Стрела гламура

— И что было дальше? — спросила я, понимая, что обещанное мне интересное еще впереди — избитый анекдотический сюжет должен был иметь какое-то небанальное развитие.

— Что было дальше с шофером, история умалчивает, — сказала подруга. — А с неверной женой наш герой мгновенно развелся и выбросил ее из дома без всякого имущества и без копейки денег. Однако этого ему показалось мало. Человек он был деспотичный, гордый, мстительный и злопамятный, но при этом еще большой выдумщик. Он продал свою бывшую жену в рабство.

— Ты шутишь? Какое рабство? — не поверила я.

— Ну, есть у нас такие… Как бы это сказать… Организации, которые курируют нищих и побирушек всех мастей. С бабок на папертях дань собирают, а одиноких инвалидов используют как рабскую силу, — ответила Ирка. — Ты как-нибудь присмотрись к беспомощному попрошайке-колясочнику, обязательно увидишь поблизости пару босоногих цыганских подростков или тетушку с пристальным взглядом. Это представители рабовладельца. Герой моего рассказа тряхнул своими криминальными связями и определил экс-супругу стоять на перекрестке. Сказал, раз ей так сильно водители нравятся, будет общаться с ними днем и ночью! В общем, днем несчастная женщина на дороге газетами торговала, ночью — собой, а потом, когда окончательно перестала быть привлекательной, — наркотиками.

— Ужас! И долго она так мучилась?

— Пока не умерла от передозировки. Лет семь или восемь, я точно не помню, — ответила Ирка, с преувеличенным интересом рассматривая снежинки.

— А откуда ты все это знаешь?

— Моржик рассказал, — подруга наконец посмотрела мне в глаза. — Это же его родственники, так что он должен знать фамильные легенды.

— Родственники Моржика? Постой…

Я ахнула:

— Так ты мне про Курихина, что ли, рассказывала? А его жена… Это мать Катерины?!

— Точно, — Ирка кивнула.

— Ничего себе… А Катька знает?

Подруга пожала плечами:

— Может, знает, может, нет… Но отношения с папенькой у нее в последние годы были, мягко говоря, натянутые.

— Еще бы! Он так поступил с ее матерью! Да за такое убить мало! — воскликнула я.

И тут же осеклась, с опозданием вспомнив, что Курихина и в самом деле убили.

— Думаю, желающих пристукнуть Андрея Петровича было немало, — сказала Ирка, угадав мои мысли.

— Интересно, кто этот парень? Я имею в виду второй труп? — задумалась я.

Подруга тоже немного подумала, но сказала неожиданное:

— Печенья хочу. В кладовке, я видела, стоят две коробки с печеньем — одна с маковым, а другая с кокосовым. Тебе принести?

Я кивнула — главным образом, соглашаясь с Иркиной логикой. Второй труп — вторая коробка с печеньем, связь налицо. Должно быть, я здорово устала за этот беспокойный день, да и выпитое вино сказывалось на моих умственных способностях не лучшим образом. Тем не менее я еще намеревалась порассуждать об убийствах, но неожиданно тему дружеской беседы пришлось сменить.

— Ленка! Смотри сюда! — горячо прошептала Ирка, вламываясь в кухню со здоровенным, совершенно сказочным коробом, куда запросто могли поместиться девочка Маша, все ее пирожки и в придачу небольшой медведь — вроде Винни Пуха.

— И это ты называешь коробочкой? — удивилась я.

Аппетит подруги был мне известен, но такой гигантомании я даже от нее не ожидала.

— Смотри! — повторила Ирка и повернула суперкоробок так, чтобы я увидела его крышку.

В ней зияла очень некрасивая рваная дыра.

— Что, нельзя было открыть коробку по-человечески, без вандализма? — упрекнула я подругу, решив, что это она так изувечила упаковку, спеша добраться до содержимого.

— Ты думаешь, это я сделала? Нет, это он! — тараща глаза, заявила Ирка.

— Кто — он? — спросила я, немного робея, потому что хорошо помнила, на чем мы с подругой прервали нашу беседу. На словах «второй труп»!

— Он! Точилка!

— Наш кролик? — Я наконец узнала коробку, которую мы несколько часов назад превратили в изолятор временного содержания для буйного грызуна. — Ой, бли-и-ин…

— Он сбежал! — сказала подруга, тряхнув пустую коробку. — Я говорила, что это не простой кролик, это точно дикий бурундаец или зайцендук! Или даже тигролик, как предположил Колян.

При мысли о том, что где-то в доме прячется чокнутый мутант-бурундаец, зайцендук или даже тигролик, мне стало нехорошо. Вон какую дыру в прочной плетеной крышке проделал, зверюга! Таким зубам и акула позавидует!

— Не приведи бог, загрызет кого! — пуще прежнего округлив глаза, ужаснулась Ирка.

— Надо его найти, — постановила я.

Это определило наши занятия на ближайшие два часа. Первый из них мы посвятили добросовестному обыску всех помещений нашего флигеля. Удивленным нашей странной активностью Катерине, Дине и Зинуле соврали, будто Ирка потеряла золотую сережку. Дамы сочли эту причину уважительной, Дина даже предложила нам помочь в поисках, но мы великодушно отказались.

Чтобы исключить вероятность перемещения Точилки из не осмотренных нами помещений в уже обследованные, мы плотно закрывали двери в комнаты, про которые можно сказать: «Проверено. Кроликов нет». Дамочек наших мы тоже попросили посидеть с полчаса за закрытой дверью.

Больше всего времени занял тщательный обыск комнаты, в которой спал Масяня. Там было темно, будить малыша не хотелось, но я хотела убедиться, что мой ребенок в безопасности, поэтому мы с Иркой осмотрели все укромные уголки, даже под кровати залезали с фонариками в зубах.

Примерно через час нам стало ясно, что Точилки в доме нет.

— Он вырвался на волю! — причитала подруга. — Мы недоглядели, и теперь эта розовая чума, этот зубастый и ушастый монстр уйдет в большой мир!

— Ну, в большой не уйдет, перевал снегом завален, — напомнила я. — Но во дворе зверюгу надо поискать. Пошли, что ли?

— Вот так сразу — пошли? Нет уж, давай сначала снарядимся как следует для ночной охоты на бурундайца! — возразила Ирка.

Правила ночной охоты на бурундайцев не были известны ни мне, ни ей, поэтому экипировались мы по собственному разумению. Взяли фонарики и моток веревки. Прихватили в кладовой связку запасных ключей, чтобы иметь доступ ко всем помещениям. Для приманки и умиротворения Точилки прихватили с собой большую морковку. Чтобы не брать зверя голыми руками, взяли в кухне толстые варежки-прихватки. На случай, если животное проявит агрессию, вооружились лыжными палками, а для транспортировки пойманного грызуна взяли эмалированное ведро с крышкой, рассудив, что металл будет не по зубам даже бешеному бурундайцу.