Строптивая помощница для титана

— А после?

— А после летим на пару дней к морю на фестиваль. И заодно там завершим съемки клипа.

— Ого.

Ярослав мне улыбнулся.

— Вы скоро привыкнете к такому темпу.

Не уверена.

— Кстати, не успел поздравить с дебютом. Вот.

Я вся подобралась, когда из ящика стола Ярослав достал небольшую бархатную коробочку и пододвинул ее в мою сторону.

— Что это? — с опаской смотрю на коробку.

— Премия в денежном эквиваленте скоро придет на ваш счет. А это на память.

Осторожно беру коробочку. У меня прямо ладони потеют и сердце быстрее бьется, когда ее открываю. Ух. Брошка. В виде цветка, лепестки которого усыпаны мелкими, кажется, драгоценными камнями белого и розового цветов, а листья — зеленые изумруды.

— Спасибо, но я не принимаю подарки в виде украшений от… не родных, — ставлю коробку обратно на стол.

Одного не пойму, почему брошка? Пусть красивая и дорогая.

— Печально, — с виду никак не задетый моим отказом Ярослав спокойно забирает коробочку и небрежно бросает ее обратно в ящик стола.

На меня накатывает запоздалое чувство сожаления. Все-таки подарок Ярослава. Память. О нем. Нет-нет. Ну какая память? Вот он, тут, передо мной. За четыре года еще надоест.

— Идемте тогда. — Ярослав поднимается с места. Иду. Всегда за вами… шеф.

Дни полетели с немыслимой быстротой. Дел стало еще больше, чем прежде. Но если раньше я была брошена продюсером на произвол судьбы, то теперь вновь его в моей жизни стало много. Очень много. И это после моего внутреннего волевого решения забыть о Ярославе. Забудешь тут. Левин постоянно рядом, вновь такой же заботливый, внимательный, дружелюбный, неизменно вежливый и всегда держит дистанцию этой вежливостью. Любовь не прошла и, наверное, не пройдет, пока объект воздыхания не исчезнет с горизонта, но я смирилась, приняла, и любовь эта во мне словно перешла в спящую стадию. Уже не больно.

Под руководством продюсера замечаю, как моя популярность в качестве певицы растет, причем как снежный ком. В соцсетях уже и фангруппу свою нашла. Точнее, они меня нашли, а на личные страницы столько людей повалило подписываться.

С Ником понравилось работать. Даже не столько работать, сколько наблюдать за тем, как он поет на сцене, полностью отдаваясь своему делу, наслаждаясь им. Сразу видно, что человек горит и получает удовольствие. А я вот до сих пор не могу справиться со своим страхом. Три с лишним месяца прошло, но каждый раз перед выходом на сцену паникую и трясусь, как в первый раз, и только оказавшись перед зрителями начинаю успокаиваться, ведь все уже, вышла, поздно бояться.

И чем лучше дела на профессиональном поприще, тем хуже с Егором. Видеться не получается практически. Егор обижается. Только мы соберемся встретиться, сразу какие-то дела появляются, а в другое время я либо в отъезде, либо так устала, что уже нет никаких сил — вот в такое время мы иногда все-таки видимся, и на этих встречах я буквально засыпаю. Но главное, мы все равно общаемся, постоянно переписываемся.

Сегодня холодно. Серые свинцовые тучи затянули небо. Уже несколько дней обильно идет снег. Дорожные службы не справляются. Сейчас бы домой, под теплое одеяло, пить кофе, смотреть сериалы, но нет. Первую половину дня снимали клип, а теперь большой компанией идем на пресс-конференцию. Идем, потому что из-за плохого состояния дорог встали в пробку. Могли простоять в ней несколько часов, в то время как до цели оставалось, в принципе, немного. Так что идем и уже немного опаздываем. Позади что-то ворчит Лара. Всю дорогу ворчит. Она меньше всех была готова к пешей прогулке. Высокие сапоги на шпильках, конечно, красивые, но скользят сильно и неудобные, а еще, кажется, Лара успела где-то сильно намочить и испачкать свою очень дорогую белую шубку. Дима так вжился в роль помощника злой феи, что спокойно слушает все ее причитания и говорит что-то успокаивающее. Найдя сочувствующего, Лара распаляется только сильнее. Надоела.

Я нашла в сумке наушники, включила музыку погромче, и серый промозглый день стал чуточку лучше. Шагаю в такт быстрой музыке, выбившись вперед среди нашей компании. Первой подхожу к переходу, жду, когда зажжется зеленый. Скоро уже будем на месте.

То, что произошло дальше, я даже не успела толком осознать. Толчок в спину, и я падаю на проезжую часть прямо под колеса едущих машин. Снег, грязная холодная лужа, пытаюсь быстро встать, поскальзываюсь, брызги, даже сквозь наушники слышимый громкий панический сигнал автомобиля.

Резкий рывок за воротник назад — и меня вытягивают назад на тротуар. Мимо, как раз по тому месту, где я только что была, проносится автомобиль, его дико заносит, видимо, из-за скользкой дороги и экстренного торможения, но без последствий. Неверяще смотрю на дорогу. Затем оглядываюсь. Позади меня прямо на земле сидит Ярослав, он, как и я только что, смотрит на дорогу. Его глаза стеклянные. Дрожащими руками вытаскиваю наушники из ушей. И меня оглушает визг Лары:

— Я что, по-вашему, дура, ее толкать? Мне делать больше нечего? Это Дима ее вообще толкнул!

— Я не толкал. Ты сама на меня навалилась и толкнула, а я Сашу случайно.

— Я поскользнулась! Да хватит на меня так смотреть!

Дослушать, что там еще кричит Лара, я не смогла.

— Так. Все, Саша. Это уже ни в какие ворота не лезет, — строго произнес Ярослав и вдруг притянул меня к себе и крепко обнял. — Это в какой раз я тебя спасаю? Хватит. Я ведь уже не юный прыткий принц, в следующий раз могу и не успеть. — А теперь Левин весело, даже озорно улыбнулся. — Как спасителя собираешься отблагодарить?

— А? — тупо произношу я. Еще до конца не отошла от произошедшего.

Вместо ответа Ярослав просто взял и поцеловал меня. Горячо, жадно, бешено. Не сразу осознала, что происходит, а осознав… я целуюсь с Ярославом! Прямо при всех! Пытаюсь оттолкнуть от себя Левина, не помогает, стучу по его плечам, опять не помогает. Где-то на фоне кричит Лара что-то вроде: «Не-е-ет!». Увлекаюсь поцелуем. Я же не железная, в конце концов. Когда так целуют.

Глава 91

Я не знаю, сколько проходит времени. Я потеряла ему счет.

— Кхм. Слав. Слава. Многоуважаемый спаситель прекрасных принцесс! Обратите, пожалуйста, на меня внимание! — орет кто-то голосом Ника.

Ярослав отрывается от моих губ, чуть отстраняется и обращает свой недовольный взор на Денжера. Последний, к слову, сидит возле нас на корточках и, подперев подбородок сжатыми в кулаки руками, умиленно на нас глядит.

— Что тебе?