Стрелок. Извлечение троих. Бесплодные земли

Лихорадка случилась из-за укуса того гадкого паука. На второй день Роланд обследовал место укуса на его шее, обнаружил, что ранка не заживает, а, наоборот, становится хуже, и, коротко посовещавшись с Эдди, дал Джейку какую-то розовую таблетку.

– Каждый день, всю неделю, тебе придется глотать по четыре таких, – сказал он.

Джейк с сомнением поглядел на таблетку.

– Это что?

– Чефлет, – попытался выговорить Роланд, потом раздраженно взглянул на Эдди. – Скажи ему, как оно называется. До сих пор не могу его произнести.

– Кефлекс. Можешь не сомневаться, Джейк. Мы его раздобыли в Нью-Йорке, в старом добром Нью-Йорке, в аптеке, имеющей государственную лицензию. Роланд сожрал гору этих таблеток, и ничего с ним не стало, здоров как конь. Да и внешне немного похож, не находишь?

Джейк буквально опешил.

– А откуда у вас лекарство из Нью-Йорка?

– Это долгая история. – Роланд не стал вдаваться в подробности. – В свое время ты все узнаешь, а пока просто прими таблетку.

Джейк так и сделал. Подействовал кефлекс быстро. Уже через двадцать четыре часа воспаленная красная опухоль вокруг укуса начала бледнеть и спадать, а теперь прошла и лихорадка.

Кто-то теплый снова уткнулся ему в лицо, и Джейк рывком приподнялся, широко раскрыв глаза.

Существо, которое вылизывало ему щеку, поспешно отступило на пару шажков. Это был ушастик-путаник, но Джейк об этом не знал: он никогда раньше не видел такую зверюшку. Этот был далеко не такой упитанный, как те, которых путники встречали раньше. Его шкурка, черная с серыми полосами, потускнела, свалялась и местами вытерлась. На одном боку темнел сгусток старой запекшейся крови. И хотя черные глазки с золотым ободком глядели на Джейка с опаской, зверюшка миролюбиво помахивала хвостом. Джейк расслабился. Конечно, из всякого правила есть исключения, но существо, так забавно машущее хвостом, по крайней мере пытающееся это сделать, наверное, не очень опасное.

Рассвет еще только забрезжил на темном небе. Было около половины шестого утра. Точнее Джейк определить не мог: его цифровые часы «Сейко» здесь не работали… то есть не то чтобы совсем не работали, но вели себя очень странно. Когда он взглянул на них в первый раз после того, как попал в этот мир, часы показывали 98.71.65 – время, которого не существует. Вскоре Джейк сообразил, что часы идут не вперед, а назад. Если бы цифры менялись на них с постоянной скоростью, он бы как-то сумел еще приспособиться, но часы словно взбесились. Иногда цифры менялись с обычной скоростью, во всяком случае, Джейк считал ее таковой (чтобы это проверить, он произносил слово «Миссисипи» между изменениями секундной индикации), а потом вдруг останавливались секунд на десять, а то и на двадцать, так что Джейк начинал уже думать, что «Сейко» его приказали долго жить, но тут показатели снова менялись на несколько цифр разом.

Джейк рассказал о загадочном их поведении Роланду и показал ему часы, думая, что тот удивится, но Роланд лишь мельком взглянул на них, потом кивнул и безнадежно махнул рукой, заметив только, что часы, да, хороши, но в нынешние времена от подобных приборов не много толку. Но Джейк все равно не хотел их выбрасывать, пусть они даже были совсем бесполезны… потому что часы напоминали ему о той, прошлой жизни, от которой у Джейка и так мало что осталось.

В данный момент, если верить часам, было 40.62 среды, четверга и субботы в марте и декабре одновременно.

Утренний туман был очень густым: на расстоянии в пятьдесят – шестьдесят футов мир просто-напросто исчезал. Если сегодняшний день будет таким же, как три предыдущих, солнце проглянет часа через два в виде призрачного белого диска, а к половине десятого день станет ясным и жарким. Джейк огляделся. Его спутники (он пока еще не решался назвать их друзьями) все еще спали под одеялами из шкур: Роланд – рядом с ним, Эдди с Сюзанной – с той стороны погасшего костра.

Он опять повернулся к зверьку, который его разбудил. Больше всего существо походило на помесь енота с сурком и заодно немножечко с таксой.

– Как поживаешь, малыш? – спросил он тихонько.

– Ыш! – мгновенно отозвался ушастик, не сводя с Джейка встревоженных глаз. Голос его, глуховатый и низкий, больше всего походил на лай – голос английского футболиста, у которого простужено горло.

Джейк даже вздрогнул от неожиданности. Ушастик-путаник, испуганный резким движением мальчика, отбежал еще на пару шагов назад. Джейку показалось, что тот сейчас бросится наутек, но зверек остановился и еще энергичнее замахал хвостом, продолжая с опаской разглядывать Джейка своими большими черными глазами с золотым ободком. Усы на его острой мордочке мелко подрагивали.

– Он все еще помнит людей, – раздался голос за спиной у Джейка. Он обернулся и увидел, что Роланд проснулся. Стрелок сидел, опершись локтями о колени и свесив длинные руки между ног, и смотрел на ушастика с неподдельным интересом, которого наполовину не удостоились часы Джейка.

– Это кто? – спросил Джейк, понизив голос, чтобы не вспугнуть животное. Он был очарован. – Какие красивые у него глаза!

– Ушастик-путаник.

– Утаник! – выдал зверек, отступая еще на шаг.

– Он разговаривает!

– Ну, не то чтобы разговаривает. Ушастики лишь повторяют, что слышат, по крайней мере так было раньше. Я уже многие годы такого не слышал. А этот приятель, похоже, изголодался. Пришел, наверное, чем-нибудь поживиться.

– Он лизал мне лицо. Можно, я его покормлю?

– Только учти, мы потом от него не избавимся, – строго сказал Роланд, но затем улыбнулся и щелкнул пальцами. – Эй! Ушан!

Зверек на удивление точно воспроизвел звук щелчка. Казалось, он щелкает язычком по небу.

– Эй! – повторил он своим хриплым голосом. – Эй, Шан! – И замахал хвостом еще пуще.

– Подойди к нему и чего-нибудь дай, – сказал Роланд Джейку. – Помню, один старый конюх говорил, что хороший ушастик приносит удачу. Этот, по-моему, хороший.

– Да, – согласился Джейк. – И по-моему, тоже.

– Когда-то ушастики были совсем ручными, то есть их приручали, и каждый барон держал их с полдюжины при своем замке или в поместье. В общем, они ни на что не годятся в хозяйстве, разве что крыс ловить да забавлять детишек. Они очень преданные животные, во всяком случае, так было раньше, хотя в этом смысле с собаками им не сравниться. А дикие особи – настоящие стервятники, питающиеся падалью. Они не опасны, но могут доставить немало хлопот.

– Опот! – воскликнул ушастик, глядя встревоженно то на стрелка, то на Джейка.

Джейк медленно залез в ранец, стараясь не делать резких движений, чтобы не вспугнуть зверька, вынул оттуда остатки «стрелецкого голубца» и бросил кусочек ушастику. Тот отскочил, слабо, по-детски вскрикнув, и повернулся к ним задом, демонстрируя пушистый, закрученный штопором хвост. Джейк решил, что зверек убежит, и немного расстроился, но ушастик остановился и с сомнением оглянулся через плечо.