Страж

–

Как это случилось?

Он не ответил сразу и шнур внутри меня напрягся от нетерпения.

–

Я был в ночном патруле и прямо перед окончанием смены, я встретил эту женщину. Она была самой красивой женщиной, которую я когда-либо видел. Одна вещь привела к другой, и , ну, я был девятнадцатилетним парнем. Была одна ночь, без обязательств, без имен, и это была ее идея, не моя. Выбрать меня для этого.

–

Ну, конечно, - сказала я , выясняя где закончилась их встреча, но не то, как их связь привела к такому шраму.

–

Но она была не обычная женщина, Алекс. Она была богиней.

У меня отпала челюсть.

–

Афродита, - сказал он, опуская голову.

–

Видимо ей было скучно и она решила нанести визит в мир смертных. Неправильное место, неправильное время для этого. Или правильное место, зависит от того, как на это посмотреть, и кто я был такой, чтобы отказываться.

Он усмехнулся, когда я изумленно уставилась на него.

–

Можешь себе представить, старина Гефест был не в восторге от этого.

–

Представляю, - сказала я медленно.

–

Он подарил мне шрам.

Он показал на щеку.

–

И он скорее всего убил бы меня, если бы не вмешалась Афродита. Я очень старался сделать себя невидимым, когда Аполлон пригласил его построить клетку для тебя, но должен сказать пару часов с ней стоили этого.

Удивленный смех вырвался из меня и улыбка распространилась по лицу Солоса.

–

Но я научился не доверять никому, кто говорит, что все будет круто, знаешь. И я научился никогда в жизни не доверять богам - или всему, что они создают. Они как змеи в траве, от которых не знаешь, что ожидать.

*

Солос остался в круглой камере, когда я пошла дальше по узкому коридору, освещенному факелами на стенах, я ничего не могла сделать, но я чувствовала себя змеей в траве. Таким же был и Сет. Мы оба были опасными созданиями богов и мы могли наброситься на все и на всех в любой момент.

Возможно наши жестокие натуры были продуктами тех, кто нас создал. Никто в этом мире не был таким спятившим как бог Олимпа.

Я выбросила историю Солоса из головы, когда завернула за угол и увидела клетку в нескольких футах передо мной. Свет от факелов мелькал на титановых прутьях. Темная тень была прижата к прутьям, мне потребовалась секунда, чтобы понять, что это был Сет, сидящий спиной к коридору.

Я остановилась в нескольких футах от места, где он сидел, я не обращала внимания на опьяняющее притяжение шнура - нашей связи от близости нахождения.

–

Ты пришла, чтобы снова меня вырубить?
– спросил он, странным голосом, котором отсутствовали лирическиепереливы.

Я преодолела оставшееся расстояние, остановившись в зоне недосягаемости.

–

Я еще окончательно не решила.

–

Ты можешь сэкономить свои усилия. У меня нет планов побега и я не собираюсь обрушить хаос и разрушения.

–

Хорошо знать это.

–

Разве?

Он повернул голову и я увидела его профиль. Его глаза были закрыты, длинные ресницы, которые были темнее, чем его светлые волосы, касались верхней части скул.

–

А Св.Делфи знает, что ты спустилась сюда, Алекс?

Я прищурилась.

–

Я не говорю о нем.

Он быстро улыбнулся, затем улыбка исчезла.

–

Хорошо, я, на самом деле, не хочу слышать как вы двое счастливы в любви. Я предпочитаю, чтобы ты меня вырубила.

Учитывая, что я только, что направляла пистолет на Айдена, я бы не сказала "счастливы" в этом смысле сейчас, но его комментарий застал меня врасплох. Я осторожно сдвинулась в сторону и опустилась на колени вне его досягаемости.

–

Давай будем откровенными друг с другом. Ты никогда не любил меня так. Ты знаешь это, верно?

Сет долго не отвечал, затем он снова откинул голову на прутья и устало вздохнул.

–

Верно, но у меня не было шанса.

Я была ошарашена его откровенностью. Сет был, как король расплывчатых и бесполезных ответов, хуже, чем бог, большую часть времени. Я смотрела на его профиль в течение долгой напряженной минуты, слова просто вырвались из моего рта, как-будто прорвало плотину под давлением.

–

Я любила тебя. Это не то, что я чувствую к Айдену, но я любила тебя, а ты меня предал. Ты встал на сторонуЛюциана и практически держал меня в заложниках и заставил меня быть связанной с тобой.И я все равно надеялась на тебя. Я защищала тебя. А ты превратил меня в Злую Алекс и начал войну на стороне Ареса! Люди погибли, Сет.

Мой голос был высокий и резкий, мои ноги ослабли. Я села, засунула руки между колен и посмотрела на него сквозь решетку.

–

И не только в последнее время. Как давно это началось? С моей мамы? С даймонов, которые на Божественном Острове убили Калеба? С тех, кто умер в Катскилсе? Вы с Люцианом использовали даймонов уже тогда? Это были вы, не так ли?

Последовала еще одна пауза и его глаза открылись. Яркий свет янтаря испугал меня.

–

Прости.

Моя грудь сжалась под давлением.

–

Люди мертвы. Люди, которых я любила. Люди, которых я никогда больше не увижу, и ради чего?

–

Если бы я мог вернуться и все изменить, я сделал бы это. Я никогда не занял бы пост охранника Люциана, сказал он тихо.

–

Я ушел бы в самоволку, если бы я знал, по каким правилам он собирался играть, Алекс.

Я открыла рот и покачала головой. Этот Сет - это раскаивающееся, извиняющееся существо - не был Сетом, которого я знала.

–

Твое расстройство личности начинает проявляться.

Он криво ухмыльнулся.

–

Смотрите, кто заговорил.

–

Ты понятия не имеешь, - пробормотала я, затем сказала громче, - Когда все пошло не так, Сет?

–

Когда я родился.

Мои плечи напряглись.

–

Это не правда, Сет.

–

Вообще-то, это так. Ты должна была быть Первым,Алекс. Все Аполлионы произошли от Аполлона. Я был создандля этого - того, чего хотел Арес. То же самое было с Солярис и Первым. Так что, да, это правда. Все пошло не так с того момента.

Он засмеялся, но этот смех был такой же, как у меня после Ареса. Не было никакого тепла в нем.

–

Черт, все пошло не так сотни лет назад, когда Арес решил, что он хочет править миром.

–

Нет, - сказала я, сглатывая.

–

Ты всегда делал, что хотел, Сет. И ты ничего не знал об этом, когда мы встретились. Ты принял это решение. Ты пошел -

–

Ты когда-нибудь пробовала эфир, Алекс?

Он так быстро развернулся, что у меня заколотилось сердце. Глядя на меня, Сет так вцепился в прутья клетки, что его костяшки побелели.