Страж Тысячемирья
Шрифт:
— Что случилось, князь? — Копытин пожал протянутую руку.
— А всё просто, товарищ генерал- полковник. — Владимир усмехнулся. У вас в хозяйстве, насрано, да так густо, что пришлось вызвать на очистку моих девочек. — Владимир встал. — Оставляю эту помойку, на ваше усмотрение, но учтите, что по всей России, я объявлю, что на произвол охранителей, можно будет пожаловаться в Ковен. Если такое творится в одном из районных отделов столицы, то представляю, что происходит на периферии.
— Но, эээ князь, так нельзя…
— Знаете, чего нельзя? — Владимир попытался улыбнуться, но лицо исказил волчий оскал. — Вызвать из Тысячемирья толпу высших ведьм, чтобы показательно сжечь все охранительные участки страны. На первый раз без людей. Это да. Это действительно чересчур. А дать возможность людям получить защиту там, где правоохранители обосрались —
— Зачем? — генерал явно не понимал смысла поступков Владимира, а Владимир не понимал генерала.
— Охранители — это рука государства, протянутая людям. Сажать воров, разбойников, прочищать мозги хулиганам, и конечно помогать во всех делах, где гражданин сталкивается с несправедливостью государства или других граждан. Суд, прокуратура, и прочие случатся позже, а первое кого видит гражданин — стражник, и он не должен вызывать страх, а лишь уверенность, что его защита надёжна. А то, что я увидел, это нечто, не должное существовать. Признаюсь, я сегодня испытал настоящую ярость, по отношению к вашим людям, и то, что они в большинстве своём ещё живы, это просто недоразумение. Сейчас сёстры займутся получением информации о мздоимцах и преступниках в мундирах, и лучше если бы вы добрались до них первыми. Я сдерживать сестёр не стану.
— Но ведь это беззаконие! — Возразил Копытин.
— Вы первый начали. — Сухо бросил князь, и прямо через дыру в стене, вышел на улицу, и оглядел всех, кто стоял перед зданием.
— Сёстры, кто перешёл в боевую форму, возвращайте себе нормальный вид, и подойдите ко мне.
Два десятка совершенно обнажённых ведьм, ничуть не стесняясь своей наготы, подошли ближе, и встали на одно колено.
Владимир повёл рукой, над их головами, и облако разноцветных искр, окутало женские фигуры, впитываясь в кожу.
— Кто из хозяек ворвался в здание?
— Я, князь. — Светловолосая женщина, с рельефной подтянутой фигурой, вышла вперёд, и низко поклонилась.
— Тебе особое спасибо. — И на Аллу Белоглазову, опустился водоворот искр божественной энергии, сразу поднимая её магический ранг, и размер эфирного резерва на две ступени.
— И всем, кто прибыл по зову, тоже моя благодарность. — Вихрь чистого эфира, окутал сестёр, стоявших на коленях, прочищая каналы, и усиливая их.
Заседание государственного совета, созванного по инициативе главы Охранительной Стражи генерала Копытина, состоялось на следующее утро и явило нежданный аншлаг, когда явились все, кто имел хоть малейшее право присутствовать на заседании, включая общинников, глав думских фракций, глав крупных изданий и даже ряда общественных организаций включая представителя Ковена.
Огромный зал Государственного Совета вмещавший под тысячу человек, заполнили до предела, и кое-кто даже стоял в проходе. Конечно впереди на лучших местах главы крупнейших учреждений, и важнейших секторов имперского хозяйства, а далее публика поплоше, и балкон забитый представителями прессы.
— Государь Константин Первый. — Возгласил герольд, в зал быстрым шагом вошёл император, и под аплодисменты занял место председателя Совета.
— Садитесь товарищи. Быстрее начнём, быстрее закончим. — Император с улыбкой оглядел зал. — Я рад приветствовать всех, кто нашёл время прийти, пообщаться. Главной темой нашего собрания сегодня, по предложению генерал-полковника Лавра Семёновича Копытина — Император склонился к столу, и поднял документ ближе к глазам, — Вопиющие бесчинства, и беззаконие, сотворённое генерал-майором егерских войск, князем, героем России, Владимиром Соколовым. И прежде чем я дам слово начальнику Охранительной Стражи, хочу отметить, что Лавр Семёнович, с нашей с вами помощью, пытается сделать некое судилище, для того, кто единолично уничтожил одним ударом трёхсоттысячный корпус Индийской армии, и закрывал аномалии всех уровней. В одиночку. Я подчеркну этот момент. Там, где собранные в ударный кулак архимагистры, разбегались, он шёл вперёд, и убивал монстров запредельных уровней. Я специально избегаю слова «человек», потому что не знаю к какому роду относится Владимир Соколов, которого я отлично знаю. Но если кто-то дойдёт до родового алтаря Рюриков в Кремле, сможет убедиться в том, что осыпавшийся уже тысячу лет идол Перуна, стал как новый, а лик его покровителя очень подозрительно
кого-то напоминает.И ещё напомню, что с тварями изнанки мы бились столетиями, и вдруг появляется этот парень, и всё как в сказке разрешается в нашу пользу. Твари дохнут, враги скулят о пощаде, казна ломится от доходов.
Это так сказать фон. Теперь по сути преступлений. Я напомню, что моим указом, Владимир Соколов приобрёл княжеское достоинство, что вполне соответствует его реальной власти. Что бы мы не думали, а планета Земля, в каталогах, числится как домен Дома Рассветных Сумерек, владыки Влада Сокола, равно как ещё три планеты. И то, что он тут не развёл самую махровую диктатуру, есть целиком заслуга его нежелания возиться с таким проблемным активом как Земля. Но примите во внимание также и то, что каждый бог, из тех, чьи алтари здесь стоят, сначала отмечаются в маленьком степном городке, принадлежащем князю, и только после убывают по своим делам.
Ну и самое главное. — Император достал из папки новый документ. — По дополнению к судебному уложению от тысяча шестьсот тридцатого года, подписного всеми главами общин и Собраний, и не отменённому по сию пору, имперский князь, вправе судить, рядить и казнить свободных общинников, холопов обельных, рядных, служилых и прочих, а также воев любых дружин и к тому же царских, за похищение людей, и покрытие похищений, равно как и за подделку бумаг оплатных, денег, и государеву измену, на месте преступления.
А это значит, что князь находился в правовом поле, и имел право на суд. — Рюрик, державший документ повёрнутым к залу, осторожно положил ветхий пергамент на стол. — Следствие конечно ещё идёт, но Пётр Николаевич Гагарин руководящий имперской стражей, ведущий это дело, уверен, что эпизод, ставший причиной смерти капитана Сорокина, не единственный, и за той районной управой целый ворох преступлений с высшими мерами наказания.
Император помолчал.
— Вот так уж вышло, что в наших лесах завёлся настоящий хищник. И хорошо, что он, прежде всего думает о нашем здоровье, а не о своём. Разогнал богов-дармоедов, загнал обратно в яму хаоситов, и кстати, придумал огромное количество технических новинок. Даже новые клиники, и те его рук дело. Хотите с ним ссориться — пожалуйста. Но в частном порядке. Я как самодержец никого в этом не поддержу. Мало того, я сильно удивлён, если не сказать больше, бездействием наших общин и собраний. Дворянское собрание и собрание торговых людей, могли бы как минимум высказать своё отношение к работе охранителей. Но, видимо там уже действуют совсем другие основания нежели честь, совесть и правда.
Закончив речь, император спрятал все документы обратно в папку, и кивнув залу, вышел, оставив собрание.
Владимир ни о чём этом конечно не знал, да и знать не хотел. Девочка и её родитель, получили всё необходимое лечение, а так как мужчина являлся ветераном и военным пенсионером, ему предоставили работу в одном из подразделений Гипербореи, чтобы находился под контролем, на случай если вдруг охранители захотят подчистить концы.
Но дрожжи, брошенные в нужник, уже вскипели так, что их остановить стало невозможно, и работой охранительной стражи занялась не только комиссия Государственной Думы и Государственного Совета, но в дело шустро влезла Имперская Стража, и прочие организации, и дело дошло до полного паралича работы Стражи, и по решению главы партии коммунистов на улицы городов вышли двести тысяч дружинников, практически полностью прекратив даже мелкое хулиганство на улицах.
Понемногу, когда прошедшие проверку охранители возвращались к несению службы, работа отделений и управлений восстанавливалась, но в целом встряска для общества получилась весьма показательная.
Показательная, но для Владимира очень редкая, потому что далее пришлось заниматься сплошной рутиной. Человеко-часами, тонно-километрами, рублями, эргами, и всем тем что наполняло его беспокойное хозяйство.
С одной стороны, всё работало и без него, а с другой, ряд непопулярных решений пришлось принимать самому, выговаривая матрисс, за нежелание брать на себя ответственность, а старшим управляющим, вообще «за жизнь» и для профилактики. Конечно, дамы, даже живущие не первое, и не второе столетие, расслабились и размякли, глядя на малышей, и больше времени уделяя кормлению, уходу на самом деле прячась так, от утомившего их мира, но поставленный Владимиром вопрос, а что они оставят своим детям, в качестве наследства, заставил дам снова взяться за дело.