Стриптиз Жар-птицы
Шрифт:
– Понятия не имею, – загудела Расторгуева. – Может, забыл кто? Или на сдачу в аптеке дали.
– На сдачу? – повторила я. – Интересно…
– Ага, – приободрилась хозяйка. – Иногда у них мелочи нет, вот и суют всякую хрень типа таблеток от кашля за два рубля.
– Здесь и цена написана… – протянула я. – Ничего себе, полторы тысячи рублей! Такое лекарство в качестве довеска не пойдет.
Лицо Веры покрылось красными пятнами.
– Так откуда рецитол? – насела я на нее. – Его продают только по рецепту врача, и исключительно несчастным людям, которым поставили страшный диагноз. Вот аспирин в принципе могут
– Ты че, врач? – поразилась Вера.
– Нет, но я люблю программу «Здоровье» смотреть, – засмеялась я. – Очень познавательная передача! Ну вот что, Вера, ты мне рассказываешь, зачем тебе рецитол… к тому же… – Я быстро вытащила блистер. – Так и есть, несколько таблеток отсутствует! Кто их принял? Отвечай!
Вера попыталась изобразить рыдания, но артистическая стезя предназначена явно не для Расторгуевой, ей так и не удалось выжать из себя ни слезинки.
– А все Зина… – гнусаво протянула она, демонстративно вытирая сухие глаза рукавом замызганного халата, – это она посоветовала и принесла. Не растерялась, дрянь! Ты правильно заметила, лекарство дорогое, вон какие деньжищи… А Зинаида с меня две тыщи слупила. Сказала: в аптеке провизор лишку попросила, иначе – только по рецепту отпустит.
– Зинаида – это та женщина, которая убирает дом Даны? – осенило меня.
– Убирает… – презрительно фыркнула Расторгуева. – Грязь размазывает. Только богатая дура может за такую работу бабки платить. Гарибальди следовало меня позвать. Я рядом живу, хоп через заборчик – и на месте, а Зинке с другого конца деревни надо плюхать и…
– Зачем тебе рецитол?
– Ну… так… про запас.
– Вера, не смеши меня! Подобные медикаменты никто не складирует. Это же не нитроглицерин, который на случай сердечного приступа держат!
– Э… да… о…
– Ладно, – сказала я, – до свиданья.
– Ты куда? – встрепенулась Вера.
– Поеду в Москву, – пояснила я, – на Петровку, у меня там полно друзей. Знаешь ведь, я детективы строчу, вот и перезнакомилась с сотрудниками МВД. Здесь всем Глеб заправляет, но ему веры нет, и я привезу своих товарищей. Да, забыла сказать: Дану, похоже, хотели убить. Накормили рецитолом, а потом через подоконник перевесили – лекарство вызывает потерю сознания. Кстати, никуда не уезжай, ты первая подозреваемая: Дану обнаружила и лекарство в аптечке хранишь.
– Мама! – обвалилась на диван Вера. – Рецитол для другого! Зинка мне его дала! Спроси у нее, если она совесть не потеряла – подтвердит!
– Сначала сама объясни.
Вера закатила глаза:
– Голова кружится… Плохо мне…
– Тебе может стать еще хуже, – ехидно пообещала я. – В тюрьме особых условий нет: народу в камере битком, душно, не факт, что тебе личная койка достанется, будешь с какой-нибудь грязной бабой на одной шконке по очереди спать…
– Господи… – затряслась Вера. – У меня муж алкоголик!
– Отличное оправдание для плохих поступков, – кивнула я. – Но ты слегка занудна, я уже слышала сегодня про беспробудное пьянство Николая, пора сменить тему. Начинай рассказывать о тяжелом детстве, лучше с момента появления на свет. Я стопроцентно уверена, что у твоей матери были патологические роды и поэтому тебе досталась кривая карма…
Расторгуева заморгала.
– Да нет, – выдавила она из себя, – ты не поняла, рецитол для
Николая. Как он мне надоел!– Намекаешь на то, что задумала убить не Дану, а мужа? – поинтересовалась я.
Вера вжалась в угол дивана.
– Погоди, щас все спокойно растолкую…
– Да уж, сделай милость, – заявила я.
И Вера начала каяться.
Она устала жить с не просыхающим от водки Николаем. Мало того, что он не приносит в дом деньги, так ведь еще и норовит утащить последнее, к тому же муж легко распускает руки. Колька – здоровенный амбал, и он звереет, если Вера скандалит, увидев его пьяным. Пропойцей себя урод не считает, «зашиваться» не идет, а на все мольбы Веры посетить нарколога орет:
– Я употребляю, как все, заткнись, дура!
Мне непонятна логика женщины, которая терпит рядом омерзительное, проспиртованное чудовище. Из любой ситуации есть два выхода. Всегда! Если хочешь избавиться от дебошира и мерзавца, это вполне возможно сделать, надо лишь уяснить: алконавт сам никуда не денется, ему уютно в доме, где есть еда и чистая постель. Убегать придется самой, резко ломать свою жизнь. Пьяница всегда находится в зоне риска, даже распрощавшись с бутылкой, он может сорваться, спокойствие и благополучие вашей семьи висит на тонкой нити. Если не хотите жить в состоянии вечного стресса, лучше уносите ноги и впредь не приближайтесь к мужчине, который считает поллитровку своей лучшей подругой.
Но на резкое изменение судьбы способны только сильные личности, остальные элементарно боятся уходить из дома и оправдывают себя, приговаривая: «Мне жалко мужа! Кто ж его накормит, напоит, обстирает? Пропадет он без жены!»
Девочки, вы ошибаетесь! На свете много глупых женщин, всегда найдется новая нянька для алкоголика. А у вас, может, после разрыва с ним начнется иная жизнь.
И уж категорически нельзя иметь ничего общего с мужиком, который поднял на тебя руку. Не надейтесь, что побои были случайными, что муж раскаивается. Нет, раз он начал махать кулаками, теперь не остановится. Тут снова выбор: либо записаться в секцию самбо и научиться давать отпор, либо навсегда с ним расстаться. Швырнете муженька пару раз через бедро, он мигом притихнет, а если не станете терпеть побои и уйдете, начнет вас уважать.
Но Вера опасалась уезжать из Евстигнеевки. Здесь у нее изба, огород, мебель, закрученные на зиму банки. И что же, все это бросить?
Поэтому она сидела на месте и привычно жаловалась соседкам на пьяного Кольку. Бабы жалели Верку, и жизнь иногда даже казалась ей сносной. Может, Вере просто не приходило в голову, что есть иной мир, в котором можно добиться успеха, встать на ноги и быть счастливой? Не знаю. А пару недель назад к ней пришла Зина и возбужденно зашептала:
– Слышь, подруга, свезло мне! Пристроилась тут неподалеку в коттеджный поселок – меня взяли полы мыть в доме.
– Хорошо, – кивнула Вера.
– Зарплата отличная, – радовалась Зинка, – и для тебя кое-что есть.
– Что? – без особого интереса осведомилась Расторгуева.
– У моей новой хозяйки муж генерал!
– А мне-то что с того? – фыркнула Вера.
– Пьяница дикий! Ваще, говорят, жрал водяру ведрами, – оживленно частила Зинаида. – Мне ихняя кухарка доложила, она в доме восьмой год.
– Думаешь, мне легче станет? – вздохнула Вера. – Узнаю, что богатые тоже ханкой наливаются, и успокоюсь?