Строптивая беглянка

Иной раз им приходилось обмениваться рукопожатием. Например, после игры в теннис. Или танцевать. Когда бывали гости, родители часто устраивали танцы в гостиной под старинный отцовский проигрыватель.

Естественно, танцуя вместе, они держались очень церемонно. Одри никогда не позволяла себе расслабляться, и между ними как бы возникал барьер. Она всегда была очень вежлива, но и только.

Восемнадцать ему исполнилось в начале осени, но Одри на торжестве не присутствовала, хотя и была приглашена. Мать объяснила ему, что актриса занята, но он ей не поверил. Стивен подозревал, что она попросту избегает его, потому что он стал совершеннолетним. Пока он считался юнцом, Одри могла удерживать его на расстоянии, но теперь он уже законно считался мужчиной и так просто от него не отделаться.

Вспоминая сейчас прошлое, он понимал, что наверняка тогда во многом ошибался. И все благодаря присущему ему самомнению. Откуда он взял, что нравился ей? С самого начала Стивен вел себя как самоуверенный наглец.

Несмотря на то что он наконец поступил в Кембридж и был очень загружен, принимая участие во всех мероприятиях, организуемых для неофитов, он постоянно думал об Одри. Стивена преследовала мысль, что, может быть, он вообще больше никогда не увидит ее. И тогда он начал ее искать.

Поступок был совершенно мальчишеским. Он представления не имел, где она живет. Правда, ему удалось узнать ее адрес, вытащив конверт из бюро матери перед отъездом из Гринланда. Но знать адрес – это одно, а попасть к Одри – это совершенно другое.

Во-первых, ее могло не быть дома. Она могла куда-нибудь уехать или просто не пожелать видеть его. Могла и позвонить его матери, рассказать о том, что происходит. Но она ничего этого не сделала, а просто впустила его в квартиру.

Интересно, что Одри подумала, когда привратник позвонил ей и сообщил, что к ней пришли? Какие мысли у нее возникли, когда ей назвали его имя? Вполне возможно, она посчитала, что он привез письмо от Сесилии. Но ведь она знала, что у него уже начались занятия в Кембридже.

Когда же Одри открыла дверь квартиры, лицо ее абсолютно ничего не выражало.

– А, рада тебя видеть, Стивен. – Это прозвучало как приглашение провести вечер вместе.

Кремовая шелковая рубашка была заправлена в льняные брюки, волосы, короче, чем теперь, падали серебристо-золотистыми волнами на плечи. Умеренный макияж оттенял красоту лица.

Сначала он подумал, что она собирается уходить, но, как оказалось, Одри только что вернулась домой.

– Сегодня у экономки выходной, – сразу же сказала она, приглашая его в огромную гостиную, устроенную на двух уровнях.

Пол покрывал большой пушистый ковер, а огромные окна – от пола до потолка – открывали чудесный вид на вечерние огни Лондона. Однако Стивена сейчас больше интересовал элегантный интерьер ее жилища.

Взгляд его сразу упал на большой камин, отделанный полированным мрамором и уставленный сверху всевозможными цветами. По краям комнаты располагались большие, крытые бежевым и бордовым бархатом диваны, стулья и стол. В большом стеклённом буфете видны были хрустальные вазы и бокалы.

Другую часть комнаты занимал письменный стол с пишущей машинкой, образовывая как бы рабочую зону. Увидев, куда он смотрит, Одри пояснила:

– Там трудится моя секретарша, когда меня нет. Квартира огромная, но в ней не нашлось места для кабинета.

– Здорово! – с восторгом воскликнул Стивен, спускаясь вслед за Одри по нескольким ступенькам и скрипя своими парусиновыми тренировочными туфлями. Спохватившись, что это звучит по-ребячьи, он добавил: – Я имею в виду впечатляюще. – Он пожалел, что на нем джинсы. По сравнению с Одри Стивен выглядел большим ребенком. И волновался, как ребенок.

– Мне приятно, что тебе здесь нравится.

Одри сложила руки на животе, и Стивена вдруг осенило, что она нервничает. Непостижимо. Эта шикарная, пользующаяся огромным успехом женщина нервничает из-за него. Он не мог поверить в это. Это невозможно! Он наверняка ошибается!

– Итак… – она протянула руку в направлении двери в стене комнаты, – не хочешь ли ты выпить? – Она помолчала. – Может быть, кока-колу или еще чего-нибудь?

– Мне уже восемнадцать, – спокойно произнес Стивен, как бы желая показать, что ему можно еще кое-что. – Спасибо, но ничего не нужно. Я поел перед тем, как поехать к вам.

– А… – Одри облизала пересохшие губы. Затем, как будто вспомнив, что она его не приглашала, добавила: – Чем я могу помочь тебе?

– Помочь мне? – переспросил он, немного растерявшись. – Я пришел не помощи просить, а повидать вас!

Стивен не собирался говорить таким тоном. Раз уж он решил прийти сюда, нужно быть очень осторожным. Одри была несдержанной, и, если ей что-нибудь не понравится, она попросит его уйти.

– Повидать меня? – переспросила она, потирая руки. – Очень приятно, Стив, но, мне кажется, есть другая причина визита. Возможно, нужны деньги? Потратился… – Она оглянулась. – Думаю, смогу помочь тебе.

Не сдержав себя, Стивен произнес слово, какое обычно в приличном обществе не употребляют, и добавил:

– Мне не нужны ваши деньги! – Несколько опомнившись, он спросил: – Почему вы не пришли на мой день рождения? Ведь вас пригласили!

Господи, простонал про себя Стивен, опять он ведет себя, как избалованный ребенок. Почему, когда он с ней, он не может вести себя нормально? Раньше с ним такого не случалось.

Одри глубоко вздохнула. Стивен впился взглядом в ее лицо, белую шею. Какая она красивая!

– Я работала на съемках, – наконец ответила Одри, и он обратил внимание на то, что ответ прозвучал не сразу. Почему? Не хотела отвечать? Или солгала?

– А иначе вы бы приехали? – спросил он, глядя ей в глаза, широко расставив ноги и засунув руки в карманы джинсов. Он не хотел выглядеть агрессивным, и она должна была это понять. В противном случае ее реакция на его поведение могла быть непредсказуемой.

Кончиком языка она облизнула губы, а по телу Стивена разлилась волна нежности. Язык был розовым, очень сексуальным и вызывал волнующие ассоциации.

– Возможно, – наконец ответила Одри, когда Стивен уже начал думать, не явилась ли его реакция на ее сексуальность очевидной для нее. – Мне кажется, ты не очень скучал по мне, – продолжала она. – Твоя мать рассказала, что у вас было более сотни гостей.

– Ну и что же? Плевать мне на всех. Я хотел, чтобы вы пришли.

– О Стив… – Одри не смотрела на него, поглаживая тонкими пальцами спинку дивана и покачивая головой. – Стивен, это очень мило с твоей стороны, я… знаешь ли, очень люблю всех вас, но представить, что… Здесь, я должна сказать, ты очень ошибаешься…