Страж

– Но ведь их не поймали на горячем. Официально «Ведьмин яр» был создан неизвестными еретиками.

– О да. – Она небрежно улыбнулась. – Нескольких даже поймали и сожгли на потеху толпе, чтобы никто не думал, будто Церковь оставит эту историю без ответа. Но следы ведут в Орден, несмотря на представленные им доказательства того, что господин Александр действовал по собственной инициативе. Теперь законникам придется долго замаливать этот грешок.

– Их, разумеется, простят.

– Вне всякого сомнения. – Она рассеянно взяла с прикроватной тумбочки свой кинжал, гораздо более узкий, чем мой, со сложной, вычурной гардой и темным сапфиром. – Князья Церкви тоже люди, им, как и нам, нужны деньги, просто – в гораздо больших объемах. Так что со временем обо всех конфликтах забудется, и все будет как прежде. Но пока Орден слишком многое теряет. Ты нарушил их планы по укреплению в Фирвальдене, чтобы распространять влияние дальше, на восток. Вместо этого законники с треском вылетели из страны и потеряли одного из своих.

– Могу представить, как они злы, – усмехнулся я.

– Не можешь, – холодным тоном сказала она. – Злость магистров по сравнению с их злостью – досадная мелочь, неспособная даже испортить тебе настроение.

– Испортила. Они забросили меня в Солезино.

– Теперь ты понимаешь, насколько сильнее злится Орден Праведности? Они не спустят с тебя глаз. Малейшая ошибка, Людвиг, и ты пропал.

В ее голосе слышалось волнение, и я сказал как можно мягче:

– Я постараюсь не допускать ошибок, Гера.

– Мне кажется, этого мало, – печально ответила она. – Они вполне могут спровоцировать или подставить тебя. Только не бесись, но я считаю, что лучше для тебя будет остаться на какое-то время в Арденау.

Она прекрасно знает, насколько сильно я ненавижу родной город и как недолго предпочитаю в нем находиться. Едва только у меня появилась такая возможность – я сбежал оттуда и появлялся не чаще двух раз в год, когда следовало посетить штаб-квартиру Братства. Самое неуютное и в то же время самое безопасное место.

– Твое предложение не лишено смысла. – Я не стал отрицать очевидного. – Но прятаться бесполезно – эта история может затянуться на долгие годы. Я буду осторожен. Обещаю. Лучше расскажи мне, каких еще Львов и Левиафанов [35] мне следует опасаться?

– Маркграф Валентин Красивый, – сказала она, глядя мне в глаза.

– По-ни-маю, – протянул я. – У меня появились серьезные причины не появляться в землях этого господина.

– Очень разумно, Синеглазый, маркграф неприятный тип.

35

Здесь имена демонов.

– Я в курсе историй о его… подвигах. Говорят, он очень злопамятный, а также, что в него вселился бес, поэтому милорд так жесток.

– Насчет беса – врут, инквизиция его проверяла, а вот по жестокости он даст фору любому бесу. Слышал историю о том, как он поступил со своими младшими братьями?

– Угу. Один до сих пор гниет в замковой башне. И говорят, он убил свою мать. Есть еще какие-то угрозы?

– Возможно, но я о них не слышала.

– А что магистры?

– Все как всегда, Людвиг. Небольшие трения в совете, небольшое недовольство друг другом, мелкая грызня, дележ новых учеников, интриги. Ничего не изменилось с тех пор, как мы окончили школу. Что касается тебя, то твои друзья замолвили за тебя словечко.

– Глупая ситуация – не находишь? Они знали, как я поступлю, специально выбрали меня для этого, а затем еще и решили поиграть в обиженных. Карл мог убить Хартвига и в Тринсе.

– Карл не убийца, Людвиг, – вкрадчиво сказала Гера. – Кроме тебя и него, в том регионе никого не было, а магистрам пришлось решать быстро, иначе бы человека перехватил или Орден, или кто-то еще. Его срочно требовалось вывезти и только потом голосовать, как поступить. Все опасались, что он еще кому-то рассказал о своих умениях.

– Они все решили заранее, и Карл…

– Карл был точно такой же пешкой в их игре, как и ты. О настоящих планах он узнал уже после встречи с тобой.

Она права. Карл не вонзал свой кинжал в Хартвига. Это сделали другие люди.

– Скажи мне, почему ты принял так близко к сердцу смерть этого человека? – осторожно поинтересовалась Гертруда. – Ведь вы были знакомы всего несколько дней.

– Сам не знаю почему, но я чувствую свою вину, что не смог его спасти.

– Ты и так сделал для него очень много.

– Недостаточно для того, чтобы он выжил, – горько сказал я. – У меня была возможность изменить мир. К добру или худу – не знаю. Этот парень был ключом к новой жизни, а я оставил его, хотя следовало проводить до корабля. Глупо и самонадеянно было считать, что я всех перехитрил и он в безопасности.

– Ты собираешься мстить?

– Мстить? – удивился я. – Кому? Целому Братству? Это бессмысленно. Месть вообще в большинстве своем лишена смысла, если только ты не можешь найти более веских причин для того, чтобы умереть. Нет. Я не буду мстить, Гера, можешь не волноваться. Я пока не настолько безумен. Но мне было бы интересно узнать имена убийц.

– Зачем? – резко спросила она. – Что это даст тебе?!

– Иногда мы работаем в парах, так вот я бы не хотел, чтобы кто-то из них был моим напарником. Не уверен, что смогу доверять ему. Ты знаешь их имена?

– Знаю, – после некоторого колебания ответила мне девушка. – Но ты же понимаешь, что не могу сказать. Это не моя тайна.

– Понимаю и не собираюсь настаивать, – развеял я ее опасения и вернулся к прежней теме: – Значит, вопрос с магистрами решен?

– Да, – уверенно ответила она. – Никто из наших не будет вставлять тебе палки в колеса. Разумеется, если, оказавшись в Арденау, ты не выкинешь какой-нибудь фокус и не испортишь все, что я сделала для тебя.

– Ты со мной, как с мальчишкой, – улыбнулся я. – …Спасибо.

– Не благодари. – В ее голубых глазах заплясали лукавые чертики. – Я ведь ведьма, а любая ведьма совершает добрые дела, только если ей требуется ответная услуга.

Я расхохотался:

– Ну, вот мы и подошли к самому важному! Выкладывай. Кстати говоря, ведьмы – страшные и злые бабки. Ты не такая. Предпочитаю называть тебя колдуньей.

– Как черта ни назови, святым он не станет, – весело усмехнулась она. – Помнишь, какая завтра ночь?

– Еще бы. Последняя в октябре. Псы Господни будут рыскать по дорогам и устраивать облавы на окрестных холмах, в надежде, что накроют шабаш.

– Я лечу на один такой, и мне нужен спутник. Надеялась, ты составишь мне компанию.

Я тихо присвистнул, откинулся на подушку, изучая на потолке каждую трещинку.

– Как-то не ожидал, что мне доведется кататься на метле, – осторожно сказал я.

– Не говори глупостей! – возмутилась Гера. – Я что, крестьянка, чтобы седлать скамьи да скалки?! Никаких метел! Отправимся, как приличные люди.