Строптивая игрушка для принцессы

– Госпожа, вы так же прекрасна, как в день нашей первой встречи! – Тикер придержал меня, помогая приподнять сначала одно колено, потом другое, чтобы избавиться от трусиков, которые тут же улетели в угол гостиной. – Помните? Вы говорили, что я недостоин жизни, но решили сделать своим. Так что не переживайте, он обязательно поймёт всю прелесть принадлежности вам. Только вы вправе распоряжаться нашими жизнями. Только в ваших руках мы можем быть самими собой. Вы наша госпожа, мы ваши игрушки! И он станет таким же…

– Замечательно мне нравится ваш настрой, – тихо шепнула я, наслаждаясь тем, как умелые ласки распространяют жар по моему телу, – но для начала следовало бы проверить, как вы готовы встречать меня с очередного важного, но скучного собрания этих жутких старикашек, которые всё нудят о том, что я должна выйти замуж.

– Госпожа, вы им ничего не должны, – мягко протянул блондин и потёрся о подставленную руку крепким стояком. – Вы наша прекрасная королева, которая может делать всё, что ей захочется, и только ваш отец может решать, когда вам выходить замуж.

– Ох, я смотрю, кто-то играл со своей дырочкой? – похлопав по щеке второго брюнета, провела рукой по мускулистому животу и, перебравшись за спину, сжала крепкую задницу. – Так сильно хотел, чтобы я обратила на тебя своё внимание?

– Госпоже не нравится, когда мы слишком сильно сжимаемся, – застонал тот, ощутив мои пальцы внутри, – потому я хорошо растянул и смазал себя, чтобы вы могли наслаждаться мною и не переживать о том, что порвёте.

– Хороший котёночек заслужил награду, – оттолкнув Тинера, я притянула к себе фаворита на сегодняшнюю ночь. – На кресло!

– Да, госпожа, – тут же закивал Кейс и буквально рухнул на подлокотник, занимая указанную позу.

– Какой страпон вам принести? – преданно заглянул мне в глаза блондин и потёрся щекой о бедро, привлекая к себе внимание.

– Ларин, – мягко провела я по белокурым кудряшкам, перебирая шёлковые пряди, – как думаешь, какой будет лучше смотреться в этой очаровательной, похотливо оттопыренной заднице? Синий или красный?

– Белый, моя госпожа, – тот поцеловал меня в лобок, не смея прикасаться без позволения.

– Ты просто читаешь мои мысли, – захлопала я в ладоши, – неси!

Мальчики возбуждённо сопели, смотрели на меня поплывшими мутными взорами и расплывались в предвкушающей улыбке. Да, всё же из всех моих игрушек, только эта троица смогла выжить и оставалась со мной уже несколько лет. Остальные либо кончали жизни самоубийствами, либо подыхали в попытках сопротивляться, либо были вздёрнуты на площади за попытки навредить мне. Так что с новыми игрушками я разделывалась ещё более жестоко. Как бы им ни хотелось меня убить, в конечном счёте, погибали именно они. Такова правда, и таково неравенство между нашими силами и возможностями.

В этом пьянящем дурмане развлечений хотелось лишь одного, чтобы к моим ногам падали самые желанные красавчики. Но и то, что я видела перед собой, было слишком аппетитным, дабы я просто взяла и отказалась от этого. Прикрыв глаза, помассировала упругую задницу и понаблюдала за тем, как Ларин полз ко мне, держа в зубах игрушку для секса. Слишком развратное зрелище, чтобы остаться к нему равнодушной. Слишком много всего произошло за одни сутки и теперь казалось, что я вот-вот взорвусь, если как следует не оттрахаю одну припухшую красную дырочку, которую так заботливо для меня подготовили.

Довольно облизнувшись, отвесила первый лёгкий шлепок по идеальной гладкой заднице без лишних волос и отметин. Только следы от порки красноречиво рассказывали о том, каким плохим мальчиком был Кейс и что кончил без моего разрешения, за что третий день ходил с ограничителем, испытывая возбуждение и боль. Он понимал, что провинился, потому теперь ластился, вилял задницей и даже вытолкнул густое масло, используемое в качестве смазки. Знал же шалунишка, что я не смогла бы устоять перед таким зрелищем. За что ещё раз с оттяжкой ударила голой ладонью по аппетитно колыхнувшимся ягодицам.

– Мой котёночек помнит о том, что ему нельзя кончать без разрешения своей госпожи? – обхватив тяжёлые яйца, сжала их в кольце своих пальцев. – Иначе ты не будешь кончать до конца месяца!

– Да, моя госпожа, я буду делать только то, что вы мне велите, – тонко заскулил тот, ощущая, как я сильнее оттянула мошонку и начала перебирать её. – Пожалуйста, госпожа, трахните меня так, чтобы ваш бесполезный раб не мог ходить.

– Какой вкусный и послушный мальчик, – закрепив ремешки страпона, я зачерпнула горсть масла из поданного сосуда и распределила его по игрушке, – так сильно хочет меня, что уже не может стоять на подрагивающих ногах. Какой же хозяйкой я буду, если не дам своему котику самого вкусного угощения.

– Да, госпожа, да, – захныкал тот и завертел задницей, сам пытаясь насадиться на головку игрушки, приставленной к растянутой дырочке.

– Что должен сказать послушный котёночек? – мягко мурлыкнула я ему на ушко.

– Трахни меня, я твоя послушная шлюшка, мне нравится, когда мою похотливую дырочку разрывает большой ствол моей королевы, – застонал тот, вертясь ещё сильнее и прогибаясь в пояснице.

– Тогда руки на кресло, и не смей себя касаться, я хочу, чтобы ты кончил только после того, как я наиграюсь, – медленно качнув бёдрами, с умиротворением пронаблюдала за тем, как натруженные края пропустили в себя головку игрушки и сомкнулись на мягком покрытии страпона.

– Ваше Высочество, у нас огромные проблемы! – камердинер влетел в комнату даже без стука.

– Я же сказала, не отвлекать меня во время игры! – рявкнула я, и одним толчком заполнила манящую задницу.

– Пленник пытался сбежать, – тут же доложился тот, – король требует вас к себе. Немедленно!

– Чёрт! – всё настроение как корова языком слизала. – Мальчики, оденьте меня живее!

– Да, госпожа, – мои котики помрачнели и быстро заметались по моей спальне.

Такого поворота событий я не ожидала!

Глава 3. Переполох

Кровь громко стучала в ушах, и я не понимала, что вообще происходит. И всё же события этого вечера заставили меня поволноваться не на шутку. Ночь не прошла, а уже на голову свалилось столько всего, сколько за целый год не случалось. А всё из-за одного пленного генерала, который возомнил о себе невесть что и думал, что такая вольность сойдёт ему с рук. Но не тут-то было. Надо понимать, что отец не столь милосерден, и, вообще-то, в нашей семье уже сотни лет существовали строжайшие правила, согласно которым на троне оказывался самый сильный, ловкий и кровожадный.