Строптивая для негодяя

Держу обе чашки в руках и подхожу к Балабанову, ставя одну на стол перед ним. А парень поднимает на меня свой взгляд.

— Помнится, три месяца назад я согласился на временное перемирие, когда кто-то, — делает акцент на последнем слове, — меня об этом попросил.

— Помнится, — парирую в ответ, — через неделю мне это перемирие выплыло боком. Может, напомнить?

— Я погорячился, — улыбается ехидно Паша, делая глоток кофе.

Усмехается… и делает повторный глоток. После чего ставит чашку на стол и откидывается на спинку стула, закидывая ногу на ногу.

— У тебя удивительная способность постоянно выводить меня из себя, — отхожу к своему креслу, подальше от этого типа, потому что желание дать ему по шее растет в геометрической прогрессии — Ты специально это делаешь?

— Да, — отвечает Балабанов, а я замираю на месте, так и не приткнув свою пятую точку в мягкое кресло, и даже забыв, что хотела сделать глоток обжигающего напитка. — Шучу, — смеется парень, глядя на мою реакцию. — Это получается как-то само собой. Я не специально, честное слово.

— Ладно, перемирие так перемирие, — прихожу в себя. Сажусь в кресло, продолжая смотреть на парня. — У меня нет желания с тобой спорить.

— И целоваться будем? — поднимает обе брови вверх. А ехидная улыбка так и блуждает по его физиономии.

Ну что за день сегодня такой, долго этот упырь будет пользоваться моментом и издеваться надо мной? Хотя, за перепалками с Балабановым я забыла про головную боль. Или она прошла сама по себе, теперь уже не разобраться. Но откуда-то берутся силы, и я выпаливаю:

— Только через мой труп!

— Всё, всё, не горячись, — поднимает обе руки верх. — Я снова пошутил. Целоваться не будем, но, — тычет в меня пальцем, — улыбаемся, веселимся, не язвим и участвуем во всех конкурсах.

— Дались Миланской эти конкурсы, — киваю головой из стороны в сторону, тяжело вздыхая. — Я вообще не понимаю, нафига ей это надо? — снова смотрю на Пашку. — Нет бы тихо расписались, посидели спокойно в ресторане и разошлись по домам. На кой ей сдалась эта тамада со своими идиотскими конкурсами?

— Я тоже не в восторге от Катиных идей, если ты хочешь знать, — вздыхает в ответ Балабанов. — Но меня попросил Артем, и я не могу ему отказать.

— Будем считать, что договорились. Вставай, — командую своим любимым тоном.

Видимо, один вид этого нахала привел меня в нормальное состояние. Все-таки он забавный тип, хоть и раздражает меня регулярно. Но постоянно поднимает мой боевой дух, а также настроение своими дурацкими шуточками и вечными подколками.

— Зачем? — Паша делает удивленные глаза.

— Ростом будем мериться, чтобы я знала, какие каблуки надевать. А то, знаешь ли, тяжело найти себе спутника, чтобы не выглядел карликом на моем фоне.

— Метр девяносто два, — улыбается парень. — Подойдет? — поднимает одну бровь вверх.

— Идеально, — посылаю ему ехидную улыбку в ответ.

Паша качает головой, усмехаясь, и встает со стула. Уже в дверях поворачивается ко мне лицом.

— И последний вопрос, — берется за ручку двери. — Какие цветы тебе нравятся?

— Если у нас перемирие, то не вздумай подарить бордовые розы. А так, — развожу руками, — любые подойдут. На твое усмотрение. Но только не красные.

— Договорились, — и он выходит из кабинета, аккуратно прикрывая за собой дверь.

Ни здравствуйте вам, ни до свидания — вот что за невоспитанные мужики пошли? Научить его хорошим манерам, что ли?

В очередной раз тяжело вздыхаю, откидываясь на спинку кресла, и закрываю глаза.

Наконец-то тишина и спокойствие. И можно побыть наедине с собой. Но в голове прочно сидит образ Балабанова, и никак не хочет оттуда испаряться. Наваждение какое-то, честное слово.

Глава 2

Наше знакомство с Павлом произошло примерно полгода назад, когда мне на стол легло дело, в котором парень фигурировал как главный обвиняемый в мошенничестве и подделке документов. Конечно же, я была в курсе, кто такой Балабанов, периодически читая новости о местной элите в Интернете. Во-первых, любопытно, что отчебучил тот или иной мажорчик, а во-вторых, необходимо знать в лицо всех “знаменитостей” нашего города в меру своей профессии. И лучше по фотографиям, чем лицезреть их рожи вживую в своем кабинете.

Насколько мне известно, бизнес Пашка начинал с нуля, хоть и имел стартовый капитал, который позаимствовал у отчима. А тот, в свою очередь, имеет офис в столице и парочку заводиков — то ли нефтеперерабатывающих, то ли что-то добывающих. Для меня это все филькина грамота, но Пашке сам Бог велел стать “Бензиновым королем”, как его однажды назвал один очень ушлый журналист. Сеть заправок в городе, области и нескольких соседних регионах — размах впечатляет даже меня, далекую от ведения бизнеса, финансов и постоянного расширения рынков сбыта. И это всего в течение нескольких лет упорного труда, за что парня реально можно уважать.

Но куда ж в денежных отношениях без завистников или любителей обогатиться за чужой счет. Есть в нашем городе бизнесмен Филатов Андрей Михайлович, очень наглый и ужасно мерзкий тип. Тоже владеет несколькими заправками, но, видимо, не тот масштаб для его амбиций.

Еще читая дело, мне стало понятно, что разжиревший дядя хочет отжать у Пашки бизнес. Я, конечно, не борец за справедливость, даже в областных масштабах (на мировые в принципе даже не замахиваюсь) — хочется богачам посостязаться, кто круче или у кого больше бабла, лично я ничего не имею против.

Если бы не парочка “но” в этом деле. Первое и единственное на данный момент судебное заседание, где я впервые увидела Пашку живьем, закончилось отправкой дела на досудебное расследование. А на следующий день мне позвонил один очень уважаемый человек из столицы с предложением дружбы и любой помощи, а также с просьбой потянуть время и навести порядок в бумажках. Конечно же, в пользу Балабанова. Чтобы комар носа не подточил, как говорится. И ни в коем случае не отдавать дело назад следователю из СК, а заняться наведением порядка самой.