Стража Колдовского мира

— Женщина? Замороженная в толще ледника?

— Нет — ксагот-слог! — в голосе слышалось такое возмущение, точно говорившая услышала тяжелейшее оскорбление. — Я…

На этот раз она ответила медленно и раздельно. Вероятно, странный конус подбирал слова, выискивая нужные выражения в мозгу Одги.

— Корабль… сила ветра… все повиноваться.

— Значит, командир, а может быть, шаманка, — попробовала угадать девушка. Но ведь экспедиция отправилась, чтобы изловить злую силу! Так, может быть, Одга ведёт сейчас беседу с существом, представляющим Силы Тьмы, которое может уничтожить её одним мощным ударом?

— Заблудились… Корабль застрял во льдах. Я пользуюсь Силой, чтобы сохранить свою жизнь до их прихода. Я жду товарищей и детей. Они меня освободят. Лёд хранит. Я сплю. Сплю долго, долго, долго. И вдруг накатила большая волна Силы. Не Силы Стиффли, а другой, — Одга отметила про себя, что, кажется, правильно расслышала незнакомое слово. — И она разорвала все скрепы, которые держали защиту. Я встала. Повсюду по-прежнему только лёд. Я включила зрение, а там — корабль, корабль с убийцами. У меня нет ничего, только лёд, этот лёд повинуется моей Силе. Я послала его убивать…

— Убивать мой корабль, моих товарищей!

Нож был у Одги в руке. Но рука не повиновалась, она повисла, как плеть, и не поднималась для взмаха. Да Одга и сама не знала, как она могла бы прикончить металлический конус.

— Теперь вот пришли другие. Они владеют Силой, которая действует в этом мире. — Не замечая ярости Одги, голос продолжал говорить, а она не могла не слушать. — Они потянутся сюда против воли, как и ты, женщина, и я воспользуюсь их силой, чтобы освободиться и вернуться в мой родной мир.

Девушка вырвалась наконец из невидимых пут, которые держали её в подчинении у этого существа.

— Не будь так уверена! — салкарка почувствовала, что снова владеет рукой, которая держала нож, но все ещё не знала, как подступиться с ним к непонятному предмету. — В этом мире есть люди, способные сдвигать горы, они без труда могут замкнуть врата, ведущие в другие миры, — закончила она выдуманной для острастки угрозой.

— Ты права, — неожиданно согласилась с её утверждением незнакомая противница. — Но теперь у меня есть ты!

Призвав на помощь всю свою волю, Одга ничего не могла поделать, чувствуя, что снова находится под действие неумолимых чар. Против воли она поднялась. Конус завертелся так, что у неё зарябило в глазах; почувствовав головокружение, она закрыла глаза.

— Иди сюда!

Тело Одги, её глаза стали точно чужими. Они смотрели на конус, который сплюснулся и превратился в шар. Он уже не лежал на скале, а, зависнув в воздухе, поплыл перед нею вперёд, она же, не в силах противиться, пошла туда, куда он её вёл.

Все тело Одги разламывалось от усталости, от голода начались рези в желудке, но она продолжала идти, скованная чуждой волей.

Шар петлял между скал, которые попадались все чаще. Спустя немного, когда её ноги так застыли, что уже отказывались двигаться, он снова подул на неё теплом. Чёрные скалы…

Затем…

Шар опять завертелся волчком. От его поверхности отделилась полоска почти прозрачного вещества — не то льда, не то стекла — или вообще чего-то такого, чего Одга не знала. Полоска сделалась шире и свободным концом полого приподнялась кверху. Одга хорошо видела её среди скал, так как она переливалась разноцветными красками.

— Сюда!

Приказ заставил её повиноваться, хотя она всеми силами противилась ему, призвав всю свою волю. Девушка почувствовала, как нога ступила на прозрачную дорожку, внутри у неё всё сжалось от страха.

Прозрачная лента поднялась, вознося её вверх с лёгкостью ветерка, подхватившего сухой листок. Она вся напряглась, чтобы нечаянно шелохнувшись, не потерять равновесия и не свалиться камнем на чёрные скалы, которые быстро удалялись, все уменьшаясь на глазах. Затем она осознала, что заключена в жёсткую оболочку, твёрдую, как лёд, по которому недавно пришла; она поняла, что находится в плену надёжных оков.

Не вынеся головокружительного полёта, салкарка на миг прикрыла глаза, но тотчас же снова открыла, чтобы не пропустить чего-то важного, что могло ещё произойти во время удивительного полёта.

Хотя она поднялась уже высоко над землёй, вокруг по-прежнему громоздились скалы. Девушке казалось, что когда она пролетает мимо, они строят ей злорадные рожи. Собравшись с духом, она задала вопрос:

— Куда? — только и успела она произнести, потому что неведомая сила поразила немотой её язык. Она видела, как ветер взметает снег на вершинах, но холод не доставал туда, где она находилась, даже тогда, когда она пролетала сквозь снежные шквалы.

Это и впрямь была Сила, причём такая, о какой волночея никогда ещё не слыхала. Длинная лента света, которая несла её по воздуху, другим концом оказалась привязанной к скалистому пику. Сейчас она мчалась ему навстречу со скоростью ветра, и Одга ощутила дурноту, представив себе, как налетит на скалу и разобьётся о камень.

Но нет! В скале оказался проход, к нему-то и устремился шар, управлявший её полётом. Сначала они поднырнули под снежную арку, которая, как мост, соединяла две части ледяного плато, и на нём салкарка увидела…

Одга так обессилела от всего пережитого, что была уже просто не в состоянии поверить своим глазам. Как ни моргала она, стараясь отогнать от себя наваждение, как ни убеждала себя, что это всего лишь марево, оно никуда не пропадало, а продолжало стоять во всём своём величии; между тем шар начал снижаться плавными кругами, чтобы опуститься вместе с нею прямо туда, где находилось это невообразимое чудо.

Молодая салкарка видела город Эс, древнейший и величайший из городов восточного континента, воздвигнутых рукою человека, — хотя, может быть, тут приложил свои таланты и кое-кто из адептов. Она побывала во всех главных портовых городах страны Долин. Но это! Это далеко превосходило всё, что создано человеческими трудами!

Все здания были построены из того же странного вещества, из которого состоял превратившийся в шар конус, а игра красок на их поверхности была ещё богаче оттенками. Среди башен попадались прозрачные и непрозрачные, прозрачные казались похожими на стекло или чистейший лёд. А самое удивительное, что город, воздвигнутый на безжизненной земле, по краям окружал пояс зелёной растительности, огибавший снаружи городскую стену. Среди приземистых деревьев Одга заметила яркие пятнышки цветов.

Шар, который доставил её по воздуху, уже снизился и приближался к замку, высокие стены которого высились теперь далеко над головой девушки. Чем ближе подлетала Одга, тем больше отличий замечала по сравнению с привычными зданиями. Концы выступающих над стеной в виде широкого навеса крыш плавно загибались кверху, и над ними Одга заметила головы, которые она сначала приняла за равномерно расставленных по всей кровле часовых, только почему-то они все были очень маленькими.