. Так он приедет ко мне в Рим?

– Конечно, я думаю, он будет даже рад с тобой познакомиться.

– В каком смысле?

– Он упоминал, что у вас есть общий знакомый помимо меня, от которого он слышал о тебе что-то интересное.

Алекс задумалась:

– Ты меня озадачил и не на шутку заинтриговал. Откуда родом это Абдулла?

– Из Турции.

– Кажется, там у меня знакомых нет.

– Он и не знаком с тобой. Но наверняка очень хочет увидеть тебя.

– Так пусть едет.

Абдулла прибыл в Рим через два дня. Он оказался двадцатилетним улыбчивым пареньком. Получив список заказа, он пообещал доставить всё оговоренное через пару недель в порт Чивитавеккья.

– Хорошо, это нам походит, - ответила она, - всего час езды до Рима.

– Транспорт для перевозки найдёте?
– осведомился турок.

– Конечно.

Он удовлетворенно кивнул:

– Тогда пункт назначения порт, а что дальше, полагаю, вы знаете лучше меня.

– Ещё бы, - согласилась Алекс.

– Надеюсь, Стефано останется доволен. Это ведь для него?

Алекс с вопросительным недоумением поглядела на Адбуллу:

– Какой ещё Стефано?

Настала очередь Абдуллы удивляться и смущаться:

– Он говорил, что знает вас по Олимпу и Португалии. Значит, этот заказ не для него?

И тут Алекс поняла, о ком он говорит. Стефано делла Кьяйе был знаком ей по двум учебным лагерям, где она была десять лет назад. Тогда он приезжал в Грецию на празднование первой годовщины переворота "черных полковников" с лозунгом "За Афинами - Рим" и почтил своим вниманием курсантов лагеря. В португальский "Агинтер пресс" он привёз целую группу своих сторонников для обучения вооруженной борьбе с коммунистами на его родине и во всем мире. Стефано был итальянским неофашистом, и скорее всего, остался им и поныне. Видимо и Абдулла стоит на схожих политических позициях, раз водит знакомства с подобными людьми. Не говорить же ему, что оружие понадобилось ультралевым Красным бригадам.

– Надо же, - повела головой она.
– Не думала, что Стефано меня запомнил.

– Он говорил, вы были единственной женщиной в лагере.

– А, это, - махнула она рукой.
– Там я упорно доказывала всем, что я не женщина, а солдат. И для этого мне пришлось подправить немало физиономий во время тренировок рукопашного боя.

– Так это правда, что одному из курсантов вы кинулись на спину и укусили за загривок?

– Правда, - произнесла Алекс, не мигая глядя Абдулле в глаза.
– Больше прочего я ценю уважение к своей персоне. Когда-то для этого мне пришлось выгрызть глотку оппоненту, в буквальном смысле.

– Он умер?
– тут же спросил турок.

– Конечно, людям не свойственно оставаться в живых с разорванной сонной артерией, когда кровь хлещет в горло и трахею.

Видимо это хладнокровное признание произвело на Абдуллу впечатление, и чтобы там ему не рассказал Стефано, все его опасения теперь точно подтвердились.

– А почему вы ушли из морских перевозок? Вопрос денег или чего-то ещё?

Алекс немало удивил такой вопрос.

– Тоже хочешь податься из контрабандистов в бойцы правого фронта?

– Я уже там. Одно другому не мешает.

Алекс оценивающе посмотрела на молодого мужчину. Она не знала, что ему и сказать. Если коммунисты и прочие леваки были ей абсолютно безразличны, то всякого рода фашисты и неофашисты тёплых чувств не вызывали в принципе, как впрочем и ультралевые Красные бригады, с которыми сейчас приходится работать.

После этой встречи с бывшим коллегой, Алекс даже стало грустно, что она больше не ходит в море, а намертво прикована к суше. Ей вспомнился Кэп, и их последнее лихое плавание в Израиль. Теперь в её жизни больше нет места авантюрам и приключениям, только работа - сейчас пусть и не грязная, почти кабинетная. Хотя и она не лишена азарта. От того как будет проработан план, напрямую зависит, как пройдёт и само похищение. И это больше походит на игру, в которой сам задаешь правила, и потому в конце очень не хотелось бы проиграть.

В ожидании поступления арсенала Алекс и Родерик с начала недели продолжили следить за автомобилями председателя и его охраны. Через пару дней на них вышел Марио и пригласил заехать в гараж на окраине города. Внутри него стояли три белых и один синий Фиат и красный Рено - все идеально выкрашенные, начищенные и блестящие. На одном Фиате даже была полицейская сирена

– Три недели работы, - признался Марио.
– Самые распространённые модели в Риме и самые манёвренные. Мастер осмотрел их все, где надо починил, где надо подлатал, где надо заменил детали. Технических проблем возникнуть не должно. Дэвид сказал отдать одну вам.

Марио подвел их к одному из белых Фиатов. Родерик внимательно осмотрел автомобиль, особо его внимание привлёк номерной знак:

– Это же дипломатические номера, - произнёс он.
– Откуда?

Марио пожал плечами:

– Спросите у Дэвида.

– При случае обязательно.

На этом авто Алекс и Родерик продолжили ежедневные утренние поездки от дома председателя, до штаба его партии. На этот раз они поменялись местами, и за рулем была Алекс, а Родерик был занят тем, что засекал секундомером все этапы пути кортежа и тщательно фиксировал их в блокноте.

– Кажется, в его машине простые стекла, - заметила Алекс, апатично глядя на приевшиеся за месяц римские улицы, - и нет системы автоматической блокировки дверей.

– А ещё она не бронированная, - заметил Родерик, щёлкнув секундомером и сделав очередную запись.

– Интересно, охрана оповещает полицию о маршруте движения? По идее должна.

– Дэвид говорит, что не стоит об этом сильно беспокоиться.

– Он всегда ни о чём не беспокоится, - раздраженно кинула Алекс.

– Просто он уверен, что римская полиция у нас в кармане, - пояснил Родерик, - и по одному его слову нужные люди сделают так, что в день операции на перекресток не прибудет ни один полицейский, а до конспиративных квартир если и дойдет дело, то сунуться туда без предупреждения никто не посмеет.

– И откуда такая уверенность?

– Он цэрэушник, Алекс, а они в своём Лэнгли всегда самоуверенные выше крыши. Видимо местные спецслужбы давно без разрешения Лэнгли и чихнуть не могут.