Структура и динамика психического (сборник)

774 Вино юности не всегда улучшается с годами – иногда оно мутнеет. Все вышеотмеченные явления наиболее ярко проявляются у довольно односторонних людей, появляясь временами раньше, временами позже. Начало этих процессов, как мне кажется, у них часто задерживается из-за того, что их родители еще живы. В подобных случаях складывается впечатление, словно период юности у них чрезмерно затянулся. Это особенно ярко проявляется у мужчин, чьи отцы живут долго. Смерть отца обычно вызывет у таких людей внезапное и почти катастрофическое взросление.

775 Я знал одного набожного мужчину, церковного старосту, который начиная с сорока лет стал проявлять растущую, а позже и совсем трудновыносимую нетерпимость в вопросах морали и религии. Одновременно его характер заметно ухудшился. Под конец своим обликом он стал напоминать потемневшую и гнущуюся вниз опору церковного здания. Дожив так до пятидесяти пяти лет, однажды в полночь, сидя в постели, он сказал своей жене: «Ну, наконец-то я понял! Я просто обыкновенный негодяй!» Понимание им этого факта не осталось без последствий. На склоне лет он вел буйный образ жизни и промотал большую часть своего состояния. Вот такой примечательный персонаж, способный на проявление подобных крайностей: из огня да в полымя!

776 Весьма часто возникающие во взрослые годы невротические расстройства имеют одну общую черту: они сопряжены со стремлением пронести психологию юношеской фазы через порог так называемого возраста зрелой осмотрительности. Кто не знает трогательных старых джентльменов, которым всегда необходимы будоражащие картины из прошлых студенческих дней и которые могут поддерживать пламя жизни лишь воспоминаниями о своей героической юности, но которые в остальном погрязли в безнадежно косном филистерстве? Да, у них есть, как правило, одно достоинство, которое нельзя недооценивать – они не неврастеники, а лишь скучные и стереотипные люди. Неврастеник – это скорее человек, у которого в настоящем никогда не складывается так, как бы ему хотелось, а потому он и своим прошлым никогда не может насладиться.

777 Точно так же, как раньше невротик не мог выйти из детства, сейчас он не может расстаться со своей юностью. Он избегает печальных мыслей о приближающейся старости и, понимая невыносимость открывающейся перспективы, старается жить в прошлом. Подобно тому, как незрелую личность, детство которой затянулось, страшит неизвестное в этом мире и в человеческом существовании, так и взрослого человека страшит вторая половина жизни. Словно его ожидают неведомые и опасные испытания, или будто ему грозят жертвы и утраты, которые он не готов принять, или прожитая жизнь начинает казаться ему вдруг столь прекрасной и ценной, что он не может расстаться с ней.

778 Может быть, подо всем этим скрывается страх смерти? Это не представляется мне слишком вероятным, потому что, как правило, смерть для такого человека еще далеко в будущем, и, следовательно, является чем-то абстрактным. Опыт показывает нам, что основную причину всех трудностей этого переходного состояния скорее следует искать в глубоких и весьма особенных изменениях внутри психического. Чтобы охарактеризовать это состояние, я хотел бы воспользоваться метафорой суточного движения солнца, но только такого солнца, которое наделено человеческими чувствами и ограниченным сознанием. Утром оно поднимается из ночного моря бессознательного и взирает на обширный яркий мир, который простирается перед ним в пространстве, постоянно расширяющемся по мере того, как оно поднимается по небесному своду. В этом расширении своего поля деятельности, благодаря подъему, солнце обнаруживает свое значение: достижение максимально возможной высоты и максимально широкое распространение света и тепла видится ему искомой целью. В этом убеждении солнце движется своим путем к невидимому зениту – невидимому, потому что всякий раз восхождение уникально и неповторимо и кульминационную точку нельзя вычислить заранее. По достижении полудня начинается заход, а заход означает пересмотр всех идеалов и ценностей, лелеемых с утра. Солнце начинает противоречить само себе. Получается, что оно должно не испускать лучи, а втягивать их. Света и тепла становится все меньше, и, наконец, они исчезают совсем.

779 Все сравнения не идеальны, но данное, по крайней мере, выглядит не хуже других. Французский афоризм суммирует эту мысль циничной констатацией: «Si jeunesse savait, si vieillesse pouvait» [109] .

780 К счастью, мы не солнца, восходящие и заходящие, поскольку это плохо согласуется с нашими культурными ценностями. Но в чем-то мы подобны солнцу, и разговоры о заре и весне, о сумерках и осени жизни – это не просто сентиментальные слова. Таким образом, мы выражаем психологические истины и, более того, физиологические факты, потому что изменение физических характеристик воздействия солнца после полудня влияет на человеческий организм. Например, у пожилых женщин южных рас голоса становятся глубокими и грубыми, начинают пробиваться усики, появляются другие признаки огрубления, характерные для мужчин. С другой стороны, внешность мужчин оттеняется такими женственными чертами, как полнота и смягчение выражения лица.

109

Если бы юность знала, если бы старость могла (франц.).

781 В этнологической литературе имеется интересное сообщение об индейском воине-вожде, которому в среднем возрасте явился во сне Великий Дух. Дух объявил ему, что отныне он должен сидеть среди женщин и детей, носить женскую одежду и питаться женской пищей. Вождь последовал наказу, не утратив при этом свой авторитет. Это видение является истинным выражением революции в психическом, происходящей в середине жизни человека, когда она начинает клониться к закату. Ценности мужчины и даже его тело пытаются смениться своей противоположностью.

782 Можно сравнить мужественность и женственность, включая их психические компоненты, с некими веществами, запас которых в первой половине жизни расходуется неодинаково. Мужчина расходует большую часть мужских веществ, и у него остается лишь небольшое количество женских, которые должны теперь быть задействованы. У женщины, наоборот, остается неиспользованный запас мужественности, который идет в дело и активизируется.

783 Эта перемена даже более заметна в психической, чем в физической сфере. Как часто случается, что мужчина в сорок пять или пятьдесят лет свертывает свой бизнес, а его жена засучивает рукава и открывает небольшую лавку, где ее муж, в лучшем случае, выполняет обязанности чернорабочего. У многих женщин социальная ответственность и общественное сознание пробуждаются лишь после сорока лет. В современной деловой жизни, особенно в Америке, стало весьма обычным явлением возникновение нервных срывов у мужчин в возрасте между сорока и пятьюдесятью годами. Если изучить, кто становится их жертвой, обнаруживается, что у таких людей произошел надлом мужского стиля жизни, преобладавшего до сих пор, после чего мужчины становятся женоподобными. И наоборот, в тех же самых областях деловой активности можно наблюдать женщин, у которых во второй половине жизни развивается необычно жесткое мужское мышление, задвигающее на второй план чувства и сердечность. Часто такие перемены сопровождаются ухудшением отношений в браке: нетрудно представить, что происходит, когда муж проявляет нежность чувств, а жена – остроту мышления.

784 Хуже всего во всем этом то, что интеллигентные и воспитанные люди проводят жизнь, даже не подозревая о возможности подобных метаморфоз. Они вступают во вторую половину жизни абсолютно неподготовленными. Или, может быть, у нас есть школы для сорокалетних, которые готовят их к наступающей жизни и ее требованиям, подобно обычным школам, прививающим молодым людям первоначальное знание о мире? Нет, совершенно неподготовленными мы вступаем во вторую половину жизни, хуже того, мы предпринимаем этот шаг с ложной уверенностью, что наши истины и идеалы будут служить нам и впредь. Но мы не можем проводить послеполуденную жизнь в соответствии с программой ее зари, ибо то, что было прекрасно на заре жизни, становится мелким и несущественным в условиях приближающихся сумерек, а утренние истины вечером становятся ложью. Слишком многих людей преклонного возраста я лечил и консультировал как психолог и слишком часто заглядывал в тайники их душ, чтобы остаться равнодушным к этой фундаментальной истине.

785 Стареющим людям следует знать, что в их жизни начался период не подъема и расширения, а сужения, подталкиваемого неумолимым внутренним процессом. Молодому человеку почти что грех или, по крайней мере, опасно быть слишком занятым самим собою, а для стареющего человека уделять себе серьезное внимание является долгом и необходимостью. Искупав в своем свете весь мир, солнце отводит свои лучи, чтобы озарить самое себя. Вместо того чтобы поступить аналогичным образом, многие пожилые люди предпочитают быть ипохондриками, скрягами, педантами, восхвалять прошлое или даже оставаться вечными отроками – заменяя таким прискорбным образом работу по озарению своей самости. Такая участь неизбежна для тех, кто пребывает в заблуждении, что вторая половина жизни должна направляться принципами первой половины.

786 Я только что сказал, что у нас нет школ для сорокалетних, но это не совсем верно. В прошлом такими школами всегда были наши религии, но сколько людей считает их таковыми в настоящее время? Сколько нас, пожилых людей, было воспитано в таких школах и действительно было подготовлено для второй половины жизни, для старости, смерти и вечности?

787 Люди определенно не перешагивали бы семидесяти– или восьмидесятилетний рубеж, если бы такое долголетие не имело значения для человечества как биологического вида. Значит, закат человеческой жизни должен иметь свое собственное значение, а не быть просто жалким придатком к заре жизни. Смысл рассвета человеческой жизни, несомненно, заключается в развитии личности, укреплении позиций во внешнем мире, размножении и в заботе о наших детях. Это очевидная цель природы. Но когда эта цель достигнута и более чем достигнута, будут ли добывание денег, приобретения и продление жизни постоянно переступать все границы благоразумия и здравого смысла? Тот, кто привносит в сумерки закон утра или намерения естества, наносит своей душе ущерб – так же, как и подрастающий юноша, пытающийся перенести свой детский эгоизм во взрослую жизнь, платит за эту ошибку неудачей в обществе. Добывание денег, общественные достижения, семья, потомство – все это не что иное, как чистая природа, но не культура. Культура располагается за пределами природных целей. Может быть, культура каким-то образом и является целью второй половины жизни?