Страж

– Жерар, прекрати метаться по комнате, словно зверь в клетке. Сделай милость, присядь, а то мне вино не лезет в глотку, – недовольно скривился Волан.

Неудовольствие мастера легко объяснялось отсутствием его любимого напитка. Виренское благополучно осталось в погребах барона, а планы купить его в Хемроде не увенчались успехом. Весьма редкий товар – виноградники не особо крупны и обеспечить все растущую потребность в этом напитке не могут. Зато цена на него значительно подскочила. Еще бы, при таких-то запросах! Вот и приходилось довольствоваться тем, что было.

– Кто бы мог подумать… Кто бы мог подумать… – пожалуй, уже в сотый раз произнес барон. Он уперся в стену, развернулся и зашагал в другую сторону.

– Ты можешь объяснить, что тебя так сильно волнует? Ты просто сам на себя непохож. Даже когда лежал истерзанный в той камере – и то был куда спокойнее.

– Хм…

Носить в себе все, что так его угнетало, нет никаких сил. Ему необходимо с кем-то поделиться. Наверное, он все же стареет. Барон взял стул, приставил его вплотную к тому, на котором восседал темный, и, устроившись поудобнее, припал к уху Волана. Они были не в его столичном доме и не в замке, где имелись помещения, в которых он мог говорить без опаски. Эта гостиница никак не внушала доверия, а потому все сказанное могло оказаться достоянием чужих ушей. Мастер прекрасно это понимал, а потому безропотно остался сидеть, обдаваемый жарким дыханием своего собеседника. Но уже после первых слов он оставил все мысли о неприятных ощущениях, вызванных теснотой. Да бог с ним! Тут такое…

Нет, ну оно ему надо?! Он был далек от всех этих политических интриг. Его не волновала судьба Несвижа. Все, что его заботило, – только искусство. Конечно, полностью остаться в стороне не получалось. Чтобы иметь необходимый материал или средства, ему приходилось оказывать людям различные услуги. А к таким, как он, с болячками обычно не ходят. От них хотят получить весьма своеобразные услуги. Так что совсем в стороне остаться очень сложно.

Впрочем, сам нарвался. Ну что ему стоило молча слушать стенания барона? Не утерпел. А теперь получи дополнительную порцию. Мало тебе было того, что приходилось всякий раз следить за своими словами, когда речь заходила о королевском доме, так получи еще. Теперь уже и на минуту нельзя будет утратить бдительность.

Казалось бы, оттолкни барона, заяви, чтобы тот сам разгребал это дерьмо. Чего проще-то? Но вот не оттолкнул. А что тут поделаешь, он ведь тоже человек, хотя и с необычными способностями. А человек – очень любопытное создание. Хлебом не корми – дай какой-нибудь секрет выведать. Уши развесит и будет слушать со всем вниманием. И чем страшнее, загадочнее история, тем внимательнее слушатель.

Отправившись на обычную в общем-то встречу, барон и предположить не мог, что получит привет из прошлого. Как такое могло случиться? Ведь доподлинно было известно, что первая супруга Берарда погибла. Но оказалось, что это не так. Изабелла выжила! Именно ее опознал барон в матушке Аглае. Об этом пока никому не известно. Даже соглядатай, доставивший сведения из трактира, не мог увязать выведанное им в единую картину. Но Жерар уже знал все доподлинно.

Изабеллу не убил нож разбойника. Не взяла ее жизнь и высота, с которой ее сбросили, не покусилась на нее и река. Абсолютно нагую, ее прибило к берегу, много ниже по течению, где она была найдена отцом нынешнего трактирщика Адама в день святой Аглаи. Молодая женщина не помнила, кто она и откуда. Мало того, ее рассудок помутился. Казалось бы, пройдохе трактирщику незачем ее выхаживать. Но тот не мог поступить иначе, потому как было ему предсказание, а он, несмотря на свое занятие, слыл человеком мнительным. Страшась кары, он выходил раненую, буквально выдернув ее с того света. Потом пришла-таки беда, и он усомнился в словах мастера-предсказателя. Вся его семья должна была предстать перед Создателем, очень уж кто-то озлился на трактирщика. Но все случилось иначе. Его семью спасла вставшая на ноги Аглая, получившая новое имя в день своего второго рождения. А затем пришло понимание, что порча не действует в одночасье: когда он спасал эту женщину, над его семьей уже вились темные тучи.

Нет, барон не боялся за себя лично. Связать его имя с тем давним преступлением просто невозможно. Только Волан имел косвенное признание самого барона, но он теперь связан обетом и не может говорить на эту тему ни с кем другим, кроме самого барона. Так что среди живых о той истории знали лишь двое, и оба предпочли бы расстаться с языками, нежели заговорить. Но вся интрига была не в той истории, а в ее продолжении.

Их план в отношении Гийома полностью осуществился. Все прошло как по маслу. Более того, зачатие произошло сразу, в первую же ночь. Но, как всегда бывает, без неожиданностей не обошлось. Через девять месяцев принцесса разродилась крепенькой девочкой, так что вопрос с престолонаследником все еще оставался открытым. Они пытались провернуть это в очередной раз (разумеется, с позволения кронпринца), но на этот раз их постигла неудача.

За прошедшее время Гийом успел смириться с потерей любимого. Помня горечь утраты, он до сих пор боялся допускать кого-либо другого к своему сердцу. А потому, несмотря на чары, оказался неспособен зачать ребенка. Волан в бессилии разводил руками. Гатине скрипел зубами, но тоже ничего не мог поделать.

Сейчас вокруг малютки Инесс, которая сама не могла наследовать трон, так как там должен восседать мужчина, развернулись нешуточные страсти. Интриги сменяли одна другую. Не только графы, но и другие королевские роды старались всячески подвести дело к помолвке с девочкой своих отпрысков. Ведь в этом случае тот на законном основании взойдет на престол.

Оставалась лишь одна надежда. Барон ждал, что Берард переступит порог спальни своей невестки и наконец снимет вопрос с престолонаследием. Но и тут все не слава богу. Монарх вдруг превратился в монаха. Любовь к Бланке была его лебединой песней, он просто перестал интересоваться женщинами. Нет, его не потянуло в общество мужчин, он просто забыл об этой потребности.

Разумеется, зачаровать его не составило бы труда. Но едва Жерар намекнул на возможность зачатия ребенка невесткой от него, как король встал на дыбы. Никакие доводы о долге монарха перед королевством не возымели должного действия. Берард вполне удовлетворился тем, что у него есть внучка, которая и взойдет на престол вместе с мужем. Остается подобрать подходящую партию, но время для этого еще есть.

Мало того, барона отправили в очередную ссылку. Гатине был просто в отчаянии. Нет ему покоя даже на склоне лет! Нет стабильности в королевском доме, а именно это его первейшая обязанность перед покойным другом и Несвижем. Боже, и это сын Георга! Совсем позабыл о том, что смысл его жизни заключается в первую очередь в служении королевству!

И вот теперь появляется тот, у кого прав на престолонаследие даже больше, чем у нынешнего кронпринца. Господь сберег не только Изабеллу, но и ее нерожденного сына. Едва увидев Изабеллу, Жерар сразу понял, отчего лицо молодого Георга показалось ему знаком. Он вобрал в себя черты матери и деда, покойного короля, на которого сам Берард был мало похож, унаследовав черты матери. Если не знать историю рождения парня, то понять подобное мудрено, вот и Гатине поначалу ничего не понял.

Да, он был зачат и даже рожден еще до того, как Берард стал королем. Да, он родился в трактире средней руки и рос в относительной бедности. Да, он не имел должного образования. Но он является законным ребенком короля, рожденным в браке. Кроме того, Изабелла по сей день оставалась его супругой, поскольку не погибла, как было принято считать, и не состояла с мужем в разводе.

Казалось бы, вот оно решение – Георг (вот же, ума лишилась, но назвала сына в честь свекра, которого искренне любила). Судя по тому, что стало известно Жерару, он ни в чем не уступал Гийому. Конечно, ему недостает образования, но парень быстро учится и схватывает все на лету. К тому же достаточно окружить себя умными людьми, чтобы иметь достойных советников, а уж в этом Жерар сумеет оказать ему помощь.

Но истина заключалась в том, что Георг одним лишь своим существованием ставил все с ног на голову. Если о нем станет известно, то буквально все политические расклады вокруг Несвижа и внутри него полетят к дьяволу. Вот и выходит, что новость вроде радостная, но проблем и неприятностей от нее может выйти в разы больше. О том, что начнется, если Георг окажется слишком амбициозен, и вовсе не хотелось думать. В этом случае королевство ждет гражданская война и, как следствие, полный крах.

– И что ты думаешь делать со всем этим? – когда барон наконец закончил, так же тихо, дыша в ухо собеседнику, прошептал Волан.