Структура

–  Что теперь будет?
– Пробормотала Лика.

–  Кушать поедем, - хмыкнул я, оглядываясь по сторонам.

–  Я заплатила ему две тысячи баксов. И где же ты взяла столько денег? Из твоей кассы. Ну вот, я и говорю: Исаак -- мой сын!
– Послышался смех, потом Дима продолжил, - ну ты пока отдохни, я пойду, проверю, как там дела.

Отключив телефон, я незаметно выкинул его в воду и, подойдя к машине, открыл пассажирскую дверь, предложив девушке сесть внутрь. Кинув на меня взгляд, который я затруднился расшифровать, Лика последовала моему приглашению.

– Глава тринадцатая. Любитель малолеток.

Громкий "пик" будильника вытащил меня из сна. С трудом открыв глаза, я провел пальцем по экрану и сел на кровати, оглядываясь по сторонам. Теряешь квалификацию, Петя, усмехнулся внутренний голос. Вторую ночь проводишь с девушкой и опять в разных комнатах. Покосившись на закрытую дверь, за которой спала Лика, я хмыкнул и потопал в душ.

Поставив голову под прохладные струи, я снова прокрутил в голове вчерашний день. Еще три трупа на моей совести. Пусть и не собственноручно жал на спуск. Нельзя сказать, что я особо сокрушался о загубленных душах, скорее меня волновали последствия. Если концов первого убийства могли и не найти, то это побоище не могло не иметь последствий. В центре Риги, м-да. Дима так и не пришел на встречу, лишь позвонил с незнакомого номера и отправил нас в гостиницу. Сказал, что занимается уборкой...

Даже если в полицию никто не сообщит, Моргунов не отстанет, это и коню понятно. Не надо быть гением, чтобы сообразить - если, занимаясь поисками человека, пропадает вторая группа, кто-то начал противодействие. А Моргунов - кто угодно, но не дурак. Я кожей почувствовал, как уходит время. Рано или поздно, "сарги" меня найдут. Значит, к тому времени надо быть во всеоружии. Или меня просто закопают. Причем, живым. Отличная мотивация для работы!

Одевшись, я схватил со столика ключи, запихнул в сумку ноутбук, засунул в кобуру пистолет, предварительно проверив наличие патрона в патроннике. Правила правилами, но в слишком опасную игру я заигрался. Потом подошел к двери в соседнюю комнату и, постучав костяшками пальцев, приоткрыл ее и заглянул внутрь.

Девушка спала на большой кровати. Волосы разметались по подушке, лицо было спокойным и умиротворенным. Маленькая ножка с зелеными ногтями выглядывала из-под одеяла. С трудом подавив естественные мужские желания, я подошел ближе и наклонился над ней, коснувшись плеча. Жалко было будить, но я обещал. Лика что-то промычала и приоткрыла правый глаз.

–  Доброе утро, Рыжик, - сообщил я ей, и, не удержавшись, осторожно убрал с ее лба черную прядь. Она с трудом открыла второй глаз.

–  М?

–  Я на работу. Проснешься, не забудь позавтракать. Потом запрись в номере и жди меня, договорились?

–  Хорошо, - пробормотала она.
– А когда ты придешь?

–  Как пойдет. Попробую не задерживаться.

–  Ладно, - кивнула она и обняв подушку, закрыла глаза.
– Хорошего тебя дня!

–  И тебе того же килограмм, - усмехнулся я, собрав всю свою волю в кулак. Надо идти. Закопают живым, напомнил я себе.

С утра было свежо - "гольф", стоявший на гостиничной стоянке покрылся мелкими капельками росы. Солнце уже поднялось из-за горизонта, но со стороны моря ощутимо тянуло прохладой. Заведя машину, я вытер стекла тряпкой и уселся за руль, ожидая, пока двигатель немного прогреется. Найдя на приемнике приятную музыку, я откинулся на спинку сидения, вспоминая вчерашний рассказ девушки...

Настоящего своего отца она не знала. Мать на эту тему распространялась весьма туманно, точно Лика была уверена лишь в том, что живет он где-то в России. А они, всю ее сознательную жизнь провели в Риге, проживая в одной большой квартире вместе с бабушкой. Не сказать, что богато, но и нужды особой не испытывали. Елена Строгонова в свое время с отличием окончила университет и нашла неплохую работу в банке. Там она и познакомилась с Моргуновым.

–  Нам показалось, что жизнь превратилась в сказку, - рассказывала мне Лика, уплетая мороженое. Мы сидели в Макдональдсе, в "Спице" - именно это место Дима и определил, как "второе".
– Он задаривал нас подарками, мать каждый день приходила домой с цветами. В выходные возил по ресторанам, на яхте катал. Мама влюбилась, конечно. Ну а через полгода он сделал ей предложение, - Лика отодвинула в сторону первый, уже пустой стаканчик.

–  Мать согласилась?
– скорее утвердительно, чем вопросительно пробормотал я.

–  Угу, конечно, - кивнула она, придвигая к себе вторую порцию. Сильно перенерничав, девочка заказала аж четыре штуки. Хмыкнув, я только пожал плечами - каждый борется со стрессом по-своему.
– Он такое шоу сделал, кто бы отказался? Нанял музыкантов, они мать прямо у входа в банк поймали и серенаду пели. И тут он на белом коне, реально! Меня и бабушку он заранее пригласил на это представление, - Лика поковыряла палочкой в стаканчике и вдруг сдвинула его в сторону.
– Нет, не могу. Извини, что я столько заказала...

–  Да ладно, - усмехнулся я, придвигая мороженое к себе.

–  Ну вот, - продолжила она.
– Конечно, мама согласилась. Свадьба была шикарная, - девушка вздохнула.
– Торжественная часть прошла в Опере, а потом мы все улетели в Монако на целый месяц. Классно было, чего уж там. Мама бросила работу, мы переехали к нему, у него дом в Межапарке. Пару лет жили неплохо, я перешла в престижную школу, и все вроде было хорошо. А потом умерла бабушка. Ну и после этого началось...

–  Что именно?
– уточнил я, облизывая ложку.

–  Он начал ко мне приставать, - Лика сморщилась и опустила глаза. Несколько секунд молчала, потом будто бы собралась с силами и продолжила.
– Сначала я думала, что это случайность - ну то он меня подхватит, то поддержит. То в ванну зайдет, когда я там...
– Она вдруг шмыгнула носом и глухо продолжила.
– Потом однажды мама попала в больницу, а он напился... Ну и предложил мне стать его любовницей. Знаешь, он ведь такой резкий, властный. Я растерялась, не зная, что сказать, а он руки распустил, - девушка вдруг замолчала и уставилась в одну точку.

–  И что дальше было?
– Спросил я, непроизвольно нащупывая локтем рукоять "вальтера".

–  Мне удалось вырваться, - продолжила она, мотнув головой, будто отгоняя воспоминания.
– Выбежала на улицу, спряталась за беседкой. Он ходил по двору, звал меня, ругался... Потом вдруг сказал громко, что, если я матери проболтаюсь, он нас обеих убьет.

Видно было, что ей тяжело вспоминать. Сморгув с ресницы слезинку, Лика вытерла щеку и посмотрела на меня.

–  У меня тушь потекла, да?