Страж. Часть 2

– Да, – Мортон раздвинул ее ноги и плавно вошел.

– О-о-о, – Тильда под ним задрожала.

– Я люблю тебя, – произнес сдавленно, стараясь не двигаться.

– А я тебя нена…

Он сделал движение и остановился.

– Так сильно ненавидишь, что даже произнести этого не можешь? – прошептал ей в губы.

– Я…

Он целовал ее, но уже по-другому. Без натиска, без жара страсти, которая все еще кипела между ними. Он целовал ее нежно, ласково, поглаживая пальцами щеки, прикасаясь к кончикам ее ушей, обволакивая губы языком и плавно погружая его в ее рот.

Чувство абсолютного единения с ним накрыло головой. Он в ней, и так хочется, чтобы он начал двигаться, но Мортон застыл, продолжая ее целовать. Соски заныли, требуя его ласк. И она прильнула к его груди, чтобы хоть немного потереться ими, пусть даже в лифчике и через майку, которые остались на ней.

Ладони Мортона сползли по ее спине, нырнули под майку и приподняли ее вместе с бюстгальтером, выпустив грудь на волю. Он начал ласкать соски пальцами, продолжая нежно ее целовать. Тильда застонала ему в губы. Застонала, и это при том, что все еще не двигался в ней!

Он оторвался от ее губ и наклонился к уху:

– Это так ты меня ненавидишь, да?

– Да-а-а! – жалобно пропищала она, чувствуя его плавное движение внутри.

Мортон снова остановился.

– Так сильно?

Она хотела сказать: «Да», – но он снова заскользил внутри и из Тильды вырвался очередной стон, вместо слова.

– Ну, что же ты молчишь? – Мортон остановился.

– Я тебя…

Движение – стон.

– Нена…

Движение – стон.

– …вижу!

Движение – стон.

– А я тебя люблю.

Он не позволил ей больше произнести ни слова. Сам над ней задрожал, изнемогая от желания двигаться быстрее и довести ее до оргазма. Да, до ее оргазма, от которого он сам кончает. Непроизвольно. Полномасштабно.

Он сжал пальцами ягодицы Тильды и приподнял их, продолжая двигаться внутри. Твою мать… Твою ж мать!

Тильда забыла, как дышать. Перестали иметь значение ее воспоминания, ее боль и одиночество. Перестали иметь смысл годы жизни, в течение которых она пыталась совладать с тем, о чем никогда не просила. Девушку в белом платье, сидящую на стуле в душной комнате, заволокло туманом вожделения, и вихрь приближающего экстаза все дальше и дальше уносил Тильду прочь от нее.

– Я люблю тебя! – услышала она сдавленный голос Мортона. – Я тебя люблю! Люблю я тебя! Сколько раз нужно повторить, чтобы ты это поняла?

Тильда зажмурилась, отдаваясь во власть агонии, которую он ей подарил. Мортон застонал и согнулся над ней, заканчивая это представление и наполняя ее тело самым сокровенным, что у него было.

***

Они лежали поперек кровати и смотрели в потолок.

– Сегодня я ночую у тебя, – произнес Мортон, нарушая благоговейную тишину.

– И не мечтай об этом, – ответила Тильда.

– Надо дать поручение привезти мне какие-нибудь вещи, – не обращая внимания на ее реплику, продолжал рассуждать Мортон.

– Пусть спальный мешок тебе привезут: будешь ночевать на крыльце.

– А может, поедем ко мне сегодня? – он повернулся на бок и прижался носом к ее щеке. – В моей комнате кровать шире твоей: есть, где разгуляться.

– Вот сам по ней и будешь гулять.

– Хотя, после погрома ремонт еще не сделали, – рассуждал Мортон. – Тебе будет тяжело добраться до ванной через поваленный шкаф. Но мы можем лечь в какой-нибудь гостевой. Их в моем крыле десять, по-моему, – Мортон задумался, – или одиннадцать?

– Вот и посчитаешь на досуге, пока я буду спать в своей постели в своем доме одна! – ответила Тильда.

– Что точно нужно, так это дать задание подыскать нам с тобой приличный дом в приличном квартале, где живут Норамы. Или, может, ввяжемся в строительство? Тогда сможем сами все спланировать. Хотя, нет. Ты будешь нервничать, критиковать рабочих и менять прорабов каждый месяц. Нет-нет, будем искать готовый дом, но переоборудуем в нем ванные комнаты, чтобы тебе было удобно мыться. И детская должна быть рядом с нашей спальней. Если ночью кормить вставать, то чтобы недалеко было идти.

– Замолчи, – прошептала Тильда и прижала ладонь к губам.

– Ты чего? – он повернулся к ней и прижался губами к щеке. – Тильда, – отнял ее руку от губ и поцеловал ладошку, – детка, ну что ты…

– Не смей называть меня «деткой», – прохрипела она.

– Детка, отведи меня в спальню…

– У меня есть имя! Ты помнишь, как меня зовут?

– Конечно, я помню, как тебя зовут!

– Как?!

– Ты издеваешься?!

– Как меня зовут!

Мортон заморгал, неожиданно кое-что вспомнив.

– Тильда? Почему ты не хочешь, чтобы я называл тебя «деткой»?

– Пошел ты! – она резко села и собиралась слезть с кровати.

– Стоять! – он успел ухватить ее за талию и остановить. – Тебе трудно ответить? Что такого в этом слове?

– Ты часто называл своих пассий «детками». Я не «детка», Мортон. У меня есть имя.

– А откуда ты знаешь, как я называл своих пассий? – задумался Мортон.

– Это знают все! Ты, когда напивался на вечеринках в Академии, обязательно потом искал какую-нибудь свою «детку». «Вы мою детку не видели?!» – басом прохрипела Тильда.

– Правда? – поморщился Мортон.

– Спроси у своих друзей, если мне не веришь.

– Ладно, «детку» из списка вычеркиваем. «Зайка»?

– Я похожа на зайку? – Тильда теряла терпение.

– О! Я придумал! «Жена!»

– Придурок! – Тильда вырвалась из его рук и встала.

– В сочетании со словом «любимая», будет звучать прекрасно! – настаивал Мортон.

– Словосочетание «любимая жена» подразумевает, что у тебя есть гарем, в котором кроме меня живут еще обычные жены и нелюбимые жены! – прокричала Тильда из ванной.

– И то верно, – согласился Мортон. – Тильда, а ты замуж за меня выйдешь?!

– Да никогда в жизни! – она включила воду.

– Хочешь сказать, что мы родим ребенка вне брака?!

– Рожать буду я, а не ты! И пусть твои соклановцы просклоняют твое имя на каждом углу за то, что ты заделал своей Хозяйке ребенка, но так и не смог на ней жениться!