Стрелы Сехмет

— По-моему, ответ очевиден.

— Переместился по стерк-тоннелю?

— Логично предположить, что да.

— Но куда?

Марина развела руками.

— Не имею представления. Да и какая разница? Он может быть на другой планете или в ином измерении, так что зачем об этом думать?

— Ну, извини, что меня волнует, что со мной случилось!

— Это тебе никак не повредило.

— Откуда такая уверенность?

— Будешь хныкать? — приподняла брови Марина.

Я проглотил уже готовый сорваться с языка комментарий. Секунд десять мы смотрели друг на друга.

— Все эти новые имплантаты — для чего они? — спросил я, наконец.

— Чтобы превратить тебя в того, кем ты сейчас являешься.

— Они помогают открывать стерк-тоннели?

— Точно. Помогают. Но ты бы справился и без них.

— Значит, они — просто примочки?

— Благодаря им ты можешь делать это лучше и быстрее. Практически мгновенно. Они превратили тебя в живой компьютер, делающий все расчёты с огромной скоростью.

— А зачем все эти сложности?

— Какие? — Марина сделала невинное лицо.

— Ты знаешь. Соблазнение, нанороботы и так далее. Хропотов сказал, что ты проводила таким образом диагностику: пыталась выяснить, что со мной не так. Но он выдавал себя за представителя контрразведки, так что это наверняка чушь.

— Конечно. Таросов с компанией хотели с моей помощью напичкать тебя нанороботами, чтобы получить над тобой контроль и потом использовать как оружие.

— Надеюсь, ты им помешала?

— Естественно.

— Спасибочки.

— Не за что. Кроме того, требовалось вернуть тебе воспоминания. Поэтому я заменила нанороботов военных на тех, которыми меня снабдили Мафусаилы.

— Зачем возвращать мне память?

— Чтобы ты понимал, что происходит. Кроме того, мы надеялись, что она содержит знания о том, как открывать стерк-тоннели. Возможно, на подсознательном уровне.

— Зачем тогда вы позволили мне стереть воспоминания?

— Ты имел на это право. Но мы и тут кое-что предприняли.

— Не стали их уничтожать, а просто спрятали?

— Да. Поэтому воспоминания и вернулись. Кстати, они тебе помогли?

— Не знаю. Возможно, отчасти.

— Значит, я не зря старалась, — усмехнулась девушка.

Я некоторое время смотрел на неё. Она слегка пожала плечами и отвернулась.

— Надеюсь, та ночь была достаточно сносной, чтобы служить хоть какой-то компенсацией за то, что я запустила в тебя нанороботов? — произнесла она.

— Вполне.

— Рада слышать.

— А как случилось, что ты стала агентом заговорщиков? — спросил я.

— Мафусаилы поспособствовали. Обычное внедрение.

— Хочешь сказать, Таросов задумал переворот ещё четыре года назад?

— Не знаю, возможно. Я стала на него работать только в прошлом году. До этого была подготовка, чтобы он начал мне доверять. Изначально меня создавали ради тебя, но, когда Мафусаилы узнали, что военные готовят заговор и включили тебя в свои планы, моя роль усложнилась.

— Значит, все эти годы я был под колпаком?

— Ещё каким! С того самого момента, как выяснилось, что артефакт внёс изменения в твою ДНК.

— Почему ты мне всё это рассказываешь?

— Пришло время играть в открытую. Больше никаких секретов.

Я усмехнулся, не скрывая скептицизма.

— Серьёзно. Ты сейчас — самое ценное, что у нас есть. Ты можешь исчезнуть прямо сейчас, и всё, что мы делали, окажется напрасным. Думаешь, я стану тебя обманывать?

— Значит, я могу диктовать условия?

Марина кивнула.

— О чём и речь!

Глава 23

— Чего хотят Мафусаилы?

— Жить.

— И править?

— Да.

— А для этого им нужно оказаться подальше от военных, которым надоело правление стариканов?

— Ты всё правильно понимаешь.

— Просто подвожу итоги. А откуда Мафусаилы узнали про Божану? Я спрашиваю потому, что она погибла ещё до того, как я попал в группу, захватившую артефакт, и поэтому не мог заинтересовать старцев.

Марина понимающе кивнула.

— Думаю, ты в курсе, что всех жертв той войны захоронили на Балканском мемориальном кладбище. В стазисе.

— Ах, вот оно что! Так они заполучили её внешность?

— Да.

Несколько секунд я обдумывал всё, что услышал. Получалось, что пока я в выигрыше. Я мог открывать стерк-тоннели и был нужен буквально всем. Можно даже сказать, бесценен. Будет грешно не воспользоваться этим.

— Что ты знаешь про тот артефакт? — спросил я.

— Немного.

— И всё же.

— Ладно. Судя по всему, обелиск внеземного происхождения.

— Господи, избавь меня от того бреда! — я не пытался скрыть недоверие. — Опять валим всё на инопланетян?! — невольно вспомнился Эдик с его заморочками и перчатками.

— Нет, серьёзно! Османы его не создавали. Они достали его со дна Чёрного моря и перевезли в Истанбул. Там изучали, но до конца в принципах работы артефакта так и не разобрались.

— Как о нём узнали мы?

Марина развела руками.

— На то и существует разведка.

— Ладно, Бог с ним, с артефактом. В конце концов, его больше нет. Но мне пока не понятно, зачем нужна свистопляска с вирусом. Только не говори, что это ради того, чтобы заманить меня в ловушку — в это я не поверю.

Марина мялась. Значит, не была уверена, что имеет право говорить со мной об этом. Тем более я должен был узнать, в чём тут дело.

— Мафусаилы ведь хотят, чтобы я помогал, верно? — напомнил я.

— Да, конечно.

— Я хочу знать, что происходит. Ты сама сказала, что нет смысла меня обманывать.

— Ладно, ты прав. Знаешь, как создаются искусственные интеллекты на основе человеческих личностей?

— Ты про Мафусаилов?

— В том числе.

— Ну, я так понимаю, что память копируется, и…

— Не только память, но вся личность! — перебила Марина. — Каждая мысль, реакции на раздражители, мотивации поступков — абсолютно всё зафиксировано в сочетаниях химических элементов. Это формулы, символы и знаки, которые и составляют личность!

— Да-да, я понимаю, — нетерпеливо перебил я. — Это ведь уже старая технология, верно?