Стреломант. Дилогия

И это было правильным решением. Я нашел еще четыре скелета, не считая того, что упал сверху. У него, кстати, тоже нашлась каменная игла, застрявшая между ребер недалеко от того места, где когда-то располагалось сердце, просто изначально я не обратил на нее внимания. Такие же иглы нашлись и в остальных костяках – от одной до пяти. Даже забившийся под какой-то железный горизонтальный шкаф бедолага получил свою порцию камня, только, судя по его размеру и расположению, а так же по многочисленным царапинам на стенах и полу рядом, в этот раз игла промахнулась, ударилась об пол и раскололась на целое облако мелких обломков, которые, как шрапнель, проникли в тело человека со стороны ног, порвав мочевой пузырь и нижние отделы кишечника. Даже представить страшно, как больно, долго и мучительно он умирал.

В задней части тягача нашелся проход в следующий вагон. Его предполагалось закрывать массивной дверью с мощной уплотнительной резинкой по краю – не удивлюсь, если герметичной, – но сейчас она была наполовину открыта. Закрыть ее было невозможно даже в теории – она упиралась в еще один скелет, лежащий точно на проходе.

Дверь открылась с легким скрипом, но без усилий – сказалась почти нулевая влажность внутри АГАТа. Здесь вообще все выглядело так, словно никаких пяти лет и не прошло… Ну, в смысле, все то, что я успел мельком осмотреть. Вот бы еще и еда и вода тоже были в качественных консервах, которым пять лет нипочем.

Но это потом. Сейчас мне было интереснее посмотреть на следующие вагоны.

Во втором вагоне пол был наклонен более ощутимо, чем в тягаче. Идти еще можно было, но уже приходилось отклоняться, чтобы не потерять равновесие.

Тем не менее, скелеты все были на своих местах. В прямом смысле – "на своих" местах. Второй вагон АГАТа, видимо, как раз и был тем, из-за чего его назвали "гарнизонным" – он почти полностью был уставлен трехъярусными кроватями, на которых и лежали костяки. Ожидаемо прибитые к своим лежакам каменными иглами. Их было много. Почти полтора десятка. Еще трое обнаружились на полу, из них двое до сих пор держались за ножки кровати, словно пытались удержаться от засасывающего в пустоту потока воздуха.

Мы прошли через это кладбище и оказались возле прохода в третий вагон. Здесь дверь уже была нараспашку, и было видно, что он наклонен чуть ли не под сорок пять градусов. Идти ногами по такому полу было уже решительно невозможно, пришлось бы спускаться, держась руками за внутреннее наполнение вагона и наступая на него же. Ситуация осложнялась тем, что третий вагон был какой-то неправильной формы, явно не строго-квадратный, как предыдущие, но понять из-за чего так – света фонарика явно не хватало.

Я оглянулся на Нику и вопросительно поднял брови. Она поняла меня без слов – закусила губу и кивнула.

Мы принялись аккуратно спускаться, используя в качестве лестницы то столы, то какие-то шкафы, то тумбочки, то трубы, то что-то еще… Оно все давно было мертво, холодно и безжизненно, как и все остальное здесь. Но в свете фонаря вдали, в самом конце вагона, мелькнуло белое, и мне категорически нужно было узнать, что там такое. По пути мне попались еще два скелета, только каким-то чудом держащиеся на своих местах и не скатившиеся в самый низ вагона. Разумеется, пробитые каменными шипами.

Добравшись до конца вагона, я наконец наступил на твердую поверхность, на которой можно было спокойно стоять, и присел возле последних двух скелетов. Действительно последних – потому что дальше идти было просто некуда, в мятом металле торца вагона просто не было двери.

Но это все я отметил мельком. Сами скелеты были намного более интересным зрелищем. Сплетенные воедино, так, что не сразу поймешь, где чей череп, а где чья рука, они лежали в позе, которая была бы крайне неудобна для живых людей. Но к моменту, когда они в ней оказались, они оба уже вряд ли были живыми. Причем каждый из них стал причиной смерти другого. У одного в грудине лежал тронутый ржавчиной нож, погруженный в нее чуть ли не вместе с рукоятью. Его до сих пор сжимали тонкие пястные кости второго скелета.

У него же из глазной владины, пробив тонкое глазное дно, торчал длинный каменный шип.

И вот его уже сжимала рука первого скелета.

Глава 19

Я еще раз внимательно изучил оба скелета. Нет, никакой ошибки не было – они действительно при жизни пытались убить друг друга, и, скорее всего, их попытки закончились успехом. По крайней мере, выглядело все именно так. Один ткнул другого ножом, тот, в свою очередь отомстил ему шипом в глаз. Второй умер практически моментально, судя по глубине проникновения шипа в череп. Первый еще какое-то время мучался, с перерезанной аортой. Недолго. Чуть-чуть дольше, чем его противник.

Я вопросительно посмотрел на Нику:

– Есть идеи?

– Касаемо чего? Того, что здесь произошло? Ни одной.

– А насчет этого? – я указал на каменный шип.

– Если бы ты спросил в любое другое время и в любом другом месте, я бы сказала, что это дело рук какого-то геоманта. Камень и земля это их стихия, и такие вот… Шипы – их любимое оружие, примерно как у меня – кровавые иглы.

– В любое другое время? Что ты хочешь этим сказать?

– Ничего такого. Просто тут явно произошло что-то… мягко говоря, непонятное.

– То есть, сейчас ты вроде как не согласна с тем, что здесь поработал геомант?

– Ты шутишь? – вспыхнула Ника, и я понял, что попал в самую точку. – Как ты вообще себе это представляешь? Хочешь сказать, что в составе экипажа АГАТа был замаскированный, никому не известный реадизайнер, который в самый подходящий момент перебил весь остальной экипаж, а в процессе еще и затянул АГАТ под землю? Хм… Хотя…

– Что? – тут же напрягся я.

– Ратко… Ну, тот, молодой… – Ника мотнула головой в сторону поверхности. – Он же про место силы говорил.

– Угу, говорил. – я кивнул, решив не уточнять, что на самом деле он просто место силы не говорил, это богиня мне сказала.

Ратко, конечно, тоже упоминал про него, но в менее конкретном ключе. Впрочем, Ника и сама обо всем догадалась.

– Такое дело… – Ника покрутила рукой, подбирая слова. – Если реадизайнер умирает в процессе какой-то… длительной, скажем так, манипуляции своим рабочим телом, то его пранозапас не рассеивается. Он перетекает в это самое рабочее тело и задерживается в нем.

– Не понял. Давай проще.

– Ну, как проще… – Ника вздохнула. – Короче, представь, что вот этот вот геомант действительно затягивал АГАТ под землю. Это не быстрый процесс, сам понимаешь. И в этот момент его пронзает ножом второй участник драки. Реадизайнер медленно умирает, успевая при этом убить своего противника, но затягивать АГАТ не перестает, он продолжает вливать в землю потоки праны. И, когда он окончательно умирает, прана продолжает переливаться в землю, уже не управляя ею, а, скорее, напитывая. Примерно как если забыть закрыть кран в ванной.