Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1978-1984

Мещанство — враг номер один: ХВВ, ПНвС, СоТ = 30.0

Неназначенные встречи — ТББ, ОуПА, ЖвМ = 28.5

Философские повести — УнС, ВНМ, ПнО, зМЛдКС = 32.0

В любом из вариантов суммарный листаж = 121.5 а. л.

Лично я — за квазихронологический вариант.

Во втором эшелоне (на случай, если будут что-то выкидывать):

ПнА, 1959, 4.0

ПXXIIВ 1960, 17.0

ПиП, 1974, 6.5

На мой взгляд, лучше иметь все-таки дело с СовПисом:

а. Личных ссор и тяжб мы с ними не имели. б. Издательство взрослое — меньше будет придирок по части «задниц» и «дерьма». в. Издательство — писательское, а значит, проще воздействовать на него через Секретариат и пр.

А впрочем, — на твое усмотрение.

С БОГОМ!

С текстом для ЛитГаз — значительно хуже. Во-первых, мне не очень нравится то, что уже сделано, но в башке — ни единой мысли, как же это надо писать. Во-вторых, рубрика обговняется на глазах. Одно дело, когда выступаешь между Кавериным и там Окуджавой, а другое дело, ежели между Расулом Рзой и Вадимом Кожевниковым. А дело, видимо, к тому и идет [120] . Впрочем, с твоего позволения, я еще недельку поразмыслю: вдруг такое осенит, что ай-ай! Тогда — конечно.

120

В рубрике «Литература — жизнь моя» (для которой Авторам была заказана статья) в 1981 году выступили: В. Каверин, «В круге чтения», 19.08; К. Кулиев, «Ответственность», 26.08; О. Сулейменов, «Мы приходим, чтобы действовать», 2.09. Позднее письма БН в этой рубрике вышли статьи: С. Капутикян, «Перекресток души», 7.10; С. Залыгин, «Из дальних странствий», 14.10; П. Проскурин, «Постигая народную душу», 18.11.

Сценарий сдал. Режиссеру понравилось. Нижнее и среднее начальство сказало, что это — «туда!» (Новая для меня форма оценки, означающая, видимо, <что> есть некоторая надежда получить еще какую-нибудь сумму.) Впрочем, как я понял, запускаться начальство не спешит.

Зашевелился ЖвМ в Лениздате — только что я кончил учитывать редакционные замечания (это, брат, что-то особенного!) и сократил на 6 страниц (за счет кусков из отчета Льва Абалкина). В ноябре они собираются сдать сборник в производство и тогда же заключат договор (охрана авторских прав, где ты?) и выплатят одобрение. Я сказал Брандису, чтобы он провентилировал вопрос о ставке для нас 350 ряб. Не знаю, что получится. Если они согласятся, но за счет других участников сборника, то так дело, разумеется, не пойдет. А если… Какого хера? Или мы недостойны такой ставки? Где же тогда рост реальных доходов советского писателя? Цены-то на бензин — в два раза подняли! За бензинчик теперь как за молоко плотим!

Брандис рассказывал, что на Ярмарке Авраменко жаловалась ему, будто «Неназначенные встречи» трижды перли со стенда, так что она в конце концов перестала эту книгу выставлять. Может, так, а может, объяснение: почему Стругацких нет на стенде МолГв? Во всяком случае, когда шли переговоры с французскими издателями, она предлагала им что угодно (Казанцева, В. Щербакова, еще какого-то г…нюка), но не Стругацких. И это при том, что, как выяснилось, французы из первой партии фантастики и детективов, которая была предложена им год назад, отобрали ТОЛЬКО две повести Стругацких, а всё остальное вежливо отвергли. Партия была — наименований пятьдесят, я сам принимал участие в составлении списка. Прямо и не знаешь, как это расценивать: как позор или как успех — французики-то издают Черную Серию — полицейские романы и романы ужасов — среди коих, впрочем, я вспоминаю и Брэдбери, и Воннегута, и Грэма Грина, если не ошибаюсь.

Надеюсь, если всё будет не хуже, чем сейчас, подвалить к вам с Адкой в октябре — дня на три-четыре.

Обнимаю, твой [подпись]

P. S. Ленусе и Машке — поцелуи!

Письмо Аркадия брату, 30 сентября 1981, М. — Л.

Дорогой Борик!

Даю информацию.

1. Из США пришли (наконец-то) 5 экзов УнС, 2 экза С и 2 экза ЖвМ. Красиво. К УнС предисловие Сувина, перевод неважный.

2. Ковальчук сообщил, что в Меце (Франция) ПнО получил первый приз «Золотой Демон» за лучшее произведение НФ 1981 года. По слухам, этот «Демон» — хорошенькая статуэтка. Скорее всего, нам ее не видать. В лучшем случае пошлют за ним («Демоном») Парнова, а он ее опять по пьянке потеряет.

3. Заявку на четырехтомник в МолГв послал 27-го, а сегодня представлю ее копию с сопроводиловкой Сартакову. Что касается изд-ва СП, то надо еще перепечатать рукописи, тогда и этим займемся.

4. В «ВопЛях» № 8 есть статья о литературоведении фантастики [121] . Если интересно — взгляни.

5. Насели газетчики — из «Сов. России», из Болгарии и даже из ЦО. Приходится стонать, как та дама: «По одному, господа! По одному!» Да еще из радио (на зарубеж).

121

Воздвиженская А. Продолжая споры о фантастике // Вопросы литературы (М.). — 1981. — № 8.

6. Борецкий жаждет ставить в ст. Горького «Малыша». Кажется, это у него на мази. По-моему, пусть. А?

7. У Бромберга всё гладко. Съемки начнет со снегом.

Вот пока всё. Береги себя.

Привет твоим.

Арк.

В октябрьском номере «Литературного обозрения» публикуется обзор научной фантастики, подготовленный Юлием Смелковым. Из последних произведений АБС в нем рассматриваются ЗМЛДКС и ЖВМ.

Из: Смелков Ю. Бег на месте?

<…>

Однако здесь есть своя причина для беспокойства — недостаток новых фантастических идей, которые давали бы возможность новых художественных решений. В современной фантастике есть, по сути, три главные темы — космические путешествия и столкновения с неведомым, взаимоотношения с искусственным разумом, созданным человеком, и тема контактов с чужой жизнью, чужим разумом (строго говоря, это один из вариантов первой темы). Они продолжают разрабатываться, варьироваться, порой весьма искусно и оригинально (к примеру, безусловно, следует отметить книгу С. Павлова «Лунная радуга», вышедшую в «Молодой гвардии» в 1978 году). В сущности, все эти произведения входят в одну еще более общую тему, которая как раз и уводит фантастику от задач популяризаторских к чисто художественным — тему о духовных, нравственных возможностях человека. Именно об этом написаны лучшие произведения братьев Стругацких, и не случайно, что, многие годы художественно исследуя эту тему, они пришли к новой фантастической идее, на которой построена повесть «За миллиард лет до конца света». Здесь человеку противостоит не то или иное зловещее или благотворное порождение космоса, но сам космос, сама Вселенная испытывают человека добром или злом. И происходит это не на далекой планете, но вот тут, в твоей квартире, в твоей повседневной жизни начинаются ужасные своей непонятностью события, которые ставят тебя буквально в безвыходное положение. Тогда человек раскрывается весь, до глубин своей сущности, до донышка. Какой человек? — да обыкновенный земной, наш современник, неглупый, добрый, честный, как герой Стругацких.

В последней повести «Жук в муравейнике» мы знакомимся со Львом Абалкиным — человеком, неотличимо похожим на других людей, но запрограммированным чужой и чуждой Земле цивилизацией. На что именно он запрограммирован — неизвестно, следовательно, Абалкин представляет собой потенциальную опасность для Земли. Его ищут, находят и убивают — чтобы предотвратить эту потенциальную, возможно, и не существующую опасность, у людей нет иного выхода. В «За миллиард лет до конца света» тоже создана безвыходная ситуация, но она качественно иная — там невозможно бороться, ибо против человека — сама Вселенная с ее неотменяемыми законами, а в «Жуке в муравейнике» невозможно не бороться, не убивать Абалкина, ибо есть какая-то вероятность того, что он опасен. И как бы ни мучился Максим Каммерер, мечущийся по планете в поисках Абалкина или хотя бы сведений о нем, какой бы психологический барьер ни пришлось преодолеть отвечающему за безопасность Земли Рудольфу Сикорски, прежде чем нажать на спусковой крючок, — другого выхода нет. Или все-таки есть? — Стругацкие оставляют и такую возможность, оставляют не логически, а эмоционально, создавая в повести атмосферу, в которой убийство человека само по себе воспринимается как акт чудовищный. И остается мечта о тех далеких днях, когда оно будет невозможно ни при каких обстоятельствах, и одновременно — сознание того, как страшно далеки эти дни, какой долгий и мучительный путь придется пройти до них человечеству…

Стругацкие пробуют разные варианты отношений человека с неведомым, причем варьируется не только неведомое, но и человеческая личность, уровень ее интеллектуального и морального развития.

Именно в этом направлении видятся мне перспективы дальнейшего развития фантастики. Ибо ее, можно сказать, общий сюжет — человек перед лицом неведомого — не может разрабатываться только с одной стороны, со стороны неведомого. Хотя до сравнительно недавнего времени было именно так — фантасты отправляли на встречу с неведомым, как я уже говорил, обобщенно усредненно-улучшенного представителя рода человеческого. А когда он стал обретать плоть, представлять перед лицом космоса не всё человечество сразу (задача для литературного героя, пожалуй, непосильная), а какую-то одну его часть и, главное, самого себя, живую и конкретную личность — тогда и появилась возможность художественных открытий. <…>

Письмо Бориса брату, 5 октября 1981, Л. — М.

Дорогой Аркаша!

Получил твое письмо. Я, правда, почему-то вообразил себе, что это будет подробное, на четырех листах, описание твоего путешествия, но и то, что ты прислал, меня, впрочем, вполне удовлетворило. Новости твои — в основном приятные.

Конечно же, пущай Борецкий ставит М. тут я не претендую даже на сценарий — содрать бы побольше за право экранизации и за консультации.

Брандис твою бандероль получил, я же еще раньше передал ему второй экз и комплект журналов. Впрочем, в Лениздате всё начальство сейчас в отпуске, так что всё вновь откладывается и затягивается.