Стражи утраченной магии

При этом имени молодой пеквей дернул головой: то было первое слово, которое он понял.

— Она говорит о Владыке Густаве? — спросил он у Арима. — Мне что, нужно рассказать ей о нем?

— Простите меня, — сказала Дамра, перейдя на эльдерский. — Это никак не пришло мне в голову. Прошу всех вас меня простить.

— Я тебя прощаю, — сообщил Башэ. — Так какую оплошность ты допустила?

— Невежливо говорить в присутствии других на непонятном для них языке, — пояснил Арим. — Прошу принять и мои извинения.

— Давайте все-таки о деле, — нетерпеливо произнес Джессан. — Ты, Арим, только и повторяешь, что у нас неотложное дело. Мы до смерти устали, добираясь сюда, а теперь говорим о каких-то пустяках и кланяемся. Башэ, отдай этой госпоже мешок, расскажи о послании, и закончим то, ради чего мы здесь.

Почему этот юноша такой беспокойный? — с удивлением подумала Дамра. Она поймала себя на том, что предпочла бы разговаривать без него. Одновременно она понимала, что за ним нужен глаз.

— Не надо так громко, Джессан, — упрекнул его Арим. Нимореец умоляюще взглянул на Дамру. — Я бы не стал говорить о нашем деле здесь.

— Увы, мой друг, тут я ничем не могу вам помочь, — удрученно сказала Дамра. — Если мы попытаемся покинуть сад, стража Защитника нас остановит. Я не могу отвести вас в домик для гостей, где я остановилась. Мне думается, этот сад — достаточно удобное место для разговора. Нам лучше и дальше говорить на эльдерском. Вряд ли стражники знают язык Виннингэля.

Эльфы считали эльдерский язык грубым, а его изучение — ниже своего достоинства. Мало того, они были убеждены, что этот язык разрушительно действует на ум эльфов.

— Пусть будет так, — вздохнув, согласился Арим. — Правда, историю, которую мы должны тебе поведать, лучше рассказывать при ярком свете, поскольку она темнее тьмы. Твое предположение было правильным. Владыка Густав, наш дорогой друг, скончался. Он умер в селении тревинисов, откуда родом этот юноша. Тревинисы оказали ему все почести, какие оказывают погибшим воинам, и похоронили его как героя. Его душа соединилась с душой его любимой жены. Поэтому мы не скорбим о нем.

— Мы не скорбим о нем, — повторила Дамра, и все же ей было больно сознавать, что она потеряла мужественного друга. Вопреки этим словам, душа ее была полна скорби.

— Почему он умер так далеко от родного дома? И о каких темных делах ты упомянул? — спросила она Арима.

— Густав скончался от ран, полученных в сражении с ужасным врагом, — сказал Арим. — Он бился с врикилем. Они, — ремесленник указал на обоих юношей, — были свидетелями этой битвы.

В теплом вечернем воздухе неожиданно повеяло холодом. Вечернее небо стало темнее.

— Да пребудут с ним боги, — сказала Дамра.

— Боги не оставили его, Дамра, — сказал Арим.

Ниморейцу захотелось взять ее за руку. Он уже протянул свою, но тут же вспомнил, где они находятся и кто за ними следит. Рука Арима опустилась. Дамра поняла этот жест. Ей и самой требовались теплота и дружеское участие. Джессан опустил глаза, мрачно уставившись себе под ноги.

— Густав победил своего врага, — продолжал Арим. — Он отправил врикиля в Пустоту, которая поглотила собственное исчадие. Однако врикилю все же удалось смертельно ранить Густава.

— Пустота пыталась поглотить и его тоже, — добавила Бабушка, ошеломив Дамру, позабывшую о старухе. — Но не смогла. Воины, бившиеся на стороне рыцаря, объединили свои силы и победили.

— Спасибо тебе за это, — сказала Дамра, поворачиваясь к Джессану и внимательно глядя на юношу. — Спасибо твоим соплеменникам.

Джессан что-то пробормотал, но глаз так и не поднял. Дамра вопросительно глянула на Арима. Тот слегка покачал головой, и Дамра больше не стала говорить об этом.

— Владыка Густав знал о приближавшейся смерти. Но он не мог покинуть этот мир, не завершив начатого дела, — продолжил рассказ Арим. — Я говорю о деле всей его жизни. Мне думается, он его завершил.

Дамра недоверчиво посмотрела на своего друга. Боги земли, ветра, воздуха и огня! Нашел же он место, чтобы говорить об этом!

— Я очень рада за него, — тихо произнесла она.

— Башэ, — обратился Арим к пеквею, — теперь ты можешь отдать госпоже Дамре то, что тебе вручил Владыка Густав, а также передать его слова. Говори в точности то, что Густав велел тебе сказать.

Башэ густо покраснел и, волнуясь, отдал Дамре мешок, который до сих пор он не выпускал из рук.

— Я запомнил слова рыцаря, — сказал Башэ. Заглянув в его глаза, Дамра поняла наконец, что перед ней — не ребенок. — Владыка Густав сказал так: «Скажи ей, что внутри мешка находится самый драгоценный из всех драгоценных камней в мире. Скажи, что этот камень передаю ей я, искавший его всю жизнь. Я отдаю ей камень, чтобы она доставила его туда, где он должен находиться».

Вместе со словами Башэ Дамра услышала какой-то звук. Она не смогла определить, откуда он донесся, и даже затруднялась сказать, действительно ли слышала этот звук. Похоже, он раздался с внешней стороны стены, окружавшей сад. Склонив голову, словно ее переполняли чувства, Дамра облокотилась на каменную стену и поднесла руку к глазам. Она заметила чей-то быстрый взгляд с противоположной стороны и увидела тень, растворившуюся во тьме.

— Что там? — негромко спросил Арим.

— Кто-то следил за нами с той стороны, — ответила Дамра. Она резко выпрямилась. — Ничего удивительного. У Защитника — шпионы на каждом шагу. Будем надеяться, что они хотя бы не все поняли.

Дамра умолкла, увидев, как Арим и Джессан мрачно переглянулись. Сохраняя на лице полное бесстрастие, Джессан стал всматриваться в темноту.

— Ну? — нетерпеливо спросила Дамра.

— Возможно, это вовсе не шпион Защитника, — ответил Арим. — Нас преследовали. Мы думали, что избавились от погони, а оказалось — нет.

Бабушка подняла вверх свой посох. Посох был украшен агатами, похожими на человеческие глаза. Такой уродливой палки Дамра еще не видела. Бабушка поворачивала посох в разные стороны, заставляя агатовые глаза глядеть в темноту.

— Здесь было зло, — объявила старуха. — Теперь оно ушло, но недалеко.

Постучав посохом по стене, Бабушка сердито посмотрела на агаты.

— Куда вы раньше смотрели? Какая мне тогда польза от вас? Вы ничем не лучше моих детей.

Дамре показалось, что агатовые глаза виновато заморгали.

Она мотнула головой, отгоняя видение.

— Я что-то не поняла. Кто вас преследовал?

Джессан резко потянулся к кожаным ножнам, висевшим у него на поясе, и достал оттуда какой-то нож.